Джим Батчер - Холодные деньки

Кто-то поднимался на холм, хрустя камешками под ногами. Я открыл глаза, и увидел Крингла. Его красный плащ и сверкающая кольчуга были покрыты черной сукровицей, кусок рукояти его меча попросту отсутствовал, будто его кто-то откусил, а его рот был искривлен в широкой, довольной улыбке. - Дрезден. - сказал он спокойно.

- Крингл.

- Длинная выдалась ночка?

- Скорее денек. - сказал я. Кто-то ночью укрыл меня старым шерстяным одеялом из военных запасов, которые хранилось в пластиковом ящике для хранения в домике. Я посмотрел на Крингла. - Повеселился?

Низкий, теплый гул смеха вскипел в его груди. - Весьма. Если я не принимаю участия в хорошей битве каждые несколько лет, то жизнь теряет свой вкус.

- Даже если битва разразится в Хеллоуин? - спросил я.

Он взглянул на меня, и его улыбка стала более широкой и плутоватой. - Особенно в Хеллоуин. - согласился он. - Как нога?

Я проворчал что-то и проверил. Повязка Баттерса никуда не делась, несмотря на все события этой безумной ночи. Постоянная жгучая боль ушла, и я снял повязку, чтобы удостовериться, что крошечная рана на моей ноге наконец затянулась. - Похоже жить буду.

Шип боярышника. - сказал Крингл. - Отличная штука. Этот шип горячо жжет и не делает различий между Зимними и Летними. - Он посерьезнел. - У меня для тебя сообщение.

- А? - не понял я.

- Мэб забрала новых Леди с собой. - сказал он. - Она сказала передать тебе, что новую Зимнюю Леди живой и невредимой вернут в ее квартиру через несколько дней, после небольшого и вежливого инструктажа. Мэб в прекрасных отношениях со свартальвами, так что не видит никаких проблем в новом…месте жительства твоей ученицы.

- Это… хорошо, наверное. - сказал я.

- Это хорошо. - подтвердил Крингл. - Дрезден… это дело Королев. Я советую тебе не пытаться влезать во все это.

- Я уже в это влез. - ответил я.

Крингл выпрямился, а его свирепая улыбка стала удовлетворенной. - Да ну? Любишь жить бок о бок с опасностью, не так ли? - Он наклонился чуть ближе и понизил голос. - Не позволяй ей превратить тебя в слугу и никогда не задевай ее гордость, чародей. Я не знаю точно, что между вами произошло, но подозреваю, что если бы это кто-нибудь увидел, то она бы обратила тебя в пыль. Я уже видел это. Ее гордыня невероятна. Она ни перед кем не преклонит колена.

- Не прогнется. - сказал я. - Что ж. Я могу это уважить.

- Возможно сможешь. - сказал Крингл. Он кивнул мне и повернулся чтобы уйти.

- Эй. - позвал я его.

Он любезно повернулся назад.

Вся эта эпопея с Зимним Рыцарем. - сказал я. - Она сделала меня сильнее.

- Верно. - ответил он.

- Но не настолько сильным. - продолжил я. - Ты бы мог уделать меня той ночью.

- О? - улыбка Крингла исчезла - но еще светилась в его глазах.

- И я несколько раз видел как двигаются гоблины. - произнес я. - Эрлкинг мог бы уклониться от того выстрела.

- Серьезно?

- Вы хотели, чтобы я возглавил Дикую Охоту.

- Никому не может быть дарована сила подобно Дикой Охоте, Дрезден. - ответил мне Крингл. - Ты можешь только взять ее силой.

- Серьезно? - сказал я так холодно, как мог.

Это вызвало у Крингла еще один смешок. - У тебя есть и мужество и воля, смертный. Их надо было проявить, или Охота тебя никогда не приняла бы.

- Может мне просто надирать тебе задницу, каждый раз когда мне этого захочется? - проворчал я.

- Ты можешь попробовать. - беззлобно ответил Крингл. Он взглянул на светлеющее небо и удовлетворенно вздохнул. - Это был Хеллоуин, Дрезден. Ты на время одел маску. Вот и все. - он посмотрел прямо на меня и произнес. - Множество, множество Мантий одевают - или снимают - в ночь на Хеллоуин, чародей.

- Ты имеешь ввиду маски? - нахмурился я.

- Маски, Мантии. - ответил Крингл. - Какая разница?

А затем подмигнул мне.

На краткую долю секунды, тени, которые отбрасывали башня и домик в свете наступающего утра позади нас, казалось, стеклись вместе. Глаз, которым он моргнул, исчез за полоской тени и чем-то, похожим на широкий шрам. Его лицо стало более худощавым, и на это мгновение я увидел таящиеся в Крингле волчьи черты Ваддерунга.

Я сел прямо, уставившись на него.

Крингл закончил моргать, беспечно повернулся и пошагал вниз по холму, напевая себе под нос "К нам едет Санта-Клаус" урчащим басом.

Я так и продолжал сидеть, уставившись ему вслед.

- Сукин сын. - проворчал я про себя.

Я поднялся и обернулся армейским одеялом перед тем, как зайти в домик. Я почувствовал запах кофе и супа, а мой живот почувствовал сильную нужду в обеих этих вещах.

В очаге горел огонь, возле которого стояла моя кофейная кружка. Над огнем кипел и котелок с супом. Он наверняка варился из запаса супов-полуфабрикатов, но я достаточно проголодался, чтобы не привередничать. И, похоже, все разделяли мое мнение в этом вопросе.

Храпящего Томаса устроили на одной из раскладушек. Жюстина устроилась позади него, уткнувшись лицом ему в спину. Оба хотя бы вымыли лица и руки. Мак дремал на другой кушетке, голый по пояс, его грудь и живот очевидно отмывали от грязи - а так же от крови, чтобы вылечить раны.

Сариссы не было. Молли не было. Хвата не было. Я был уверен, что они ушли вместе.

Кэррин сидела возле очага, уставившись в огонь и держа в руках чашку кофе. Рядом с ней сидел Мыш. Когда я вошел, он посмотрел на меня и завилял хвостом.

- Это ты оставила одеяло? - тихо спросил я.

- Как только мы развели огонь. - ответила она. - Я могу сходить за твоим пыльником.

- Сейчас я бы смотрелся в нем как эксгибиционист. - пошутил я.

Она слегка улыбнулась и передала мне две кружки. Я посмотрел в них. В одной был кофе, в другой суп-полуфабрикат. Затем она вручила мне походную вилку к супу. - Я понимаю, что это немного. - сказала она.

- Не беспокойся. - сказал я и сел напротив нее, чтобы обращаться лицом к обоим. Тепло огня бурлило в моем желудке вместе с едой и кофе, и я впервые почувствовал себя человеком за… какое-то время. У меня все болело. Не то чтобы это было приятно, но это были честно заработанные раны.

- Господи, Дрезден. - сказала Кэррин. - Ты мог хотя бы руки помыть. - Она взяла салфетку и наклонилась, чтобы оттереть мои руки. Мой желудок запротестовал против перерыва в принятии пищи, но я отставил кружки в сторону и позволил ей.

Она терпеливо очистила мои руки, потратив пару салфеток. - Теперь наклонись. - сказала она.

Я так и сделал.

Она взяла чистую салфетку и вытерла мне лицо, медленно и осторожно, чтобы не потревожить царапины и порезы. Было немного больно, когда она очищала одну из них, но в итоге я почувствовал себя лучше. Иногда правильные для тебя в долгой перспективе вещи немного ранят, когда ты впервые с ними сталкиваешься.

- Ну вот. - сказала она секунду спустя. - Теперь ты почти похож на человека.. - Она остановилась и опустила взгляд. - Я имела ввиду…