Как поймать монстра. Круг третий. Книга 1 - Арина Цимеринг

что Блайт сейчас покажет ей язык, — но он всего лишь отвел взгляд, чтобы посмотреть на развернувшегося к ним Нормана.

— Так. Для проникновения в чужое сознание нам понадобится… как бы это сказать… Точное попадание в цель.

Норман взял в руки мел, заблаговременно выуженный из кучи вещей, которую теперь представляло содержимое их рюкзаков. Мел в пальцах Нормана смотрелся органично: как в руках учителя, выступающего у доски. Может, если бы не паранормальная чертовщина, ворвавшаяся когда-то в его жизнь, он бы сейчас был… ассистентом профессора. Доктором наук. Историком. Археологом. Антропологом. Если бы когда-то давно призрак не решил мучить именно его семью и ему не пришлось столкнуться с тьмой лицом к лицу, Норман мог стать кем угодно. С его-то мозгами.

Кем бы стала Джемма, если бы тот вампир не решил прокусить ей трахею у черного входа «У Занзи»? Кто знает. Может, до сих пор запивала бы водкой гадкий привкус чужих языков в барных туалетах. Мухлевала бы на микрозаймах. Заработала бы рак печени. Откинулась к тридцати.

— …Нужно знать, в чье сознание попасть, где этот человек и в каком он времени… Ты задала вопрос и не слушаешь меня?

— Меня рубит, — призналась Джемма, массируя глаза.

Голос Норман изменился:

— Может, это Ку…

— Нет, — покачала она головой. — Я ощущаю недостаток пол-литра гемоглобина, а не вторжение чужого нытья.

Она открыла глаза, честно пытаясь вспомнить, что говорил Норман. Захотелось подать сигнал в космос: пожалуйста, если очередной подменыш захочет их убить, пусть сделает это не сейчас, потому что сейчас она и пистолет-то сожмет с трудом. Блайта убьют первым — он даже с кресла встать не сможет, — а Норман запутается в ногах и упадет, так что это будет проигрыш всухую.

Пусть этот серый рассвет, едва-едва заглядывающий в окна, побудет мирным еще немного.

— Ну, с одной стороны, это нормально. — Норман тревожно нахмурился. — А с другой — мне категорически не нравится, когда здесь происходят нормальные вещи, потому что ничем нормальным они не заканчиваются.

— Философский факультет в Беркли многое потерял.

— Ха-ха. Действительно, почему бы нам не посмеяться.

Джемма сдалась:

— Ладно, я… Так что там? Я тебя слушала. Нужно знать, в чей сон проникать, где цель и в каком она… э-э-э… измерении? — Она глубже повалилась на кресло, чувствуя, как туго перетянутые бинты на животе больно впиваются в кожу под ребрами. Теперь они с Блайтом, сладкая парочка, сидели почти вплотную. — Поставишь мне пятерку?

— Времени, — поправил ее Норман. — Нужно знать, в каком времени находится цель.

— А, ну да, — Джемма медленно кивнула, — а то вдруг она случайно укатила в пятидесятые…

— Снова шутка про «Назад в будущее»? Повторяешься. — Джемма не смогла вспомнить, когда она успела так пошутить. Норман уже продолжал: — Естественно, цель находится в каком-то определенном времени. Если ты захочешь связаться с духом из прошлого — тебе придется обращаться к прошлому. Все логично.

В окно неожиданно ударил ветер — Блайт у Джеммы под боком вздрогнул, а стекло тонко затрещало внутри рамы, будто сноп снега смог бы его разбить. Скорее всего, смог бы: здесь все держалось на честном слове.

Джемма хотела сказать: «Это всего лишь ветер», но не сказала ничего.

— Три цели, — произнес Норман, разорвав тишину, наполненную свистом ветра. И, наконец перестав смотреть за окно, снова вернулся взглядом к полу. Откашлялся. — Три цели, три круга. Так что я буду рисовать усложненный трикветр. Эннеаграмму, додекаграмму и октограмму, вписанные друг в друга. — Он поочередно показал на три разных места на полу. — Я почти не занимался колдовством, — вздохнул, — и у меня нет опыта. Знаешь, как сложно вписать друг в друга три печати разного типа?

— Понятия не имею, — ответила Джемма. — Обычно, когда гоэтики зовут потусоваться, все круги уже нарисованы, а какой-нибудь дурачок с «Некрономиконом» вызывает дух покойного деда.

— Надеюсь, ты в курсе, что «Некрономикона» не существует, — пробормотал Норман, раскрывая свой блокнот.

Он снова взглянул на пол, а потом отошел от стены, прикидывая, откуда начать. Дневник в одной руке, мел в другой — он стоял посреди комнаты, задумчиво ее осматривая. Грязный, напуганный, но уже погруженный в то, что любил больше всего, — в теорию и эксперимент. Странно, но эта картинка очень ясно отпечаталась у Джеммы в голове. Как фотография. Ей показалось, что, когда все закончится, она ее вспомнит, не зная почему. Иногда некоторые моменты жизни просто отпечатываются. Они не важные и явно не поворотные, но мозгу все равно — он просто… сохраняет их.

Норман, стоящий посреди пустой ободранной комнатушки. Серый тусклый свет, заливающий хлипкий деревянный пол, окосевшие дверные проемы, избитые лица. Сосредоточенные глаза. Мел в пальцах. Свист ветра.

— Что такое трикветр? — едва слышно спросил Блайт.

Джемма посмотрела вниз: глаза приоткрыты, но по непрестанно умирающему выражению непонятно, спит он, бодрствует, жив или помер.

— Штука из сакральной геометрии. — Она поудобнее устроилась на подлокотнике, поставив локоть на спинку и подпирая голову рукой. — Ну, это фигуры, которые имеют смысл. Для магии.

Норман примерился, сделал несколько шагов вдоль пустой стены. Потом, словно определившись с местом, кивнул сам себе, отложил блокнот, присел возле окна. Джемма продолжила говорить, следя, как он делает первую, набросочную линию мелом:

— Круги используются не только для барьерной защиты, их вообще по-всякому можно применять. Призывать кого-то, например, искать… Вон, оказывается, даже вламываться людям в головы. Трикветр — это троекружие. Типа трилистника в «Зачарованных». Хотя ты зумер, ты их не смотрел… Редко используемый тип кругов: обычно достаточного одного, реже — двух.

— Vesica piscis, — пропыхтел Норман. — Пересечение двух кругов. И ты неправильно рассказываешь.

Ну конечно.

Он поднял голову, убрал испачканными в меле пальцами волосы с лица и с самым умным видом на свете сказал:

— Один круг — одна цель. — Даже палец поднял. — Один круг, когда хочешь кого-то вызвать. Один круг, когда хочешь кого-то удержать внутри. Если хочешь сначала одно, затем другое, их можно поместить один внутрь другого. Например… ну…

— Ты когда-нибудь видел, как в кино, в страшилках, запечатывают какую-нибудь стремную фигню? — помогла Джемма. — Какой-нибудь предмет ставят в центр круга, типа шкатулку там, зеркало, кувшин. В кино привирают, потому что вообще-то нужно два круга. Один — призвать, второй — запечатать. Вот не знаю, как вы, а я уверена, что джинна из «Аладдина» в лампу так и поймали.

— А джинны тоже существуют?

Норман упреждающе уставился на Джемму. Та с этим взглядом согласилась:

— Ты не хочешь об этом знать.

— Опять? — устало вздохнул Блайт.

— Слушай, о досках Уиджи, джиннах и зомби неподготовленному уму точно не стоит…

— Зо… Что?

— Давайте вернемся к кругам, пожалуйста, — перебил Норман. — Если и есть вещи