Возлюбленная распутника - Виктория Анатольевна Воронина

и беззаботной девчонкой, такой, какой она была, когда в первый раз отправилась в Лондон в сопровождении отца и тетушки Эвелин, чтобы удачно выйти замуж. Можно сказать, она имела на это право, потому что осуществились ее самые смелые и дерзкие мечты. Ей удалось выйти замуж за мужчину, которого она обожала; у нее были любимые дети, к которым она была привязана всеми фибрами своей души. Положение графини Кэррингтон обеспечивало ей место в рядах высшей аристократии страны, а богатство и влияние ее мужа нашло признание даже у ее придирчивой тетушки Эвелин. Что еще требовалось для ее женского счастья? Подружек побольше, да занятных увеселений, которых в избытке предлагала английская столица.

В отличие от жены Альфред был не столь удовлетворен жизнью. Ему до смерти надоела бумажная рутина министерства финансов, хотелось настоящего мужского дела и схватки с врагами Англии. В это время испанцы возобновили вооруженные попытки захватить часть заморских владений англичан, и граф Кэррингтон имел разговор с королем Вильгельм на предмет достойного отпора извечным соперникам своих соотечественников. Кроме того, Альфреду не нравилось, что молодые придворные щеголи слетались на его очаровательную жену как мухи на мед. Он был зрелым мужчиной, научившимся преодолевать жизненные соблазны, а его дорогая Мейбелл осталась слишком доверчивой и увлекающейся натурой, и лучше всего ее было увезти на другой конец света от греха подальше.

Король согласился с доводами своего друга, но обещал ему назначить его губернатором Ямайки, если тот найдет себе достойного преемника на посту финансового министра. Альфред уже имел на примете своего толкового заместителя лорда Рассела, который также отличался кристальной честностью, и все же для принятия окончательного решения он хотел посоветоваться с Мейбелл, желая знать, как его молодая жена отнесется к таким резким переменам в их жизни. Если же она слишком привязана к спокойному и комфортному существованию в Лондоне, то про Ямайку придется забыть.

В конце августа за завтраком Альфред осторожно завел разговор о своих намеченных планах.

— Любовь моя, возможно нам придется предпринять дальнее путешествие по океану, — задумчиво произнес он. — Король Вильгельм возлагает на меня ответственное поручение защитить от испанцев целостность наших заокеанских владений в Вест-Индии и назначает губернатором острова Ямайка. Нам нужно все взвесить «за» и «против» прежде чем решиться принять такое лестное, но опасное предложение.

К его облегчению, Мейбелл с энтузиазмом поддержала эту идею. Они были родственными натурами, — Мейбелл, как и ее муж Альфред, любила яркую, насыщенную новыми событиями жизнь и тяготилась однообразным монотонным существованием.

— Жизнь на Ямайке — какая прелесть! — воскликнула она и восторженно захлопала в ладоши. — Моряки рассказывают, что это самое красивое место на земле, поистине райский уголок. Фред, я уже хочу попасть туда! Какой ты молодец, что задумал такое предприятие.

Мейбелл не боялась ни встречи с пиратами на море, ни войны с испанцами, ни бунтов негритянских невольников. Она верила в своего мужа, и полагала, что ее любимый Альфред из любого испытания с честью выйдет победителем.

Ее слова окончательно склонили Альфреда сменить свой образ жизни и в доме Кэррингтонов начались приготовления к длительному плаванию по Атлантическому океану. Он и Мейбелл решили, что возьмут с собой также младших детей и любимых животных. Доктор Харви согласился жить с ними на Ямайке в качестве их домашнего врача, а вот личная горничная Мейбелл Летти предпочла остаться в Англии, к большому огорчению своей хозяйки. Но девушка нашла личное счастье в лице молодого сержанта тауэрской стражи, и не могла согласиться расстаться со своим любимым.

За два дня до отплытия граф Кэррингтон со своей женой поехал на лондонскую пристань Ботольф посмотреть, как идет снаряжение его трех кораблей, отправляющихся на Ямайку. На набережной царила сильная суматоха. У пристани одновременно разгружались четыре корабля, в то время как другие суда стояли на рейде, ожидая, когда освободится место у причала. Каравеллы и галеоны со всего мира привозили из Америки табак, сахар и ароматный ямайский ром, доставляли из Ближнего Востока шелк и пряности, набивной ситец и перец из Индии, чай и фарфор из Китая. Небольшие речные суденышки, теряющиеся на фоне белопарусных красавцев, снабжали столицу углем из Ньюкасла.

Казалось, здесь яблоку негде было упасть. На пристани были моряки, которые столько лет провели на море, что ходили переваливающейся походкой, по которой их легко можно было узнать. Широкоплечие загорелые грузчики катили бочки или таскали по трапам огромные деревянные ящики и скрепленные металлическими обручами тюки. Уличные торговцы назойливо предлагали всем прохожим свой товар, от них не отставали нищие различных возрастов и внешности. Там были озорные оборванные мальчишки, для которых пристань являлась лучшим развлечением в их жизни, старые инвалиды и раскрашенные проститутки, легко ловящие клиентов среди моряков, долго пробывших в море без женской ласки.

Пока граф Кэррингтон и его спутница шли по порту, все глазели, провожая их взглядами. Альфред Эшби двигался с величавой и добродушной грацией сытого льва; прильнувшая к нему молодая жена своей радостной улыбкой излучала такое счастье, что вызывала на многих лицах зрителей невольные улыбки в ответ. Их драгоценности, шляпы и нарядная одежда сверкали в лучах яркого солнца; они были так прекрасны, что казались существами из иного, какого-то лучшего и более счастливого мира.

Постепенно граф и графиня Кэррингтон дошли до флагманского корабля-флейт «Тритон», на котором они должны были плыть на Ямайку. Грузчики продолжали погружать на него ящики с оружием, книгами и амуницией, а также сундуки с одеждой и конскую упряжь с седлами. Самих лошадей предполагалось везти на небольшом грузовом судне «Норфолк».

Альфред повел жену по палубе и вниз по лестнице в предназначенную для нее и детей каюту. Она была небольшой, но достаточно удобной — в ней помещались не только небольшие кровати для Мейбелл, Арабеллы и Карла, но также для няни Алисы. Тут же имелся мраморный умывальник с серебряным кувшином, прикрепленный к нему тонкой прочной цепочкой.

Удовлетворенная осмотром молодая графиня поднялась на палубу и поспешно подошла к мужу, опирающегося на трость с серебряным набалдашником. Задрав голову вверх, он смотрел, как матросы убирают паруса, а один из них, совсем еще парнишка, весело болтая своими голыми пятками, весело пропел в предвкушении захватывающего морского путешествия:

За ветер добычи, за ветер удачи.

Чтобы мы зажили веселей и богаче!

— Точно, прежде всего мореплавателям нужна удача, — заметил граф Кэррингтон, услышав песню босоногого энтузиаста. — Да будут благосклонны к нам Бог и фортуна.

— Фред, наша самая большая удача — это то, что