Дар (Посвящение. Ритуал) - Диана Волкова

По этой причине она без труда угадала в общении с Ричардом эти знакомые нотки высокомерия и снисходительности, приобретённые воспитанием и подкреплённые многовековыми обычаями и жизнью в подобной среде.

Однако его природный темперамент и пылкость натуры в корне противоречили привитым в семье чопорным манерам. Это противоречие было настолько притягательно, что было почти гипнотическим.

Ивонн была искренне покорена и его страстной натурой, и уникальным шармом, она мгновенно прониклась к молодому человеку безумной симпатией. И несмотря на то что с момента знакомства прошло всего несколько месяцев, Ивонн могла поклясться, что ощущала себя в его компании так, как будто знала всю жизнь.

Такие чувства редко встретишь среди обывателей, но в кругу людей экстраординарных это далеко не редкость. Ведь чем сильнее Дар, тем настойчивее жизнь притягивает к подобным людям родственные им души.

Как бы то ни было, способности у Ричарда были с детства, но распознать в себе и полностью раскрыть их ему помог Федерик, когда молодой человек, заинтригованный заметкой в местной газете, под влиянием некоего шестого чувства приехал в отпуск во Францию, не осознавая ещё, что эта поездка перевернёт всю его жизнь.

Тогда он пришёл на одну из лекций о личностном росте, которые проводил Федерик, в смутной надежде встретить людей с паранормальными способностями и организовать что-то наподобие клуба по интересам. Кто знает, что двигало на тот момент ими обоими, но эта встреча, как и все описанные ранее, стала для них судьбоносной.

Прелесть такого рода действий, надиктованных как будто откуда-то свыше, в том, что не остаётся времени на обдумывание, а впоследствии правильность принятых решений становится настолько очевидна, что не подвергается сомнениям.

***

В предстоящем ритуале Ричарду следовало проявить свои способности максимально, по сценарию он был одной из ключевых фигур, и от него зависела во многом успешность всего дела. Именно так Федерик сформулировал для Ричарда его роль и задачу, и не верить ему означало пойти против своей натуры, настолько мужчины были близки по духу и едины в понимании сути предстоящего всем испытания.

На очередном собрании, после которого отсеялись только пара случайных учеников из школы и двое давних приятелей Федерика, было решено оставить девять участников основного обряда. Прорабатывая снова и снова всю последовательность действий, которые предстояло совершить в момент икс, друзья пытались отточить их до автоматизма.

Сегодня вечером была последняя репетиция. Напряжение нарастало, оно, казалось, висело в воздухе плотной материей, которую можно резать ножом.

– Ричард, ты должен одновременно с Тома действовать в этот момент! Ни на секунду до и ни на секунду после! – прокричал растрепавшийся от возбуждения Федерик, когда Ричард изображал, как он принимает от Софи жертву. – Ни на секунду!

И после небольшой паузы, смягчившись, он продолжил:

– Как только покрывало будет сорвано, у этой твари не должно остаться времени для манёвра. Поэтому важно: Софи передаёт тебе со словами: «Примите от нас это подаяние», ты тут же кладёшь его в огонь, а Тома срывает покрывало. Всё это происходит одновременно! Раньше – нет смысла, потому что слова и действие, не слитые воедино, не возымеют силу, а промедлишь – и он может ускользнуть.

– Я знаю, Федерик, просто это слишком большая ответственность, я подобного давления не испытывал со времён вступительных экзаменов в колледж, – попытался отшутиться Ричард, но его попытки смягчить ситуацию юмором были мгновенно пресечены.

– Не время и не место, мой мальчик. Мы тут не суп пытаемся сварить. Сосредоточься…

И в который раз они повторяли: Софи протягивает руку Ричарду, Ричард кладёт жертву в импровизированный костёр, все вместе произносят: «Да будет так!», Тома срывает покрывало с зеркала.

Внезапно Ричард со свойственной ему непринуждённостью опрокинул кастрюлю, которая временно служила «жертвенным костром», и направился к двери.

Повисла тягостная пауза. Такого от Ричарда никто не ожидал.

– Федерик, на два слова! Мне нужно с тобой поговорить наедине, – произнёс он, не оборачиваясь и стремительно шагая в сторону двери.

Закрывшись с Федериком в соседней комнате, Ричард пылко начал:

– Я не совсем понимаю тебя, Федерик! Ты ведь и сам знаешь, что Тома ненадёжный тип. Один Бог знает, что движет тобой. Объясни мне, пожалуйста: как ты можешь так рисковать?

– Я знаю, что ты имеешь в виду, но доверься мне. У нас нет другого выхода. Всё решено, сейчас уже поздно что-то менять, осталось два дня. Нам ещё нужно время, чтобы как следует отдохнуть и набраться сил, мой мальчик.

– Я вчера ночью видел, как тварь кружила у колыбели племянницы Николя.

От этого признания, которое Ричард произнёс невозмутимым и, казалось, бесчувственным голосом, Федерик встрепенулся и как будто съёжился. Но не произнёс ни слова.

А Ричард продолжил:

– Мы все знаем, чем рискуем, Федерик, но некоторые из нас рискуют слишком многим! Это безответственно и безнравственно! И несправедливо!

Федерик, резко взмахнув рукой, как будто вынул из ножен саблю и наотмашь рассёк что-то невидимое, остановил его:

– У тебя нет выбора, ты должен довериться мне, или это всё вообще не имеет смысла! Поздно что-либо менять. Я всё сказал. Соберись.

Ричард был из тех, кто мог успокоиться так же быстро, как и вспыхнуть. Даже его огненная шевелюра как будто приглушила свой цвет, когда он спокойно произнёс:

– Ладно, как скажешь, – и, словно поставив точку в диалоге, стремительно развернулся на каблуках и так же стремительно вышел.

Федерик усмехнулся в усы, поправил галстук, который он не снимая носил с тех пор, как эти самые усы впервые проклюнулись на его ещё юношеской физиономии, и, несмотря на разницу в возрасте почти в четверть века, таким же энергичным, чеканящим шагом последовал за Ричардом.

Ещё часа через три было решено закончить тренировки, довериться высшим силам и приступить к не менее важному этапу подготовки – отдыху. Все девять участников предстоящего ритуала и правда практически выбились из сил.

Глава XII

Арман

Арман Винсент, несмотря на вполне ординарную жизнь и ничем не выдающуюся биографию, оказался для Ивонн тем не менее загадочной личностью. Эдакой тёмной лошадкой.

Она наблюдала за его карьерой романиста много лет, увлекалась его прозой, но и в мыслях не держала, что в определённый момент судьба сведёт их вместе и настолько тесно свяжет.

Как ей тогда казалось, писатели, обладающие паранормальными способностями, так или иначе признавались в своём творчестве, что знают об этой жизни чуть больше обычных людей. Но Винсент писал вполне обычные романы в жанре детектива, и это не давало Ивонн покоя с самого начала их знакомства, вызывало больше всего