Мальстрем монстров: антология Хэллоуина - Н. Д. Айверсон

Я практически запретил, чтобы кто-то ещё звонил ко мне в дверь. Время было уже позднее, так что пора выключать фонарь у входа и начинать готовиться к киномарафону второсортных ужастиков. Я с нетерпением предвкушал, как полакомлюсь всеми оставшимися конфетами — полноразмерными батончиками, от пуза — по крайней мере, этой ночью, и заряжу какой-нибудь классический винтаж с Эльвирой.

Стоило только-только усесться поудобнее, как в дверь позвонили. Это оказалось сюрпризом, поскольку выключенный фонарь значил, что на этот год сеанс конфетного вымогательства окончен.

Закряхтев, я отодвинул стакан с газировкой и миску конфет. Уже пройдя полдороги к двери, снова вспомнил о сладостях.

— Лучше прихвачу-ка это с собой, — пробормотал я. Паршивые припоздавшие детишки, точно ведь знаю, что, до того, какони скажут и проделают всё положенное, придётся расстаться, как минимум, с пригоршней «Сникерсов».

Я ухватил миску и опять направился к двери. В отличие от большинства детей, эти больше не звонили. Снаружи не доносилось ни звука, лишь в комнате тихо гудел телевизор. Я щёлкнул выключателем фонаря и глянул в маленькое окошко, проделанное в двери на уровне глаз.

Там никого не было видно и поначалу казалось, что это розыгрыш. Сладкие интонации задорного вступления Эльвиры навевали мысли о какой-нибудь стрёмной хрени и я чуть не отступил назад в гостиную.

Но было бы неправильно просто сесть и забыть про звонок. Какие-то дети ждали своих сластей. Если они окажутся хулиганами, то могут разукрасить мой двор туалетной бумагу или машину — яйцами. Лучше уж лишиться парочки «Сникерсов», чем разбираться ещё и с этим. Так что я открыл дверь.

Когда она распахнулась, я держал миску с конфетами и чуть было её не выронил, увидев, кто, нет, что — упрямо возражал мой разум, — стояло прямо на верхней ступеньке.

Это оказался просто один-единственный ребёнок, с виду маленький и субтильный. Кожа да кости, бледный, как призрак, хотя и не вырядившийся призраком. Никаких старых простыней с прорезями для рта и глаз. Просто белое лицо и тёмные глазницы, в которых адским пламенем пылали глаза.

Я выдавил хихиканье, хотя меня тянуло завопить. «Не будь посмешищем», — выругал я сам себя. Это же просто ребёнок, круто управляющийся со спецэффектами.

— Сынок, костюм просто шикарный. Сам до него додумался или это какой-то новый фэндом?

Ребёнок молча смотрел на меня, сверкая глазами. Его рот — я сказал «его», поскольку думал, что это мальчик — выглядел тонкой и широкой прорезью: видимо, результат какого-то грима. Торчали остроконечные зубы.

Затем я чуть из шлёпанцев не выскочил, когда за спиной у ребёнка шевельнулась тень. У меня глаза полезли на лоб, когда от темноты отделилась высокая фигура и начала приближаться. Когда она вышла на свет, я различил в фигуре женщину, загримированную так же, как и ребёнок. На них обоих были какие-то просторные балахоны, прикрывавшие тело от подбородка до ступней. Из-под складок едва виднелись длинные тонкие пальцы с острыми ногтями.

— О, приветик! Сперва я вас не заметил. Ха-ха. Знаете, тут мамы не всегда наряжаются вместе с детьми, во всяком случае, не так тщательно. Это у вас косплей такой? Я участвовал в нескольких конвентах, может, мы бывали на одних и тех же?

Мать ребёнка покачала головой.

— Нет, боюсь, что нет. Эта ночь — особенная для нас.

Её голос звучал по-призрачному, чуть погромче ветерка, что холодил мою кожу. На миг я перестал понимать, что тут делаю.

Потом передёрнулся и осознал, что вцепился в миску с конфетами, как в спасательный круг. Когда я вытянул руку, она подрагивала.

— Что ж, для детей Хэллоуин и есть особенный, верно? И уж точно лучше Пасхи, из-за сладких вкусностей. Давай, мальчуган, угощайся. Думаю, что вы, ребята, последние мои гости на сегодня, так что захвати и своей маме тоже.

Детская голова повернулась и, подчиняясь материнскому кивку, ребёнок потянулся и взял два «Сникерса». Всего два. Обычно я сам раздавал конфеты, потому что некоторые из маленьких чертенят загребали полной горстью, а этот ребёнок взял только две.

— Если хочешь, бери ещё, — предложил я, потряхивая миской. Он просто глянул на меня, так и продолжая молчать.

Придвинулась мать и опустила на плечо ребёнку бледную костистую руку.

— Благодарю, но нет. Не хочу, чтобы он испортил себе ужин.

Я смотрел в её пылающие глаза и гадал, как удалось достичь такого эффекта. Потрясно, если удастся понять, как это сделано, наверное, я смогу победить на следующем фанконе.

Я ощутил, что растворяюсь в этих глазах. Не знаю, как долго мы так простояли в жёлтым свете лампы над дверью. Но через какое-то время женщина вытянула руку и дотронулась до моей руки, всё ещё сжимающей эту чёртову миску.

— Благодарю вас за любезность. Ваш дом единственный, где нам открыли дверь.

— Ну, никаких проблем. Как-никак, смысл тут как раз в том, чтобы открывать двери всем маленьким монстрикам.

Попозже, когда я любовался, какие поразительные штуки Эльвира откалывает на плоском экране, то понял, что так и не выяснил значение их костюмов.

Нужно будет не забыть спросить об этом в следующем году.

Гриффин Кармайкл пишет в жанре спекулятивной фантастики и живёт в нераскрытом месте где-то на юго-востоке Соединённых Штатов. Повсюду полным-полно детей, животных и всевозможных растений. Намеченные проекты включают в себя научную фантастику и хоррор — от освоения космоса до многочисленный историй про апокалипсис. Публикации Гриффина насчитывают два сборника рассказов «Zombie Town» и «Daily Life», повесть «Zombie Maneuvers» и роман «Z eternal». Ищите книги Гриффина и добавляйтесь в список рассылок на GriffinCarmichael.com.

Перевод: Sebastian

Дж. Дэвид Кор

Без желания

[хоррор]

Отец умер. Старик никогда не отличался здоровьем, поэтому миг, когда его сердце могло подвести, оставался лишь вопросом времени. Но, всё же, в сознании просто не укладывалось, что отца — человека, который всегда был рядом, больше нет. Мать умерла из-за осложнений, когда рожала его и сестру-близняшку, а через шестнадцать лет умерла и сестра, от руки своего гнусного дружка. Так что теперь он остался на свете один-одинёшенек, что для него оказалось настоящим потрясением.

Распрощавшись с последними гостями, выслушав последние избитые фразы о том, что его отец переселился в лучшее место (в склеп?), распробовав последнее из принесённых соседями блюд, он наконец-то собрался с духом, выбрал на кухне разделочный нож и отправился в подвал.

По правде говоря, он оставался не совсем уж один. Дэнни до сих пор был тут, и теперь следовало поразмыслить над следующим шагом. Впрочем, хоть уход