Сюзанна Энок - Дьявол и Ангел

— Нам надо поговорить, — ответила Энджел, заметив, что он отставил стакан в сторону, не отпив из него. Это удивило ее, потому что с его репутацией она ожидала, что маркиз выпьет этот стакан залпом и попросит еще.

— Я слушаю.

— Я сказала родителям, что вы пригласили нас в свою ложу в опере в четверг, — продолжила девушка, игнорируя остальных, пока Луиза Делон начала одну из своих утомительных ondits о скандальном поведении той или иной персоны.

Джеймс прищурил один глаз.

— Это было смело с моей стороны, — отметил он, — учитывая, что у меня нет ложи в опере.

Она не подумала об этом.

— Но…

— Однако у моей бабушки есть, — прервал ее маркиз с короткой усмешкой. — Полагаю, я смогу убедить ее позволить нам всем побывать там в четверг. — Он вручил ей половину своего персика.

— Я на это надеюсь, — пробормотала Энджел. — Если мы не сможем чего-то достичь до того, как закончится Сезон и наши пути разойдутся, то у моих родителей вовсе не будет причины изменять какие-либо планы. — Она улыбнулась. — У вас возникла замечательная идея — пригласить нас в Эббонли. Полагаю, план Саймона работает слишком хорошо, и папа вовсе не хочет видеть вас рядом со мной. — Девушка бросила взгляд на Саймона, который смеялся, заново наполняя стакан Лили.

Маркиз улыбнулся, подняв свой стакан с мадерой и изучая жидкость, а потом снова опустив его.

— Но Сезон еще не закончен, леди Анжелика.

— Хорошо, Джейми, что у тебя на уме?

Джеймс выбрал еще одну карту из колоды, поморщился, и отбросил ее.

— Прошу прощения? — спросил он, взглянув через стол на свою бабушку.

— Ты слышал меня. Почему ты сидишь здесь на протяжении… — она посмотрела на часы на камине, — часа, намеренно проигрывая в пикет?

Ее внук приподнял бровь.

— Я признаю, что моя игра плачевна, но уверяю тебя, что я не…

— Очко, я выиграла. Выкладывай, мальчик.

Проблема с бабушкой Элизабет, размышлял Джеймс, вздыхая и бросая карты на стол, состояла в том, что она всегда знала, когда что-то затевается.

— Мне нужно небольшое одолжение.

— А именно?

— Я хотел бы пригласить Грэмов в твою ложу в опере в четверг вечером.

Его бабушка прищурила светло-зеленые глаза.

— А что ты собираешься делать в четверг вечером? Заняться мелким воровством?

— Пожалуйста. Помнишь, я ведь сейчас респектабелен? Я буду в опере вместе с тобой и Грэмами, конечно же.

Она некоторое время смотрела на него.

— Почему?

Джеймс пожал плечами и собрал карты, чтобы перетасовать их.

— Для этого должна быть какая-то причина? В конце концов, они практически члены семьи. — Он посмотрел вверх и увидел, что бабушка, нахмурившись, смотрит на него. — Хм, это не подойдет?

Бабушка Элизабет покачала головой.

— Для Саймона — возможно. Но не для тебя.

— Отлично, но не надо отрывать мне голову. Это была не моя идея.

— Я слушаю.

— Саймон попросил меня притвориться, что я влюблен в Анжелику, чтобы ее родители занервничали и согласились передвинуть дату свадьбы. — Джеймс откинулся назад и сложил руки на груди.

Вдовствующая виконтесса заморгала.

— Он что? — Маркиз начал отвечать, но она махнула ему рукой, очевидно, не ожидая ответа. — Саймон попросил тебя, и ты согласился на это?

— Ну, вопреки своему более опытному суждению. Он почти убедил меня в том, что я должен ему услугу.

— Но Анжелика?

Джеймс коротко усмехнулся, наслаждаясь тем, что для разнообразия видит Элизабет Тальбот в растерянности.

— О, она все об этом знает.

— Она знает, — едва выговорила его бабушка.

— Да. Но Сезон почти закончен, и у них осталось не так много времени. Так что Эн… — леди Анжелика — проинформировала своих родителей, что я пригласил их в оперу в четверг. Итак, ты продублируешь это приглашение для меня?

— А что Саймон?

— Я уверен, что леди Анжелика рассказала ему обо всем этом. Но Грэмы примут приглашение только тогда, когда оно будет исходить от тебя.

— И что потом?

Джеймс пожал плечами.

— Это они замышляют интриги. Я существую только для того, чтобы выполнять их распоряжения. — Он поморщился. — Единственная независимая вещь, которую я попытался сделать — это пригласил Найстона с семьей провести каникулы с нами в Эббонли, и он категорично отказался.

Бабушка Элизабет приподняла бровь.

— Ты пригласил гостей в Эббонли? — Она выглядела по-настоящему удивленной, и, учитывая, что со времени расставания с Дезире он никогда ни разу не приглашал ближайших соседей даже на чай, маркиз мог понять ее изумление.

— Мальчик, Генри, хотел увидеть конюшни, — выдвинул он предположение, хотя это казалось недостаточной причиной. — И я подумал, что Саймон и леди Анжелика оценят мои усилия. — Он не мог признаться, что на мимолетный момент ему просто захотелось иметь компанию. Ее компанию. Джеймс пожал плечами. — Не то чтобы это многого стоило.

— Четверг вечером, а? — через некоторое время поинтересовалась бабушка Элизабет. — Дон Джованни. — Она вздохнула. — По крайней мере, эта ваша ерунда развлечет меня.

Джеймс улыбнулся.

— Благодарю тебя, бабушка.

Она взяла карты и начала сдавать.

— О, я не пропустила бы это.

В четверг вечером Эббонли подумал даже о том, чтобы послать свою собственную карету, чтобы подвезти их. Прошла вечность с тех пор, как Энджел посещала оперу, и она четыре раза меняла платье перед тем, как обнаружила то, которое ей понравилось. Запоздало девушка вспомнила, что на самом деле ничего не сказала Саймону об этом вечере, и понадеялась, что Эббонли, вероятно, позаботится о том, чтобы ее жених появится в театре. В конце концов, все это делалось для них обоих, для их свадьбы.

Когда они прибыли, виконтесса и лорд Эббонли уже были там. Анжелика улыбнулась, когда маркиз поднялся, чтобы взять ее руку. Он был одет в черное и серое, и выглядел великолепно.

— Леди Анжелика, — тихо проговорил он, и поднес ее пальцы к своим губам. — Я рад, что вы смогли прийти сегодня вечером.

Она сделала реверанс, а затем, через мгновение, вспомнила, что нужно отнять свою руку.

— Добрый вечер, — ответила девушка, сделав вдох.

Едва они уселись, как она заметила, что аудитория посетителей внизу начала перешептываться и дюжины театральных биноклей повернулись в их направлении. Энджел склонилась к Эббонли.

— Где Саймон? — прошептала она.

— Я не знаю, — ответил тот, изучая либретто[10]. — Разве вы не сказали ему о сегодняшнем вечере?

— Я? — тихо возразила она. — Он же ваш кузен. Почему вы…