Путешествие героини. Женский путь к целостности - Морин Мердок

«перебарщивает», та понимает, что эмоции небезопасны. Она быстро усваивает, что грусть, разочарование, гнев или даже волнение неприемлемы для родителей и учителей. Но неосознанные чувства никуда не пропадают, они уходят в глубину и привязывают нас к прошлому.

Мы блокируем чувства, поскольку не хотим испытывать грусть из-за того, что нас не обнимают и не лелеют, как младенца-червячка из моего сна. Мы не хотим слышать яростный крик, невысказанное требование внутренней маленькой девочки: «Как ты могла бросить меня?!» Джеймс Хиллман называет это «кровосмесительным возвращением к матери». Это подразумевает «разрешение себе погрузиться в самые темные, самые кровавые страсти, истинную жажду объятий и ласк, необузданную ярость. Это значит идти туда, где на самом деле живет сердце, где мы по-настоящему чувствуем – пусть даже кулаками, нутром и гениталиями, – а не туда, где сердцу следует быть и где предписано, как мы должны себя чувствовать»[130]. От этой печали у нас может болеть все тело.

СКОРБЬ О РАЗЛУКЕ С ЖЕНСКИМ НАЧАЛОМ

Одна из величайших трудностей на пути героини – пережить глубокую печаль расставания с женским началом, позволить себе выразить ее и оплакать, а затем отпустить и двигаться дальше. В моменты печали и отчаяния нам нужна поддержка позитивного женского начала, матери или сестры, мужчины или женщины, способных обеспечить безопасность при выражении эмоций. Сила печали зависит от того, чувствует ли себя женщина незамеченной и чуждой себе, а также от усилий, вложенных в возврат утраченных сокровищ. Она может испытывать грусть лишь потому, что у нее слишком много или недостаточно чего-то: избыток «вещей» или пустых похвал, но нехватка любви к себе, самоуважения или связи с внутренним стержнем. Важно не просто перекладывать вину на других, а внимательно изучить причины печали и взять на себя ответственность за самоисцеление.

Двадцатипятилетняя Анджела, пережившая инцест, упрекала мать, что та в свое время не защитила ее от домогательств отчима. Снова и снова женщина говорила ей, что не знала о происходящем, и отказывалась брать вину на себя. Она не хотела слушать о беспомощности и горе дочери. Десять лет горечи разделяли двух женщин, пока однажды мать не пришла к дочери и не сказала: «Я была неправа. Я чувствую себя ужасно из-за того, что не смогла защитить тебя. Я не хотела замечать, что происходит, поскольку не знала, как поступить. Пойми, в то время я делала все, что могла, но этого было недостаточно. Я подвела тебя». Дочь впервые ощутила себя услышанной в отношениях с матерью. Это не избавило ее от боли и унижения от пережитого инцеста, но она начала залечивать душевную рану. И из-за печали у нее развилось сострадание к матери.

«Печаль лежит в основе бытия. Освободите сердце от всех других чувств, и вы неизбежно столкнетесь с печалью, готовой пустить корни, подобно проросшему семени»[131]. Однако не обязательно держаться за нее. Избавление от грусти – такая же практика, как осознанное дыхание. Вдохните – и прочувствуете печаль, выдохните – и отпустите ее. Вдохните, и слеза скатится по вашей щеке. Выдохните и почувствуйте благодарность за ее тепло. Вдохните и улыбнитесь[132]. Будьте добры к себе, продвигайтесь вперед постепенно.

БАБУШКА-ПАУЧИХА

Когда женщина возвращается из подземного мира, волоча за собой мешок с костями, она жаждет, чтобы ее утешали и лелеяли. Возникает желание забраться на колени к матери, прижаться к ее груди, успокоиться и услышать: «Все будет хорошо». Индейцы-пуэбло из племени тева рассказывают об «обычном путешествии наверх из глубочайшего темного подземелья с Кротом-землекопом. Когда люди выходят, их ослепляет свет, они хотят вернуться обратно. Тогда тихий женский голос обращается к ним, советуя набраться терпения и открывать глаза очень медленно. Когда, наконец, они распахивают глаза, то видят согбенную Старушку-Паучиху, праматерь Земли и всего живого. Она просит их не поддаваться соблазну ссориться и обзаводиться оружием, предупреждает о горе, которое те могут принести. Еще она рассказывает им о кукурузе и о том, как ее сажать и ухаживать за ней»[133].

Мы жаждем обрести эту черту женского начала, сострадательность и мудрость, умение заботиться о себе, удерживаться от мелких ссор и желания доминировать. Паучиха заботится о людях, оберегает жизни, плетет паутину, наставляет и помогает тем, кто проходит свой путь. Она понимает, что такое терпение: как раньше времени не выйти на свет, сдерживая напряжение и позволяя событиям разворачиваться постепенно. Она знает, как сажать и взращивать новые семена. Эти качества женского начала помогают обрести истинную человечность.

В мифе индейского племени хопи о сотворении мира Бабушка-Паучиха играет центральную роль: она помогает людям найти смысл жизни. В книге «Меняя женщину и ее сестер» Шейла Мун пишет:

Когда Дух Солнца создал Первый (нижний) Мир и поселил в нем живых существ, Он остался недоволен, увидев, что те не понимают смысла жизни. Он позвал Бабушку-Паучиху и попросил ее пойти к существам и просветить их. Она согласилась.

Она руководила их восхождением в верхний мир. Какое-то время они совершенствовались сами, но затем Дух снова послал Бабушку-Паучиху, чтобы та повела их в следующий мир. Здесь они основали деревни, посадили растения и жили вместе в мире. Но свет был тусклым, а воздух – холодным. Бабушка-Паучиха научила существ ткать и делать горшки, и они прекрасно жили много лет.

Затем начались ссоры. Пришла Бабушка-Паучиха и сказала, что существам придется сделать выбор. Те, кто хочет измениться, пойдут дальше. Когда им с трудом удалось подобраться к «двери в небо», никто не смог подняться и пройти сквозь нее.

Тут появились Бабушка-Паучиха и ее юные внуки, боги-воители. Посаженные семена превратились в высокие растения. Бабушка-Паучиха призвала людей петь без остановки. Это помогло ростку бамбука пробиться сквозь «дверь в небо». Бабушка-Паучиха предупредила людей: теперь они должны собрать свои пожитки и тщательно обдумать, что нужно изменить, прежде чем переступить порог, и обещала вернуться. «В Верхнем Мире, – сказала она, – вы должны научиться быть настоящими людьми»[134].

Бабушка-Паучиха и ее внуки первыми вошли в Верхний Мир. Пока люди осваивали его, она присматривала за ними. Она держалась поблизости, чтобы научить их создавать все необходимое, и показала им ритуалы привлечения света и тепла. Когда все было готово, Бабушка-Паучиха накрыла отверстие, через которое пришли люди, озером и рассказала, как подготовиться к путешествию и чего ожидать. Она напомнила об их происхождении и велела соблюдать ритуалы, добавив: «Те, кто забудет, зачем они пришли в этот мир, собьются с пути»[135].

Нам, как и первым людям, нужен женский взгляд на вещи и мудрость, чтобы стать полноценными человеческими существами. Бабушка-Паучиха помогает вспомнить, кто мы и в чем заключается наша ответственность как хозяев планеты. Она дает нам наставления, песни и ритуалы, напоминающие о необходимости уважать природу. Если мы глубоко чувствуем взаимосвязь со всеми видами, то не станем доминировать над ними или уничтожать их.

Несколько лет назад я брала интервью у Коллин Келли, художницы из Нью-Мексико, для фотопроекта «Мать Перемен: современные лики Богини». Она рассказала мне, как ей привиделся образ пожилой женщины, напомнивший мне Бабушку-Паучиху. «Во время паломничества в священное место в Аризоне меня посетило видение очень старой женщины, которая вышла навстречу из каньона и показала многое – в том числе духовную паутину, распавшуюся на части. Она была соткана из подношений и церемоний, которые совершались тысячелетиями. Смысл в том, что для сохранения паутины жизни женщины, стремящиеся сохранить традиции, теперь телепатически общаются с людьми всего мира, почитающими церемонии. Иначе жизнь окажется под угрозой»[136].

ЖЕНСКОЕ НАЧАЛО: ХРАНИТЕЛЬНИЦА

Хранительница жизни – один из аспектов позитивного женского начала. Она занимается установлением связей, объединением людей. Женское начало видит сходство между всеми существами и проявляет сострадание и милосердие. Оно также требует, чтобы мы защищали детей и менее удачливых людей.

Немецкая художница Кете Кольвиц изобразила эксплуатируемого и незащищенного труженика, радости и горести материнства и ужасы войны, воплотив тем самым женский аспект хранительницы. На плакатах «Дети Германии голодают!», «Скажем “нет” повторению войны!» и «Семена не должны быть уничтожены» она выражала протест против бессмысленного