Дом - Оксана Геннадьевна Бутузова

на недосягаемую для других высоту. Само собой, новый дом строится на деньги, посыпавшиеся с этой высоты, и Венька регулярно катается в музыкальные бухгалтерии за дивидендами. Когда будет готов первый этаж, думаю, и Саша сможет устроиться получше. А пока я хочу узнать, какой у нас на сегодня коэффициент.

— Саш, привет! Это я. Как у вас дела? Как дом?

— Привет. Растет потихоньку. Этаж почти готов. Ты скоро назад?

— Уже на вокзале, обратный билет собираюсь брать.

— Сидячий бери.

— Что, неужели полторы тысячи?!

— Точно. Наш коэффициент уже дорос до полутора тысяч.

Никак не могу привыкнуть к столь головокружительному восхождению по общественной лестнице. Даже забыла передать привет Вене. Думаю, Саша догадается сделать это за меня.

Пролезаю к кассе сквозь разношерстную толпу отъезжающих. Среди них есть и такие, которые едут на прицепной открытой платформе. Не представляю, как они удерживаются на ногах, без ограждений и поручней, на быстром ходу, толкая друг друга. Дойдя до окошка, четко называю свой индекс. Кассир сверяется со своими источниками, утвердительно кивает и выдает билет, на котором красным цветом выделен номер места.

Тридцать девять… Протискиваюсь в уже заполненные проходы, ищу заветную цифру. Вот оно, мое место. Такое узкое, спиной к окну, между двух малосимпатичных, склонных к полноте пассажиров. У каждого по большой сумке, вероятно, с провиантом. Не ровен час, за время пути они еще поправятся. Но в любом случае лучше так, чем стоя. В этой лазейке можно будет и вздремнуть, и дочитать книгу, я уж не говорю о том, чтобы сделать предварительную разборку путевых заметок.

Поезд тронулся, я достала блокнот и начала сортировать дома, о которых много чего узнала. Я приурочила каждого к своей стихии: дом-вода, дом-земля, дом-воздух, дом-ветер. Особняком стоял бесконечный дом — воплощенное строительство. И осталась невостребованной стихия огня. Но не думаю, что она когда-нибудь найдет применение шире, чем в печке или камине. Люди не приспособлены жить в огне. Вот и Ася до сих пор отворачивается, увидев его даже на кончике спички. Уже год прошел, а она по-прежнему не может забыть сгоревший дом. И Вику — ее тогда сразу увезли на грузовике «Осторожно, люди!». Они все время жили в этом доме, словно в спичечной коробке. И той ночью жар из непотушенной печки вырвался наружу и вмиг овладел узким пространством деревянной постройки. Ася успела выскочить…

Я вздохнула, отложила записи в сторону и смотрела на стоящих пассажиров, нависших надо мной плотной массой. Каждому из них досталось меньше, чем по тридцать квадратных сантиметров для поддержания устойчивости, и вот они кряхтели, сопели, переминались с ноги на ногу, хватались руками за поручни и полки и косились на мои часы и на то, что я ела. Потом я дочитала книгу. Как обычно, финал оказался неожиданным, хотя я заглядывала в него заранее. Чего только не предпринимают писатели, чтобы завуалировать окончания своих романов! Топят концы в воде, делая последние фразы двусмысленно отрешенными и потерянными, прячут развязки в толщу массивных описательных абзацев, страницы за полторы до финальной точки переходят на намеки и так далее. В общем, я снова попалась на их удочку.

Ранним утром на вокзале шел дождь. Как кстати я взяла с собой кофту. Всю поездку протаскала ее в сумке, и вот теперь пригодилась. Прямо как в романе — лишь к концу вытаскивается наружу то, что исподволь присутствовало на протяжении всего повествования. Не спешу выходить. Еще столько времени тащиться мокрой по городу. Хорошо, если подойдет автобус — доеду до больших ворот, а то и до малых. А еще Веня рассказывал, есть такой, который идет прямиком до нашей заезженной развилки. Только не помню, какой номер.

Я ищу на привокзальной площади остановку, а нахожу Сашу под зонтом. Надо мной сразу возникает укрытие.

— Как ты узнал?

— Ты же сама по телефону сообщила, когда выезжаешь, — он берет мою сумку. — Оттуда сегодня только один поезд.

— Я хотела сделать сюрприз, — шлепаю за ним по лужам.

— Я тоже, — оглядывается он и улыбается. — Удачно съездила?

— Вполне. А мы куда сейчас, на автобус?

— Совсем одичала в своей командировке. Какой автобус, когда машина есть!

Мы огибаем площадь и подходим к стоянке автомобилей. Дорого, должно быть, она обошлась сегодня Саше. Дождь стучит по капоту нашей машины. Нашей зеленой машины. Я еще не привыкла, что у нас четыре сиденья и столько же дверей. Лезу вперед.

— Я думал, тебе сзади удобнее будет. Переодеться и перекусить с дороги, — удивляется Саша, когда я уже сижу рядом с ним.

Естественно, я пересаживаюсь, переодеваюсь и кладу в рот кусочек жареной рыбы с хлебом и дольку чеснока. Саша включает дворники.

— А где Веня?

— На очередном концерте. Венек наш теперь знаменитость. Постоянно куда-нибудь приглашают. Да-а, я уж думал, вкалывать мне еще лет десять, пока на дом накопим, а оно вон как все обернулось. Сижу в новой машине. Ну не новой, конечно, обкатанной, но уж гораздо новее, чем раньше были, — Саша включил радио, и, словно по заказу, зазвучала Венина мелодия. — О, что я говорил!

Пока мы выезжаем из города, дождь заканчивается. А в наших краях его, похоже, и не было, судя по сухой дороге. Саша кивает на рытвины:

— Будущим летом обещали заасфальтировать.

Возле нашего участка их еще больше — здесь непрерывно ведутся работы. Приезжают грузовики и самосвалы, перепахивают землю, заваливают ее разным строительным материалом. Все мои посадки к чертям собачьим. За это лето я несколько раз пересаживала растения. Сначала — когда территория расширилась до ста квадратных метров, потом — когда все кусты и деревья оказались на месте будущего фундамента, и еще раз — когда грядки попали на пути следования теплотрассы. Сейчас посадки доживают свой век рядом с маленьким домом, и я уже готова к тому, что при сносе последнего они снова помешают.

Вылезаю из машины, прохожу забор, который пока существует чисто символически в связи с постоянными въездами и выездами на территорию, и направляюсь к дому. Маленькому, старому, где меня никто не потревожит, когда я буду приводить себя в порядок с дороги. У крыльца сталкиваюсь с рослым мужиком в комбинезоне. Глядя сквозь меня, он следует дальше с пилой под мышкой. Яблони, мелькнуло у меня в голове. Но он прошел мимо.

— Это Вася или Боря? — спрашиваю я Сашу, который несет за мной сумку.

— Я и сам их путаю… Столько народу на участке. И все какие-то оборванцы. За ними глаз да глаз нужен.

— Ты же говорил, что одним нам не справиться. Сам