Дом - Оксана Геннадьевна Бутузова

каждый день и подвязывала свитер — второй рукав, ворот. Он получался необыкновенно теплым. Мы носили его по очереди, но всем хотелось как можно дольше. И я начала собирать мотки на второй.

Друзья старались не злоупотреблять нашим гостеприимством. Хотя мы любили принимать гостей. Это, наряду с полосками свитера, вносило в нашу жизнь некоторое разнообразие. К тому же посетители были крайне скромными, говорили только тогда, когда мы их о чем-нибудь спрашивали. В основном делились своими бедами. На их фоне я чувствовала себя вполне обеспеченной и благополучной.

— А мы не имели возможности прийти к кому-нибудь погреться, — досадовал Саша.

— Зато мы никому не были должны. И не отрабатывали визиты, — отвечала я.

— Да, это наш большой плюс. Может быть, даже коэффициент.

И Саша не ошибся. Ближе к весне явились наши забытые благодетели из сторожевой избушки и присовокупили к имеющимся у нас тринадцати цифрам еще одну — за спасение от вымерзания пятерых человек. Мне показалось, что это несправедливо. Я бы за каждого спасенного давала бы по номеру. Но в общем было неплохо. Все были живы, труба дымила, печка функционировала, даже еще оставались спички. Второй свитер обретал свои формы, и весна уже стучалась в дверь первыми каплями таящего снега. Все шло прекрасно.

Вскоре нам совершенно неожиданно повысили коэффициент еще на один пункт, и он стал равняться 000015. Позже выяснилось, что все наши друзья тоже получили по одному дополнительному номеру. За то, что пережили зиму. Так внедрялись в здешних краях новшества. В прошлом сезоне они обошли нас стороной. Но мы и без того выросли в собственных глазах.

С первыми устойчивыми солнечными днями все окрестные жители, так же как мы готовые к весеннему штурму новых высот, хлынули в город. Мои мужчины отправились покорять рабочие места согласно изменившемуся положению в системе организации труда. Однако вернулись они чересчур сосредоточенные и нахмуренные.

— Нам предложили работу, — с порога объявил Саша. — Всю дорогу думали, стоит ли соглашаться.

— Чего тут думать? — удивилась я. — Конечно, стоит.

— Погоди. Это ведь необычная работа. Не такая, к какой мы привыкли.

— Слишком грязная и тяжелая?

— Да вроде нет, — пожал плечами Веня.

— Очень маленький заработок?

— Тоже нет. Деньги приличные обещают.

— Тогда я не понимаю, почему вы не остались в городе.

— В том то и дело, что она не в городе.

— А где?

— Далеко отсюда, — Саша посмотрел на нашу западную стенку, словно мог видеть сквозь нее, насколько далеко заходит их работа. — День пути, говорят.

— Это что ж, вы будете целыми днями ходить, а работать когда же?

— Мы придем туда только один раз и уйдем, когда все сделаем.

Я призадумалась.

— Жалко, конечно, что вы покинете дом на какое-то время.

— Ты еще не знаешь главного, — качает головой Веня. — Это работа неофициальная.

— Как ото? Запрещенная, что ли?

— Нет, просто ее предоставляют не законные работодатели, а так… мужик один. Предложил поработать на строительстве собственного дома.

— Но деньги-то обещал?

— Обещал, но может и обмануть. Так что риск есть.

— И что вы намерены делать? — осторожно спрашиваю я.

— Рисковать, — отвечает Вениамин. — Без него дом не построить. Это единственный шанс провести следующую зиму в нормальных условиях.

Я провожала их засветло. Ребята собрались с тем расчетом, чтобы к ночи добраться до места. Надо было дойти по западной дороге до полей, а дальше топать и топать. Веня надел кофту, Саша — свитер, второй остался у меня. Кроме него мне оставили маленькую миску, кружку, ложку и одеяло. Ножик безоговорочно отходил к мужчинам. Я постояла немножко на дороге. Было темно, и силуэты быстро растворились в холодной мгле. И пошла досыпать.

А утро уже заполнялось новыми впечатлениями. Весна растопила снег с южной стены и просушила наш номер дома. Он стал заметнее издали. С крыш опрокинулись сосульки, закапала вода, пробивая лунки в твердом насте. Я смотрю на крупные, внушающие оптимизм цифры — 854, и дух захватывает от того, что мы скоро будем иметь. Ребятам обещали по рублю за каждый рабочий день. Сколько вещей появилось бы у нас даже при самых скромных подсчетах! Не могу усидеть дома. Спешу сообщить всем знакомым о наших перспективах.

Нахожу всех в бодром расположении. Петя и Павел подсыпают снег и утрамбовывают новые стены — старые уже изрядно подтаяли. Подходит Михаил с девочками, и я оглашаю последние новости. Мужчины реагируют не сразу, не поймут, как к ним относиться. Зато Кира с Соней бросаются меня поздравлять.

— Как тебе повезло! Это же удача.

— Пока это только риск, — останавливаю я. — Хозяин может обмануть.

— Да почему он должен обманывать?! — не понимает Соня. — Он же прежде всех заинтересован в собственном доме.

— А если у него вообще нет денег?..

— Глупости! — перебивает Михаил. — Стройматериалы же он на что-то купил. И потом, я слышал о подобных случаях: хозяева нанимают работников, платят им, те строят, получают зарплату, и все довольны.

— Конечно! — подтвердила Соня. — Это как раз твой случай.

В общем, они меня успокоили. Еще несколько дней я пребывала в эйфории по поводу удачного стечения обстоятельств. Даже печку не разжигала. Жарко было от собственных фантазий. К тому же весна. Я постоянно выходила на прогулки. Бродила до развилки и обратно, спускалась к реке, освежала в проруби руки и лицо. Однажды решила пройтись до леса… и еще дальше. Там-то я и встретила вновь Марину.

— Выглядишь счастливой, — пристально разглядывала она меня. — Случилось что?

Я рассказала ей о вербовке. Выложила все как есть, после чего спросила:

— Думаешь, их надуют?

— Вряд ли, — Марина цокнула языком. — А вот тебя вполне возможно.

— Как это?! — я чуть не села на дорогу.

— Очень просто. Ты уверена, что твои мужчины вернутся?

— Куда ж они денутся?

— Да куда угодно. Найдут себе другое жилье. Более дорогое… Ты хоть адрес узнала, куда они пошли?

— Нет.

Сердце заколотилось бешено, а потом словно замерло. Я ничего не могла припомнить, кроме направления и того, что путь, кажется, занимает весь день. Проговорив: «Пока, у меня дела!» — я развернулась и рванула обратно. Только пройдя порядочное расстояние и не встретив леса, сообразила, что двигаюсь в противоположную от дома сторону.

Домой возвратилась поздно, на ватных ногах. Устала до изнеможения и продрогла. Как вошла, первым делом разожгла печку. Теплее, однако, не стало. И ни в тот день, ни на следующий, ни через неделю положение не улучшилось. Я исчиркала почти все спички, но не могла согреться. Даже на улице было уютнее. Льстивое солнце сияло без устали, с каждым днем все дольше! Сплошная простыня снега