Кровавый дождь. Ключ к разрушению - Анастасия Король

Мощь его подавляющей темной силы была почти осязаема; темная энергия расползалась от него дымкой, окружая их. Глаза вспыхнули кроваво-красным.

– Да. Я демон, – промурлыкал он, и его интонации обещали смерть.

Главный враг человека стоял прямо перед Ниной.

Она отпрянула и села в лужу крови отца, но ее призрачное платье осталось сухим.

Нина оглянулась. Бесценное время уходило. Искра жизни потухала в папе.

Тошнота подступила к горлу. Сглотнув, она до боли сжала ладони:

– Забирай все, что хочешь, только останови все это!

Ураган подхватил ее. Картинка закружилась. Вмиг она вновь оказалась в пустоте. Напротив Нины вновь стоял демон. Его алое древнее одеяние было подпоясано широким поясом. Плечи украшала соболиная шкура. Длинные черные волосы, собранные в хвост, струились по плечам до талии.

Оживший монстр с фресок.

– Плата будет высока, человеческое дитя. Твоя душа навеки станет моей. Я остановлю ритуал открытия врат Ада и не дам умереть твоему отцу, а ты добровольно отдашь душу мне – таков наш контракт.

Нину не волновало, что она станет грешницей.

В любом случае, если демон не вмешается, и она, и папа будут мертвы, а так она спасет хотя бы его и семью Мурата Басаровича.

Нельзя терять ни минуты. Это единственный шанс остановить все. О последствиях она будет думать потом.

Нина подняла испепеляющий взгляд на демона.

Он был спокоен и ждал ее ответа. Казалось, происходящее его совершенно не волнует.

– Ты должен вытащить нас из этой пещеры и спасти моего папу. Если это уловка и ты не выполнишь контракт, – выплюнула Нина, – будешь исполнять все мои приказы.

– Так и быть, – задумчиво ухмыльнулся он. – В случае невыполнения контракта с моей стороны я стану твоим слугой. Но после смерти твоя душа все равно станет моей.

Демон улыбнулся, оголив клыки:

– Так как? Ты согласна?

Превозмогая себя, Нина прошептала:

– Да. Я согласна.

Демон протянул руку и замер в ожидании. Нина нехотя подняла ладонь и скрепила их контракт рукопожатием, запоздало пожалев о содеянном.

– Контракт заключен, – произнес он.

* * *

Нина распахнула глаза.

Ярким светом вспыхнула звезда на пентаграмме. По телу змеей бегали черные письмена, словно невидимая рука писала и стирала их. Боль истязала Нину. Она изогнулась и захрипела. Перед глазами потемнело, но спустя мгновение боль отступила. Зрение вернулось. Нина увидела тень, выходящую из ее груди. Тень отделилась от тела.

От ужаса волосы встали дыбом на затылке: тень приобретала человеческий облик. Из горла вместо крика вырвался хрип.

Когда закончится эта пытка?

Руки были прикованы к алтарю. Она так вырывалась, что наверняка сломала себе запястья.

Неожиданно перед глазами возникло лицо мужчины. Глаза его были черны, как дьявольские угли. Волна боли подступала вновь. Расширившимися от страха глазами Нина смотрела на смутно знакомого мужчину.

Ее крик перешел в жалкое поскуливание.

Почувствовав прикосновение к голове, она вновь распахнула глаза.

– Уберите его от берегини! – ворвался в сознание Нины крик.

Повернув голову, она увидела толпу мучителей. Они пытались пробиться внутрь пентаграммы, но невидимая стена преграждала им путь.

– Спаси! – взмолилась она, чувствуя нарастающую волну боли.

Он кивнул. В следующее мгновение вспышка света поглотила их.

Глава 8

Кровавый дождь

Михаил облокотился на одну из гранитных ваз. Мыслями он был не здесь: он и забыл, что такое мирная жизнь. Здесь собралось множество обычных людей, главной проблемой которых была выплата кредита за жилье. Когда он сам был последний раз в отпуске? Года три назад? Может, плюнуть на все и полететь на острова? Кто-то говорил, что Бали – рай на земле. Может, стоит посмотреть?

Михаил вздохнул, улыбнулся, представив себя валяющимся на пляже в плавках, и признал, что сдохнет там от скуки. Может, купить байк и, как Рон, прокатиться по Европе?

В итоге, не придумав ничего интересного, он разочарованно проследил взглядом за гвардейцами Святой земли, с которыми фотографировались гражданские.

«Ну точно клоуны», – подумал он, смотря на парадные плащи, которые мало поменялись еще со времен экзорцистов.

Солнце спряталось за тучу, и сразу стемнело.

Главы государств в окружении телохранителей сходили с трибун и разъезжались. Канцлер Константин еще сидел на своем месте и разговаривал с одним из президентов. Амаэль стоял рядом.

Подул прохладный ветер. Михаил поежился и застегнул куртку.

Разгневанная молния разрезала небо пополам.

Он вздрогнул и посмотрел на посветлевшую небесную гладь. Сильный порыв ветра поднял полы плащей, юбки женщин. Михаила охватило волнение. Предчувствие опасности накинуло на него свои сети.

Пролетев сквозь небо, крупная капля упала на щеку.

Михаил стер ее тыльной стороной руки.

Следующая капля дождя упала на голову.

Кап. Кап.

– Капли красные! – донесся до него чей-то испуганный возглас.

Михаил невольно задержал дыхание. Он посмотрел на ладонь. Сердце ударило и упало, тело охватила мелкая дрожь.

Кровавый дождь.

Взгляд забегал по толпе. Беззаботные гражданские еще не поняли, что произошло, – их лица светились улыбками.

Михаил оглянулся на гвардейцев. Алые капли неспешно падали на воротники и белоснежные плащи гвардейцев.

Он запрокинул голову, вдыхая усилившийся запах железа. Теплые капли упали на лицо и, собравшись, наполнили желобок губ. Тошнотворный вкус наполнил рот.

Михаил провел рукой по губам, размазывая липкую жидкость. Он не мог поверить своим чувствам: это была настоящая теплая кровь.

Если это Кровавый дождь, описанный в Святом писании, это значило…

– Не может быть, – прошептал он, оглядываясь.

Михаил встретился взглядом с Роном, который тоже стоял в растерянности.

Молния вилась по небу ядовитой змеей прямо над головой. Тут дождь хлынул с неба, словно кто-то переключил тумблер.

И грянул гром.

Его гул взорвал пространство и отдался вибрацией внутри тела.

Люди закричали. Теперь все увидели, что страшнейшее предзнаменование открытия адских врат буквально падало с неба. Паника охватила толпу и заставила всех разбегаться с площади. Людской поток подхватил Михаила.

Он вмиг сбросил оцепенение и, с трудом пробираясь сквозь убегающих в панике людей, нашел глазами брата и канцлера Константина.

Дождь усилился и теперь застилал глаза алой пеленой. Джинсы пропитались кровью и липли к телу.

Амаэль спрыгнул с трибун. Его светлые волосы и плащ окрасились кровью. В его глазах отразился ужас.

Михаил сглотнул.

Он понял, что все хуже, чем можно было представить. Сжав губы, Михаил взял себя в руки.

– Ад открыт? – Он старался перекричать вопли, что раздавались вокруг.

– Я не знаю, – крикнул в ответ