Домой приведет тебя дьявол - Габино Иглесиас
Домой приведет тебя дьявол читать книгу онлайн
Роман-лауреат премий Брэма Стокера и Ширли Джексон.
Кровавая история мужчины, отчаянно пытающегося спасти то, что осталось от его семьи. Ради этого ему придется погрузиться в самую пучину насилия – как реального, так и сверхъестественного.
Убийство так и не стало для Марио обычной работой. Но путь сикарио – единственный способ вылечить маленькую дочь. Только вот стопка медицинских счетов не уменьшается, а семейные отношения на грани разрыва.
В это кризисное время Марио получает предложение: последний заказ, который либо навсегда вытащит его из бедности, либо отправит в другой мир с пулей в голове. Человеку по имени Хуанка нужен напарник, чтобы совершить налет на курьеров мексиканского наркокартеля, везущих два миллиона долларов.
Марио нечего терять, и он отправляется в путешествие. Каждый день вокруг происходят невыразимые ужасы, а в конце дороги его ждет сам дьявол.
«Иногда, просыпаясь от ночного кошмара, вы погружаетесь в еще более страшный кошмар. Тогда Габино Иглесиас протягивает руку из тьмы и ведет вас домой». – Стивен Грэм Джонс
«Настоящий неонуар, переполненный всей яростью и печалью нашего времени. Этот роман – жестокий, галлюцинаторный, но тем не менее прекрасный. И он подтверждает то, что некоторые из нас уже знали: Габино Иглесиас обладает живым яростным голосом». – Пол Тремблей
«Винтажный нуар с атмосферой “Сердца тьмы”, разыгранный на границе с Мексикой, со всей вытекающей отсюда душевной болью (сам автор называет жанр баррио-нуаром). Чего вы не ожидаете, так это магического реализма (и ужасов) в паре с мрачной криминальной фантастикой о насилии, повторяющемся вновь и вновь». – Chicago Tribune
«Никто не пишет, как Габино Иглесиас. Его проза сочетает богатую и великолепную поэзию с метафорической жестокостью». ― HorrorDNA
«Роман, наполненный фольклором и ужасами. Одиссея в надежде положить конец своим страданиям – любым возможным способом. Эта книга, наполненная атмосферой нуара и восхитительной критичностью, демонстрирует запутанную логику кошмара, который напоминает читателю, что нет единственного прямого пути к искуплению». ― Rue Morgue
«Отчасти роуд-муви, отчасти кошмар наяву, отчасти откровение». ― Tor.com
«Мрачные размышления о пустоте, которая возникает в жизни при потере чего-то важного, и о том, кем мы становимся, когда пытаемся ее чем-нибудь заполнить. О да, здесь уйма крови, а неожиданное лиричное безумие добавляет перчинки в основное блюдо беды. И каждый раз, когда вам кажется, что книга затихает – она снова начинает кричать. Учтите: вы больше никогда не сможете смотреть на болторезы и крокодилов так, как раньше». – Джош Малерман
«Наполненный истинной жестокостью, этот роман – один из лучших, что я читала за последнее время. Невероятное и незабываемое путешествие». – Алма Катсу
«Иглесиас написал мрачную повесть о тяготах утраты, борьбе с бедностью и долгой, настоящей тенью смерти». – Чак Вендиг
«Этот роман, несомненно, утверждает Габино Иглесиаса как одного из самых новаторских, захватывающих и талантливых романистов, который снова смешивает жанры с восхитительно мрачными, убедительными и провокационными результатами». ― Los Angeles Review of Books
«Мир романа суров и неумолим, а его пустыня – невероятно коварное место. В своем маскулинном, извилистом и удивительно пронзительном тексте автор добивается максимальных высот». ― Bookpage
«Одиссея пограничных зон, сочетающая нуар и магический реализм, размышления о религиозности и человеческой жестокости, социальные комментарии об оружии, наркоторговле и набирающем обороты социальном отчуждении». ― The New York Times
«Это не обычный триллер. Сцены волшебства, любви и веры противостоят жестокости, насилию и террору. Это мастер-класс по созданию дискомфортной атмосферы, баррио-нуар, сырая криминальная история, в которой присутствуют призраки, культура и традиции народов, о которых идет речь. Это захватывающая история о мести со смертельным виражом, который не оставит читателя равнодушным. Насилие жестокое и наглядное, но история остается лиричной и ослепительно прекрасной. Это увлекательный роман, который заставляет задуматься о человеческих принципах и монстрах, находящихся в их основе». ― Library Journal
«Захватывающий баррио-нуар, заставляющий читателя задуматься о глубине тьмы в этом мире, о последствиях и циклах насилия, в которые мы снова и снова вступаем, по своей воле или нет. Смесь религиозных, суеверных и мистических элементов придают роману такое измерение, которое усиливает ужас происходящего. И это, конечно, не веселый роман, но тем не менее в нем можно заметить проблески любви, людской привязанности и сияние красоты. Даже если они и не могут спасти нас, они все равно являются маяком, который напоминает, что при определенных усилиях и удаче можно найти выход». ― NPR.org
«Роман, который по кругу переключается между остросюжетным триллером, дьявольским ужасом и жестокой литературой о наркоторговцах… Те, кого цепляют мотивы героев и оккультизм, быстро проглотят книгу целиком». ― Kirkus Reviews
«Автор эффектно изображает хрупкое душевное состояние Марио и плетет тонкую, но сложную мифологию истории из леденящих душу деталей. Читателям стоит приготовиться к обильному количеству сцен насилия. Любители жутких, но эмоционально глубоких книг останутся довольны». ― Publishers Weekly
«Здесь присутствуют и реальные ужасы, и сверхъестественные, и все это – в стремительном и головокружительном путешествии». ― Austin American-Statesman
«Жуткое путешествие по Техасу и ближайшим мексиканским городам. Автор называет свою фантастику “баррио-нуар”, подразумевая под этим сочетание криминала и ужасов. Несочетаемость преданности семье с жестоким самосудом создает пугающее напряжение, когда Марио вновь и вновь подвергает проверке свой моральный компас». ― Washington Post
«Брутальное путешествие через границу с Мексикой и обратно, сквозь преступный мир, в котором неземные силы используются в своих целях (например, сцена с болторезом, которая будет сниться нам в кошмарах). Это сокрушительная книга о цикличности насилия, бедности и любви, которая приводит нас к выводу, что истинным испытанием жизни в Америке становится выбор того, какому именно дьяволу ты продашь свою душу». ― NY Magazine / Vulture
«Удивительная смесь жанров, наполненная необузданным и праведным гневом. Отчасти ужасы, отчасти криминальный триллер. Автор использует свежий взгляд на социальные проблемы и ощущение “чужого”. Еще более гениально то, как он использует неполноценность своего героя, чтобы погрузить читателя в атмосферу и побудить его на действия. Это мрачная и захватывающий роуд-муви, в котором нет простых ответов и легких выходов из ситуаций для всех героев вплоть до горько-сладкого финала». ― Bloody Disgusting
«Это одновременно и стремительный триллер, и проникновенный, элегический рассказ о человеке, которой находится в постоянной борьбе за свое существование в чужих, негостеприимных краях, будь то страна, где он стал “другим”, или кишащий монстрами подпольный мир». – The Big Thrill
«Эта история начинается с боли. Как и жизнь, она начинается со слез. А заканчивается изменениями. В промежутке между ними нас ждет одно из лучших, страшных и душераздирающих произведений, которые вы прочтете. Иглесиас, подобно старым мастерам испанского барокко, рисует гиперреалистичные образы прямо у вас в голове. Образы, которые заставят вас плакать, заставят вас задыхаться, заставят вас увидеть мир в новом свете». – С. А. Косби
«Незабываемый нео-нуарный кошмар, написанный сердцем поэта». – Стив Кавана
«Автор, не похожий ни на кого другого, с мощным, самобытным и дерзким голосом, выходящий за рамки жанра. В своей книге он соединил элементы нуара, триллера и ужасов в жестокий и восхитительный роман. Приготовьтесь – это его лучшая работа». – Дженнифер Хиллер
«Этот роман как ритмичная песня, острый, как бритва и совершенно безбашенный. Автор, будучи настоящим мастером, держит ногу на педали, временами сбрасывая скорость, но потом неизбежно вдавливая ее в пол и приковывая нас к месту». – Дэвид Джой
«Пристегнитесь покрепче, отправляясь в путешествие с этим удивительным романом, представляющим из себя галлюциногенную смесь из преступлений и ужасов. Незабываемые персонажи, будоражащий сюжет и парочка сцен, которые будут преследовать вас до конца дней». – Дэвид Хеска Уэнбли Уэйден
Книга содержит нецензурную брань
Хуанка вернул нож в коробку и подошел к передней пассажирской двери, открыл ее, достал из бардачка конверт с фотографиями. Мне не нужно было рассматривать содержимое конверта. Образ человека с ножами, торчащими из его боков, словно после визита садиста-иглотерапевта, крепко запечатлелся у меня в голове.
Хуанка вытащил из конверта одну фотографию и подошел к мертвецу с бородой.
С ножом в одной руке и фотографией в другой Хуанка закрыл глаза и опустил голову. Его губы двигались. Он молился, как молился и я, убивая Брайана. Для сущности, которая считается полностью посвященной добру, Бог слишком часто оказывается вовлеченным в какую-то отвратительную срань.
Хуанка наклонился над мертвецом, положил фото в центр его груди и вонзил нож. Острие прошло через одежду и остановилось. Хуанка обхватил рукоять двумя руками и налег на нож всем телом. Что-то подалось с громким хрустом, и лезвие ножа вошло в грудь по рукоять.
Я думал, на этом дело и закончится. Но нет. Хуанка взял еще один нож, еще одну фотографию и все повторил, но ближе к дыре, зияющей в животе. На этот раз лезвие проникло в тело с первого раза. Хуанка сделал это еще раз – на правом бедре мертвеца.
– Если ты хочешь поскорее свалить отсюда, помогай мне.
Идея прикалывать фотографию мертвеца на грудь убитого с помощью ножа была настолько нелепа, что я даже подумал: уж не играет ли он, уж не шутка ли это какая-то изощренная для поднятия настроения? Нет, не было это шуткой. Как и в случае с Доном Васкесом, мое тело начало двигаться, прежде чем мой мозг подумал об этом. Я схватил нож и фотографию и пошел к мертвецу, который лежал перед машиной. Он лежал лицом вниз. Сторона, выеденная Родольфо, была мне не видна, и я почувствовал, что благодарен за это.
Я посмотрел на фотографию. Мертвое тело, утыканное ножами, разодранное лицо с усами, почему-то уцелевшими в процессе насилия. И вдруг я понял, где видел эти усы прежде. На лице брата Хуанки.
Я стал вспоминать имя. На это ушло несколько секунд, но все же я вспомнил: Омар. Я думал о его имени и представлял себе его плачущую мать, его потрясенного брата. Хуанка до сих пор оставался поехавшим, но, с другой стороны, разве я не оставался таким же?
Я приставил острие ножа к спине мертвеца и нажал. Лезвие вошло в тело. Кожа подалась с хлопком, а потом обхватила лезвие, медленно засасывая его внутрь, как беззубый рот. Раздался хруст, и что-то заскребло лезвие. Я надавил сильнее. И еще сильнее.
Омар.
Анита.
Месть.
Я понял.
Ла Рейна. Фотография у ванной. Ее слезы. Столько всего прояснилось, что я почувствовал потребность передохнуть, сесть и все обдумать. Но нас ждало дело, а до конца ночи было еще далеко.
Мы идем по жизни, пытаясь сделать больно тем, кто навредил нам. А в отсутствие таковых мы выбираем кого угодно, кто попадет нам под руку. Такова человеческая природа. Бороться с нею – все равно что отрицать себя самого, закрывать глаза на уродства, которые делают нас людьми, на животный инстинкт, который заставляет нас идти, когда все вокруг горит огнем.
Я схватил еще один нож, еще одну фотографию и вернулся к трупу. У меня за спиной раздавались рыдания Хуанки. Я положил фотографию на спину мертвеца, но пониже и вонзил в нее еще один нож. У этого ножа была синяя ручка, как у моего ножа, которым я пользовался много лет. Я представил его в чьей-то руке, режущей мясо к обеду. Я и нож были в чем-то сходны. Мы оба пришли из мест получше этого и оба оказались в тупиковой ситуации. А разница состояла в том, что нож должен был остаться здесь, а я собирался уехать домой, а потом планировал найти новый дом.
Я действовал слишком медленно. Бородатый чел походил на Омара с фотографии. Все его тело было утыкано ножами. Хуанка закрепил на нем еще две фотографии – одну на левой ноге, а другую на лице. Остальные ножи были пущены в дело без фотографий.
Хуанка вернулся со второй коробкой. Его лицо было влажно. Татуировки и его смуглая кожа создавали впечатление, что он – часть ночи, странное существо, которое живет в пустыне, но появляется только после захода солнца.
– Tengo cuchillos para uno más. Agárra unos cuantos y termina con aquе́l. Yo me encargo del último[328].
Я взял несколько ножей и пошел заканчивать начатое. Хуанка подошел к последнему, кого хотел украсить – тому, кто остался в машине.
Месть – один из двигателей мира. Мы хотим наказать тех, кто сделал нам больно. По крайней мере, этого хотят все, кого я знаю. Да, некоторые говорят, подставь, мол, другую щеку, но это исходит только от тех, кто получил легкий удар. Я понимал Хуанку. Какая-то моя часть злилась, что он не рассказал нам все раньше, но я знал, что отправка им послания картелю Синалоа и уничтожение нескольких из его приспешников именем брата имеет целебную составляющую. Единственное, что меня беспокоило, это – легко ли будет опознать тех, кто сделал это? Это шло вразрез с анонимностью, о которой он говорил в доме Брайана. Я подумал, не спросить ли у него, но я видел, с какой легкостью он посылает пули в людей, и не хотел пережить Брайана только для того, чтобы вскоре получить пулю от Хуанки. К тому же на этих фотографиях был не мой брат.
Когда я пришел за еще одним ножом, коробка оказалась пустой. Мой мозг отвергал мысль о том, что я всего лишь разделываю тушу, словно на продажу. Я вытащил один нож из груди одного из мертвецов. Нож вышел с негромким чавкающим звуком, однако лезвие оказалось на удивление чистым.
Вероятно, к этому времени я и сам мог уже быть мертвецом. В чем была разница? Я вытащил свой пистолет на несколько мгновений раньше Брайана, и теперь его сын будет расти без отца. Мои мысли были слишком громкими, и я вонзил последний нож близ загривка мертвеца. Это был самый трудный случай, а потому я оставил нож как уж получилось – ушедшим в тело вполовину лезвия.
Я поднялся, и мои органы восприятия воссоединились с внешним миром, возможно, в попытке уйти от знания, что я стал монстром.
Первое, что я услышал, это кряхтение. Я повернулся и увидел, как Хуанка оседлал мертвеца в машине и вонзает в
