Почти идеальный мир - Лоран Гунель

своих квартирах, постепенно слабели от праздности и телом, и духом и теперь обнаружили, что неспособны выживать. Миллионы людей оказались на улице. Поначалу они штурмом брали магазины и склады, но и магазины, и склады быстро опустели. Ситуация ухудшалась, повсюду вспыхивали мятежи, разразилась настоящая война за еду, каждый боролся за выживание…

★

В это утро, вернувшись с прогулки, Давид нашел Эву в саду за домом.

– В последнее время я много думал о наших моделях общества, – сказал он. – И мне кажется, что самой большой ошибкой с обеих сторон было противопоставлять их друг другу, принуждать нас к выбору: высокие технологии против природы, экономика против экологии, классическая медицина против традиционной, технический прогресс против гуманитарного… В итоге людей натравили друг на друга, и дело кончилось размежеванием. А на самом деле всем было бы лучше, если б мы смогли примирить экономику и экологию, медицину классическую с медициной традиционной, гуманитарный прогресс с техническим и так далее…

Эва улыбнулась:

– Ты прав: разделять людей – дело дьявольское.

– Дьявольское?

– Слово «дьявол» происходит от греческого «διάβολος» – «тот, кто разделяет». Все, что нас разделяет, приносит нам несчастье; все, что нас соединяет, успокаивает нас. А лучшее из единений – это экстаз, – сказала она и поцеловала его в губы.

Давид любовался ею, и в нем постепенно разгоралось желание. Она, видимо, это почувствовала, потому что ее глаза замерцали.

Они направились к дому.

– Наверное, – сказала Эва, – человечеству надо дать время, чтобы развиться. Будем терпеливы… Настанет день, и в нас утихнет желание всегда быть правыми, – день, когда мы увидим, что в идеях наших противников есть много хорошего. Или даже день, когда и противников не будет. Останутся только люди доброй воли, которые уважают и слушают друг друга, а все проблемы решают сообща.

Они вошли в дом, где, несмотря на жару, было прохладно.

– Слушай, все забываю спросить. Я заметил, что в доме нет отопления. Неужели вы не замерзаете зимой?

– Нет. У нас дом двадцать два двадцать шесть.

– Дом двадцать два двадцать шесть? Это что такое?

– Изобретение австрийских архитекторов начала две тысячи десятых годов. У дома очень толстые стены из обожженного кирпича, которые сохраняют тепло зимой и прохладу летом. Зимой температура не опускается ниже двадцати двух градусов, а летом не поднимается выше двадцати шести. И не нужно ни отопления, ни кондиционера.

Они вошли в спальню, обменялись долгими заговорщицкими улыбками и целиком отдались долгожданному единению душ и тел.

Когда разжалось объятие, Давид, опершись на локоть, улегся на бок, любуясь Эвой. Он чувствовал себя легким, словно его куда-то уносила великая радость.

– Чему ты улыбаешься? – спросила Эва.

– Я подумал о Галене.

– А кто это?

– Греческий врач, который лечил императоров и гладиаторов.

– Ах вот что…

Давид поцеловал ее и добавил:

– Но он говорил глупости.

Они напополам выпили стакан холодной свежей воды и снова вышли из дома. Им хотелось пройтись на просторе, набрать полные легкие воздуха. Они вышли к белым дюнам, испещренным кустиками диких трав, и уселись рядышком на песок, лицом к океану. Солнце все ярче сияло на небе чистейшей голубизны. Морской бриз шевелил им волосы и обдавал лица соленой пылью. А внизу, громко взрываясь пеной, катились волны.

– Смотри-ка, – сказала Эва, – серферы!

И правда, чуть дальше от берега качались на своих разноцветных досках серферы: замерев, караулили волну, как кошка добычу, а потом вдруг принимались грести изо всех сил, чтобы поймать волну. Иногда безуспешно: поднимались, падали, снова поднимались и снова падали… Но время от времени магия свершалась, и они скользили по воде, целиком доверившись шаткому равновесию, взлетали на гребень, словно их несла невидимая жизненная энергия. Они наслаждались свободой. Они наслаждались жизнью.

Благодарности

Я хочу горячо поблагодарить доктора Брендана Юрвуа, анестезиолога-реаниматолога, за то, что уделил мне время и дал ценные указания, которые позволили мне написать сцены в больнице. Если в текст закрались неточности, они целиком на моей совести.

За поддержку и неоднократные советы поискать вдохновение в природе я благодарю Натали Ле Борнь.

За тонкие творческие советы, касающиеся другой области, то есть музыки, я благодарю Сержа Хоффмана.

За критику, порой безжалостную, но справедливую, я благодарен моей жене Зоэ. Мне всякий раз нужно не меньше трех дней, чтобы прийти в себя и понять, что она, как всегда, права…

Книги, которые помогли мне написать эту

Вот несколько работ, которые я читал или перечитывал, когда писал этот роман, и в которых черпал вдохновение.

Bruno Patino. La civilisation du poisson rouge: Petit traité sur le marché de l’attention

Бруно Патино. «Цивилизация красной рыбы: краткое рассуждение о рынке внимания»

Автор талантливо описывает и анализирует зависимость, в которую нас ставят империи хай-тека, борющиеся за наше внимание.

Sophie Guignard. Je choisis donc je suis: Comment prenons-nous les grandes décisions de notre vie?

Софи Гиньяр. «Я выбираю, значит я существую: как мы принимаем важные решения»

Эта прекрасная книга точно и толково анализирует наш процесс принятия решений.

Shoshana Zuboff. The Age of Surveillance Capitalism: The Fight for a Human Future at the New Frontier of Power

Шошана Зубофф. «Эпоха надзорного капитализма: битва за человеческое будущее на новых рубежах власти»

Эта исключительно важная книга – плод двенадцатилетних исследований профессора Гарвардского университета. В ней автор анализирует, до какой степени гигантам Всемирной паутины удается управлять нашими эмоциями, мнением и поведением. Восемьсот весьма познавательных страниц, которые, к сожалению, не получили того отклика, какого заслуживали, несмотря на поддержку Барака Обамы, The New York Times и The Guardian.

Hannah Arendt. The Freedom to Be Free

Ханна Арендт. «Свобода быть свободным»

В этом тексте, найденном через сорок лет после смерти философа, она задается вопросом, что такое свободная жизнь, и призывает нас включаться в общественные дискуссии.

Charles Pépin. La confiance en soi, une philosophie

Шарль Пепен. «Уверенность в себе: размышления о вере в себя, в других людей и в жизнь»

Шарль Пепен предлагает нашему вниманию как всегда талантливо написанное эссе, столь же насыщенное, сколь и глубокое, опирающееся на размышления великих философов и проиллюстрированное примерами из жизни спортсменов и деятелей искусства. Он исследует тему принятия решения в ракурсе доверия к себе, поскольку, по его мнению, «принять решение означает найти в себе силы сделать шаг перед лицом неопределенности».

Charles Pépin. Les vertus de l’échec

Шарль Пепен. «Польза от неудач»

Чтобы помочь нам пересмотреть все, что мы знаем о смысле неудачи,