Ради любви и чести - Джоди Хедланд

Он склонил голову:

— Я намеренно обманул вас, миледи. Я не заслуживаю вашего

прощения, но я надеюсь, что однажды вы найдете в своем сердце силы

простить меня.

Холодный ветерок ворвался в дверь и прошелся по мне. Я накрыла

своим плащом одного из раненых. И теперь не могла предотвратить дрожь, которая прошла через меня. Я обняла свое худое тело.

Может быть, он и непреднамеренно ранил мои чувства тем вниманием, которым окружил, чтобы я согласилась на брак. Но скрыть такое? Скрыть

такую информацию от бабушки и меня? У него не раз была возможность

рассказать нам о серьезности ситуации, особенно после визита капитана

Фокса. Он мог бы отослать нас. Но он смолчал. И вот мы здесь, посреди

битвы, медленно умираем от голода.

— Если бы я беспокоилась только о себе, то, наверное, смогла бы

простить вас, — сказала я. — Но я отвечаю за бабушку. И мне невыносимо

думать, что я напрасно подставила ее под удар.

— Я знаю. — Его голос был низким и хриплым. — А мне невыносимо

думать, что я втянул вас обеих во все это.

Рассудком я понимала, что его намерения были благородными. Он

всего лишь надеялся устроить брак, чтобы спасти семейное состояние. Он

был готов пожертвовать своими собственными желаниями и планами, чтобы

сделать то, что было лучше для семьи. Тем не менее, я не могла

проигнорировать боль в своем сердце из-за того, что он поставил нужды

своей семьи выше нашей безопасности. Я не могла легкомысленно

относиться к этому обману. Я не могла притворяться, что ничего страшного

не произошло. И не могла прикрывать все это шуткой. Все, что я могла

сделать, это отвернуться от него. Мне хотелось убежать от боли. Но идти

было некуда. Я была в ловушке, в такой же ловушке в стенах замка, как и

мои чувства к нему.

Я выскочила за дверь и упала в грязь, а дождь хлестал меня, наказывая

за то, что я так заботилась о нем, хотя разумнее было бы этого не делать. И за

то, что продолжала заботиться, хотя знала, что должна остановиться.

Глава 14

Я смотрела сквозь зубцы парапета и мои глаза, следя за Беннетом, выдавали всю решимость. Сколько бы я себя ни ругала, я не могла

удержаться от того, чтобы не вскарабкаться на вершину башни. И я не могла

удержаться от страстного желания снова поговорить с ним, пошутить или

погрузиться в серьезную беседу на тему, которая не интересовала бы никого, кроме нас двоих. Я грустно улыбнулась этой мысли и тому, что не видела его

и не разговаривала с ним с того самого дня в гарнизоне.

Прошла еще одна унылая неделя, пока, наконец, облака не разошлись и

не выпустили солнце. Но после такого продолжительного дождя земля

вокруг замка была мокрой и грязной. Катапульты лорда Питта крепко

застряли, и он не пытался врукопашную взять крепость. Пока. Возможно, он

ждал, пока земля высохнет и затвердеет, прежде чем начать бомбардировку.

Вдалеке был виден дым костров, которые вились над их палатками.

Интересно, они такие же промокшие и несчастные, как и мы?

Как бы то ни было, у лорда Питта было преимущество. Мы не сможем

продержаться намного дольше. Когда слуги принесли блюдо с жареным

мясом и последнюю репу, я пошутила с леди Элейн, что мы пируем, как

королевы. Она оттолкнулась от стола, и ее вырвало. Я поняла, что идея

поесть конины ей не понравилась. Не то чтобы мне не претила мысль о том, что придется убивать этих нежных животных, но у нас не было выбора. Как

только лошади закончатся, мы останемся с тощими охотничьими собаками и

крысами. Я решила насладиться кониной, пока она есть.

Мысли вернулись к той сцене, что предстала передо мной: у конюшни

Беннет стоял и разговаривал с Олдриком. Я была слишком далеко, чтобы

слышать их разговор, но по их жестам могла видеть, что дискуссия стала

горячей и напряженной.

С каждым днем Олдрик брал на себя все больше обязанностей. Я

молилась, чтобы это означало, что он выходит из той тюрьмы, которая

держала его в плену с тех пор, как он потерял жену. Его волосы все еще были

взъерошены, шаги замедлены, плечи согнуты. Я не сомневалась, что он

чувствовал тяжесть осады более тяжело, чем большинство, так как это

именно его глупость привела семью к гибели. Тем не менее, по крайней мере, он пытался что-то сделать, чтобы помочь.

Олдрик вскинул руку, как будто был недоволен Беннетом, затем

повернулся и зашагал прочь, разбрызгивая грязь при каждом шаге. Беннет

запустил пальцы в волосы и посмотрел вслед брату. Затем, к моему

большому удивлению, он повернулся и посмотрел прямо на меня. Мое

сердце учащенно забилось, и я выскользнула из поля зрения, прячась за

мерлоном4. Знал ли он, что я наблюдаю за ним? Я прижалась щекой к

холодному камню, смущенная своей слабостью к нему. Почему меня так

волнует, что он делает и как у него дела? Особенно после того, как он был не

совсем честен со мной и смолчал о надвигающейся опасности в Мейдстоуне?

Вздохнув, я подтянула льняную перчатку. Материал был испачкан от

моей ежедневной помощи раненым. Хотя моя горничная чистила перчатки

каждый вечер, они были безнадежно испорчены. Я приберегла лишнюю пару

для ужина и для тех редких случаев, когда мы с бабушкой собирались вместе

с другими женщинами, чтобы составить им компанию. Но большую часть

времени я носила грязные перчатки, и каждый раз, когда я смотрела на них, они напоминали мне о пятне на коже под ними. И о моем собственном

обмане. Как я могла сердиться на Беннета за то, что он мне солгал, если и я с

ним не была до конца честна? Как я могу осуждать его, если сама виновата в

том же?

Я натянула перчатку до локтя и прислонилась к парапету, сползая вниз, пока не оказалась сидящей в облаке юбки, сбившейся в кучу вокруг меня.

Возможно, я ему не лгала. Но я знала, как важна для него красота. Я знала, как он ценит и разбирается в прекрасном. В глубине души я понимала, что он

4 Зубец, то же, что мерлон — выступ, элемент венчающий парапет крепостной стены или башни в

Древности, Средневековье и в Новое время.

поступился своему желанию иметь красивую жену, чтобы смиренно

жениться на мне. И я боялась, что он открыто отвергнет меня,