Ужас в ночи - Эдвард Фредерик Бенсон

жадность, ни долг (в интерпретации оккультистов) ни на йоту не поколебали их твердую решимость дать сыну шанс вырасти обыкновенным здравомыслящим человеком, делает честь мистеру и миссис Маллард. Как достойные родители, они заботились об истинном благополучии Тима и упорно отказывали даже самым богатым обществам исследователей сверхъестественного, несмотря на щедрые посулы.

Словно им в вознаграждение, долгое время не случалось никаких происшествий, и три года пролетели в счастливом спокойствии. Тим вошел в команду по футболу, имел все шансы выступить в команде по крикету на стадионе «Лордс» [88] и приобрел исключительное отвращение к учебе. Несчастные!.. Они и не подозревали, как стремительно наполняется источник его сверхъестественных сил.

Хотя в предпоследний итонский год Тима его отца обуревали финансовые тревоги, до тех пор, пока компания «Камшот Ойл» выплачивала по тридцать пять процентов на акцию, разорение мистеру Малларду не грозило. Однако на рождественских каникулах Тим неожиданно впал в оцепенение прямо посреди своего рассказа о футбольном матче, застонал и громко прокричал: «Катастрофа в Камшоте: продавайте, продавайте, продавайте!» Было крайне досадно, что после трех лет спокойной жизни он вновь вернулся к своим чудачествам, а прогноз дивидендов «Камшот Ойл» на текущий год составлял сорок пять процентов, поэтому на следующий день мистер Маллард в знак протеста продал акции других компаний, чтобы вложить все свое состояние в «Камшот Ойл». Когда в должный срок компания выплатила дивиденды в размере сорока пяти процентов, он, естественно, сказал: «Бедняга Тим, вот тебе и ясновидение!»

Несмотря на такой рост благосостояния, рождественские каникулы Тима дались его родителям нелегко. Припадки сверхъестественного обуяли его как раз тогда, когда они надеялись, что сын вырос из своих странностей. Он то и дело впадал в глубокий транс, и по комнатам начинали носиться самые тяжелые предметы мебели; левитация наблюдалась практически ежедневно; а кроме того, у Тима развился новый неприятный дар, который доктор Фармер уверенно назвал идеопластичностью. В трансе его тело покрывалось жуткими светящимися пятнами, испускавшими некую воскообразную субстанцию, из которой формировались подобия человеческих фигур. Все это происходило среди бела дня, и доктор Фармер предупредил, что в моменты появления этих чудовищных видений Тима ни в коем случае нельзя пугать или резко будить: любое потрясение может повредить рассудок или даже привести к смерти. Приходилось ждать, призвав на помощь все мыслимое терпение, пока эти переменчивые выделения не вернутся туда, откуда пришли. Рождественский ужин пошел прахом: не успел Тим взяться за индейку, как впал в глубокий транс, и пудинг с изюмом в итоге подали только в десять.

Ясновидческие способности Тима заметно возросли, и в свете его настойчивого совета продавать акции «Камшот Ойл» мистера Малларда чрезвычайно тревожил тот факт, что предсказания неизменно оправдывались. Тим видел, как тетушка Энн переписывает завещание со своего брата на сиротский приют; видел, как с первого раза забивает мяч в лунку; видел, как мать поскальзывается на банановой кожуре и подворачивает ногу. Все эти пророчества очень скоро сбылись: тетушка Энн скончалась от пневмонии, и в ее завещании действительно обнаружилась такая отвратительная приписка; Тим забил мяч в лунку с первого раза; а его мать три дня пролежала на диване с вывихнутой ногой. Тем не менее мистер Маллард с упрямством здравомыслящего человека продолжал держаться за акции «Камшот Ойл».

Тим до сих пор с пугающей ясностью помнит Пепельную среду [89] того года, заставшую его в Итоне. С утра случилась небольшая левитация, оставшаяся незамеченной, а письменный стол проявил склонность к телекинезу, но увлекательная игра в «пятерки»[90] вернула Тиму здоровое расположение духа. Он бодро шагал в пансион, когда испытал ужасный приступ ясновидения.

О том, что ему явилось, Тим никогда не рассказывал. Придя в себя, он бросился в ближайшее телеграфное отделение и дал телеграмму матери: «Не подпускай отца к бритвам». Десять минут спустя, проходя мимо доски объявлений, он заметил большой заголовок: «Чудовищное землетрясение в Камшоте». С замиранием сердца Тим купил газету и прочел сокрушительное известие: земля раскололась, поглотив все нефтяные скважины, и остров почти целиком ушел под воду; на поверхности тут и там осталось лишь несколько рифов. Это, разумеется, объясняло смысл видения насчет отца. Оставалось лишь молиться, что телеграмма прибудет вовремя.

Увы, этого не произошло. Днем директор сообщил Тиму страшную весть: в припадке умопомешательства, вызванного утратой всего состояния, его отец перерезал горло кухарке, жене, горничной и наконец самому себе.

Юность обладает изумительной способностью к восстановлению сил, и, когда первый взрыв безутешного горя миновал, Тим решительно развернулся лицом к будущему. Он остался на свете один, денег на банковском счете отца едва хватало, чтобы оплатить текущий семестр, и было совершенно очевидно, что для завершения образования в престижном частном заведении (как того хотел бедный мистер Маллард) на каникулах требуется заработать достаточно на оплату последнего года в Итоне. С полного согласия и одобрения директора, который, как уже упоминалось, серьезно занимался исследованиями сверхъестественных феноменов, Тим снял несколько комнат с недорогой, но опрятной обстановкой на Слоан-стрит и дал во все крупные газеты объявление о том, что Тимоти Маллард, эсквайр (знаменитый медиум из Итона) проведет на пасхальных каникулах серию демонстраций ясновидения, телекинеза, идеопластичности и прочего в комнатах на Слоан-стрит. Он не заявлял, что может разговаривать с духами, не обещал предсказывать будущее и приветствовал надзор полиции и опытных исследователей оккультизма на своих сеансах. Для справок предлагалось обращаться к директору Итона и его брату, викарному епископу Уинчелси.

Под этим образовательным и духовным покровительством итонский медиум провел пасхальные каникулы весьма деятельно и прибыльно. Несмотря на все его честные предупреждения, нашлись восторженные поклонники спиритизма, уверенные, что он получает и передает послания с того света. Тщетно Тим объяснял, что всего лишь читает их собственные мысли, – они‐то прекрасно знали, что разговаривают через него со всевозможными покойными друзьями и родственниками. Большой популярностью пользовалась демонстрация материализации (идеопластичности), которую он был способен практиковать среди бела дня в самых строгих условиях наблюдения, а также необъяснимое перемещение крупных предметов мебели.

Иногда силы подводили его, но Тим весьма дальновидно (что делало честь классическому образованию) избегал любых попыток прикрыть их временное отсутствие рукотворными трюками, которые рано или поздно все равно вышли бы наружу. В такие моменты этот честный английский мальчик отказывался брать плату за сеанс и дожидался возвращения сил. Несмотря на большую выгоду, пасхальные каникулы оказались весьма изнурительными, и Тим рад был провести короткий летний отдых в тишине и покое.

В том году он участвовал в крикетном матче против команды Харроу на стадионе «Лордс» и не удержался от соблазна испытать свои сверхъестественные способности. Прочесть мысли судьи, к своему разочарованию, он не сумел, зато телекинез работал в полную силу: без особого труда Тим заставил одну