Эти странные Рэдли - Мэтт Хейг
Эти странные Рэдли читать книгу онлайн
Трогательный, захватывающий роман, который показывает, на что готовы пойти родители, чтобы защитить детей, к чему ведет отрицание прошлого и каковы границы семейной любви.
Семья Рэдли – мать, отец, сын и дочь – вампиры, но об этом из них знают только родители, решительно покончившие с прошлым. Теперь они живут в тихом городке и ничем не выделяются среди обывателей. Однако дети растут, и одна роковая ночь ставит всё в их жизни с ног на голову. А пока Рэдли разбираются с последствиями и общаются с полицией, погостить к провинциальным родственникам приезжает Уилл Рэдли, сильный, жесткий, практикующий убийства людей вампир. Похоже, что семейная идиллия готова дать глубокую трещину и превратиться в настоящую драму.
Роман, вобравший в себя все обаяние книг блистательного Мэтта Хейга.
Разве она справится? Как вообще можно сделать то, о чем ее просят?
– Сэндвич цельнозерновой даждь нам днесь, – говорит он, когда Хелен укладывает в стопку еще один кусок. – И остави нам хлебы наши, якоже и мы оставляем прихлебателям нашим…
Хелен слишком взбудоражена, чтобы сдерживаться. Она злится, что он явился и дает ей возможность выполнить приказ Элисон. Может, есть какой-то другой способ. Может, Элисон солгала.
– Сегодня понедельник, Уилл. Понедельник.
– Да ты что? – он изображает шок. – Ишь ты! Я тут совсем выпал из реальности. Надо же, понедельник!
– Ты уезжаешь.
– Кстати, об этом…
– Напоминаю, что ты уезжаешь, – говорит она, толком даже не задумываясь о смысле слов. Крепче сжимает ручку ножа. – Тебе пора уезжать. Сегодня понедельник. Ты дал слово.
– Ах да, слово. Так старомодно, не находишь?
Она пытается посмотреть ему в глаза, но это выше ее сил.
– Перестань. Клара услышит.
– Что, только Клара? А твои мужчины тебя покинули?
Хелен смотрит на лезвие ножа, врезающееся в хлеб, на свое перекошенное отражение в сияющей поверхности. Сможет ли она? Рискнет ли, с учетом того, что ее дочь дома. Должен быть другой выход.
– Роуэн ушел в кино. Питер на собрании.
– Я и не знал, что в Бишопторпе есть кинотеатр. Значит, у вас тут прямо Лас-Вегас в миниатюре.
– В Тирске есть, – она слышит, как Уилл весело хмыкает.
– Ти-и-ирск, – протяжно повторяет он. – Миленькое название.
– Уезжай. Люди знают о тебе. Ты подвергаешь всех опасности.
Она снова принимается за буханку, отрезая еще один ненужный ломоть.
– О, ну да, – притворно-заботливым тоном отвечает Уилл. – Я-то уеду. Не волнуйся. Как только ты все прояснишь, сразу же и уеду.
– Что проясню? Ты о чем?
– Я о делах семейных.
– Каких?
– Истинное положение вещей, – он произносит это так нежно и бережно, словно каждое слово сделано из фарфора. – Ты расскажешь всю правду и Питеру, и Роуэну. Тогда я исчезну. С тобой или без тебя. Твой ход. Чем будешь выбирать? Этим?
Он касается кончиком пальца ее лба.
– Или этим?
Он указывает на ее сердце.
Хелен слабеет от отчаяния. Одно это прикосновение, один точечный контакт кожа к коже – и все возвращается. То чувство, когда она была с ним, когда он жаждал только ее. Ей становится еще хуже.
– Что ты творишь?
– Спасаю тебе жизнь.
– Какую?
Уилла удивляет ее вопрос.
– Прав был Питер. Это спектакль. Ты играешь в спектакле. У тебя есть роль. Имитация жизни. А тебе не хочется снова ощутить вкус истины, Хелен? Сорвать эту тяжелую багровую кулису?
Его реплики окутывают сознание Хелен, и она перестает соображать, что делает. Она с маниакальным усердием режет хлеб. Нож впивается в мякиш и соскальзывает, раня ей палец. Уилл хватает ее за запястье. Какое-то мгновение она едва заметно сопротивляется, но тут он берет ее палец в рот и начинает высасывать кровь. Она закрывает глаза.
Быть желанной для него.
Обратившего ее.
Какое потрясающее, страшное чувство.
Она мгновенно поддается ему, забывая про Клару, про все на свете – кроме него. Она так и не научилась не хотеть его.
Но вот она открывает глаза. Все на месте. Вечер, понедельник, ее кухня, вокруг всякая утварь. Фильтр для воды, тостер, кофеварка. Простые вещи, часть ее мира – но не его. Часть мира, который она до полуночи может спасти или загубить. Она отталкивает Уилла, отчего он прекращает валять дурака и становится серьезным.
– Ты без меня не можешь, Хелен. Пока я жив, ты будешь желать меня, – она слышит глубокий вздох. – Ты не понимаешь, да?
– Чего не понимаю? – она смотрит на разделочную доску – хлебные крошки складываются в неведомые галактики и расплываются по деревянной поверхности.
В ее глазах стоят слезы.
– Ты и я, – говорит он. – Мы же созданы друг другом, – он прижимает руку к груди. – Ты думаешь, я хочу быть таким? Ты просто не оставила мне выбора.
– Пожалуйста… – говорит она.
Он пропускает это мимо ушей.
– Семнадцать лет я жил мыслью о той единственной ночи в Париже. Я бы вернулся, но меня не звали. Да и потом, мне неинтересно быть вторым в гонке. Хватит. И ты знаешь, я старательно компенсировал нашу разлуку. Реками крови. Множеством тонких юных шеек. Но мне всегда мало. Я не могу тебя забыть. Я и есть ты. Ты – моя лоза, я – твое вино.
Она задерживает дыхание, собирает силу воли в кулак.
– Знаю, – отвечает она, крепче стискивая нож. – Прости меня. Ты прав. Я… я хочу твоей крови. Это правда. Я хочу снова почувствовать твой вкус. Да, это так. Я хочу тебя.
Он выглядит ошеломленным и вдруг странно уязвимым. Будто агрессивная собака, которая не догадывается, что ее вот-вот усыпят.
– Уверена? – спрашивает он.
Хелен не уверена. Но если она хочет со всем покончить, то едва ли стоит тянуть с этим дальше. Момент настал.
– Уверена.
Поцелуй
Кровь из запястья Уилла стекает вниз по предплечью и капает на кремовый каменный кухонный пол. Никогда в жизни Хелен не видела ничего прекраснее. Она готова встать на колени и слизывать кровь прямо с пола, но в этом нет необходимости, потому что кровоточащее вскрытое запястье находится у самых ее губ. Кровь капает сверху прямо ей в рот, и это благодатнее, чем источник чистой воды в одуряюще знойный день.
Она сосет изо всех сил, зная, что нанесенный им самим порез очень быстро затянется. Она глотает кровь и испытывает такое облегчение, будто плотину, которую она годами возводила для защиты от собственных чувств, прорвало, и теперь наслаждение хлынуло в нее безудержным потоком. Она отдается этому потоку, признавая то, что и так знает: она страстно его желает. Ей необходим этот экстаз, который может подарить только он, ей нужно видеть его наслаждение от того, чем наслаждается она сама, – так что она отпускает его руку и впивается в его рот поцелуем, пронзая клыками его язык и подставляя его клыкам свой, и кровь струится из их сомкнутых ртов. Она знает, что Клара может в любой момент зайти и увидеть их, но ей хочется не торопить события и насладиться в полной мере, так что она продолжает целовать этого
