Новые миры. Ежеквартальное издание. ВЫПУСК 1 - Баррингтон Дж. Бейли

глядя на тело. - Мне и впрямь будет ее не хватать. Видишь, какой верной она была... умерла, спасая мою жизнь... заметил?

  - Да. Полагаю, полиции это понадобится. - Мэнсард вынул из кармана именной карандаш с золотой гравировкой (из набора в 12 штук, 60 центов за набор), вставил его в ствол пистолета, чтобы сохранить отпечатки, и отдал.

ДЖЕЙМС Г. БАЛЛАРД

  МЕСТО И ВРЕМЯ СМЕРТИ

 Держа ружья наготове, двое мужчин ждали на берегу реки. С противоположного берега, расположенного в четырехстах ярдах от них, по ту сторону быстрого чистого потока, в воздухе разносились удары гонгов и барабанов, эхом отражаясь от металлических крыш заброшенного города. Над деревьями, растущими вдоль берега, вспыхивали огненные шары; розовые всполохи освещали стволы танков и бронемашин.

  Все утро необычные партнеры, объединившие усилия у последнего бастиона, - Мэннок, отставной и теперь слегка эксцентричный начальник полиции, и его невольный заместитель Форбис, продавец подержанных автомобилей, страдающий болезнью щитовидки, - наблюдали за растущей активностью на противоположном берегу. Вскоре после восьми часов, когда Мэннок проезжал через опустевший город, на месте уже появились первые прибывшие. На берегу стояли четыре разведывательных автомобиля, доставившие взвод солдат, облаченных в тяжелую коричневую форму. Офицер несколько секунд рассматривал Мэннока в бинокль, а затем принялся изучать город. Час спустя передовой саперный батальон занял позиции у взорванного железнодорожного моста. К полудню прибыла вся дивизия. Запыленный караван самоходных орудий, танков в трейлерах и передвижных полевых кухонь, расположенных в реквизированных автобусах, проехал по фермерским землям и остановился у берега. За машинами следовала толпа пехотинцев и сопровождающих гражданских, которые тащили деревянные телеги и били в гонги.

  Ранее тем утром Мэннок взобрался на водонапорную башню на ферме брата. Местность у подножия гор в десяти милях от него была усеяна десятками моторизованных колонн. Большинство из них двигались, по-видимому, беспорядочно, зачастую ослепленные пылью, ими же поднятой. Подобно наступающим муравьям, люди рассеялись по заброшенным землям, не обращая внимания на нетронутый город, а затем устремились к пустому зернохранилищу.

  Однако теперь, ближе к вечеру, все части этой огромной движущейся армии достигли реки. Все надежды Мэннока на то, что солдаты развернутся и скроются за горизонтом, окончательно угасли. Когда именно они решат переправиться, было трудно предсказать. Перед ними почти мгновенно появилось несколько огромных лагерей. Ряды сборных хижин превратились в кварталы казарм, отряды солдат маршировали в пыли взад и вперед, соперничающие группы гражданских, предположительно политиков, собирались и выкрикивали лозунги. Дым сотен костров, разведенных для приготовления пищи, поднимался в воздух, заслоняя Мэнноку вид на горы с голубыми склонами, которые оставались фоном для речной долины в течение двадцати лет, проведенных им в здешних краях. Вдоль берега стояли ряды замаскированных грузовиков и машин-амфибий, но по-прежнему не было никаких признаков переправы. Танкисты бродили по набережной, как скучающие бродяги, запуская хлопушки и бумажных змеев с надписями на хвостах. Повсюду безостановочно стучали гонги и барабаны.

  - Их там, должно быть, миллион - ради бога, они же никогда не переберутся! - Почти разочарованный, Форбис опустил дробовик на укрытие из мешков с песком.

  - Пока их никто не смог задержать, - заметил Мэннок. Он указал на колонну грузовиков, тащивших флотилию деревянных десантных паромов по переполненному плацу. - Сампаны... с виду чистейшее безумие, да?

  Пока Форбис пристально смотрел на другой берег реки, Мэннок следил за ним сверху вниз, с трудом сдерживая отвращение, которое испытывал всякий раз, когда осознавал, кого именно выбрал своим последним напарником. Худой, с печальным выражением лица и чересчур большими глазами, Форбис принадлежал к той небольшой группе людей, которых Мэннок инстинктивно недолюбливал на протяжении всей жизни. Последние несколько дней в пустом городе подтвердили его предубеждения. Накануне днем, после часа, занятого поездками по городу и отстрелом бродячих собак, Форбис отвез Мэннока к себе домой. Там он с гордостью продемонстрировал свой огромный домашний арсенал. Устав от этой демонстрации оружия, Мэннок забрел в столовую и обнаружил стол, заваленный, словно алтарь, десятками ультраправых журналов, листовок, источающих патологическую ненависть, и бог знает какую еще ерунду, напечатанную на грубых домашних принтерах.

  Что заставило Форбиса остаться в опустевшем городе, когда все остальные уехали? Что заставило его задуматься о защите этих нескольких улиц, где он никогда не пользовался особой любовью или успехом? Какая-то нелепая врожденная слабость или странная склонность к патриотизму - возможно, не столь уж далекая от его сварливости. Мэннок смотрел на другой берег - он видел, как над линией цистерн, стоявших вдоль рекии, вращается в воздухе огромное водяное колесо, и его густой розовый дым превращает лагерь в огромный карнавал. На мгновение Мэннока охватила надежда, что этой огромной армией, возможно, движут исключительно мирные мотивы, что она может внезапно отступить, загрузить танки в трейлеры и двинуться к западному горизонту.

  Когда свет померк, он слишком хорошо понял: не было ни малейшего шанса, что это произойдет. Долгие годы ненависти и презрения гнали этих людей в непрерывном движении по миру, и здесь, в городке в речной долине, они частично исполнят свою мечту о мести.

  Почему он сам решил остаться и ждать здесь - за несколькими бесполезными мешками с песком, с дробовиком в руках? Мэннок оглянулся на водонапорную башню, которая отмечала северо-западную границу фермы брата и в течение многих лет была главной достопримечательностью города. До последнего момента он планировал уехать с остальными членами семьи, заправив баки машин и выпустив на волю оставшийся скот. Закрывая свой дом в последний раз, он решил подождать, пока не уляжется пыль, и тогда начался великий исход. Он спустился к реке и остановился под разрушенным пролетом моста, который армейские саперы взорвали перед отступлением.

  Когда он шел вдоль берега на юг, его чуть не застрелил Форбис. Продавец окопался в самодельном укрытии на дороге над банком и в полном одиночестве ждал, когда впервые увидит врага. Мэннок пытался уговорить его уйти вместе с остальными, но когда начал возражать Форбису, то понял, что разговаривает сам с собой и его слова звучат неубедительно.

  В течение следующих дней, когда далекие облака пыли надвигались на них с горизонта, превращая маленькую долину в апокалиптический пейзаж, мужчины заключили непрочный союз. Форбис нетерпеливо наблюдал, как Мэннок передвигается по пустым улицам, запирая дверцы брошенных машин и паркуя их у обочины, прикрывая окна домов и мусорные баки. Прибегая к поистине безумной логике, Форбис пытался доказать, что они вдвоем смогут задержать наступление этой огромной армии.

  - Может, всего на несколько часов, - заверил он Мэннока