Новые миры. Ежеквартальное издание. ВЫПУСК 1 - Баррингтон Дж. Бейли

  - Я не могу развестись с Динни, - захныкала она. - Это сломает его.

  - Понятно. - Мэнсард был серьезен. Его компания по производству хлопьев основала спортивный фонд, директор которого как раз сейчас прочищал горло, чтобы сделать заявление. У Мэнсарда Элиота был, по крайней мере, один твидовый спортивный пиджак, а еще один черный или темно-синий блейзер, один нормальный рожок для обуви, одна пара плотных брюк, один летний костюм, одна рубашка, которая легко стирается, один дождевик, одна пара хлопчатобумажных брюк, два галстука, две спортивные рубашки, одна пара модельных туфель, одна пара парусиновых туфель, один легкий халат, три пары носков, три комплекта нижнего белья, два носовых платка, один купальный костюм, туалетные и бритвенные принадлежности (в европейских вариантах) - и здание, в котором Глэдис работала уборщицей.

  - Я нужна Динни, - объяснила она. - Люди пытаются причинить ему вред. Вчера я пришла домой и обнаружила, что он спит на диване, а дети натянули ему на голову пластиковый пакет. Они ненавидят его до глубины души. Он мог умереть. Он их тоже терпеть не может.

  Что Моник ван Ворен делает после ужина? Свеча потрескивает. Она касается пальцем длинного изящного горлышка бутылки. Внезапно из нее льется дождь жидких изумрудов. Мэнсард был выше, чем Глэдис, которая, если сравнить Глэдис, Мэнсарда и Дина, была не самой низкой.

  - Он бьет меня, - объяснила она. - Он заставляет меня рожать детей, которых я не хочу. Он тоже их не хочет. Он заставляет меня выходить на улицу и работать, в то время как сам просто валяется дома, поглощая пиво двух видов. Моя мать терпеть его не может. Она будет рада, когда я с ним разведусь.

  "Жеребец" - это рубашка в западном стиле, очень узкая, из хлопкового шамбре. Зачем быть лысым?

  - Все просто ненавидят его, - объяснила она. - Он ненавидит даже самого себя. Только я понимаю, люблю и опекаю его. А может, это всего лишь ненависть. Ну, в любом случае, он, по крайней мере, любит своих детей.

  В Миннесоте 99 Длинных озер и 97 Грязных озер.

  - Почему бы нам просто не собраться и не отправиться в Европу? - спросил Мэнсард, взглянув на свое отражение в озере. - Или куда-нибудь еще?

  - О, я не могу оставить детей. Они не слишком ладят с Дини. Они просто не ладят друг с другом. - Глэдис отложила швабру и ведро и взяла сигарету из золотого портсигара, который он предложил. Атласные простыни и наволочки просто необходимы для настоящей холостяцкой квартиры. Собачка Даннит станет идеальным подарком на память и поможет "растопить лед" на вечеринках. Она такая реалистичная, что ваши друзья будут в восторге. Рука Мэнсарда дрожала, когда он прикурил две сигареты специальной зажигалкой, затем протянул одну Глэдис.

  - Ты куришь?

  - О, нет, спасибо. Но ты кури. Мне нравится запах мужских сигарет.

  Выпустив облако ароматного дыма, он сказал:

  - Дай-ка я подумаю...

  Она зажгла две сигареты и протянула ему одну. Закурив, Мэнсард закрыл глаза.

  Он пожирал ее глазами: покрасневший от холода нос, ситцевое платье, распухшие ноги в промокших танкетках. Его квартира, пентхаус над супермаркетом, каждый вечер наполнялась негромкой музыкой. По ночам, оставшись один, он слушал, покуривая в темноте одну из своих специально приготовленных сигарет. В квартире она выглядела вполне естественно - почему же он так не мог?

  - Как ты можешь его любить? - спросил он, прикасаясь своим бокалом к ее бокалу. - Ведь он даже себя ненавидит!

  Но она ничего не сказала.

  - Нехорошо, что мы встречаемся вот так, Мэнсард, - сказала она.- Тайные свидания в элегантных ночных заведениях. Танцы до рассвета в шикарных кафе. Прогулки под луной с опущенным верхом. Наш собственный цветочный кодекс. Круто проигрываем десять тысяч в "Chuck-A-Luck" и смеемся, как сумасшедшие - мы такие и есть. "Ошиблись номером в отеле". Billets-doux. Курим сигареты с ментолом у горных ручьев. Каждый вечер участвуем в эксклюзивных мероприятиях. Парусный спорт. На самом деле, все водные виды спорта, включая снег и лед взамен воды. И, наконец, любовь моя, мы вместе прыгнули с вулкана. - Казалось, она больше не могла вымолвить ни слова.

  Мансард подумал о Дине. Достаточно просто приложить датчик "Всемирной аудио-стены" к любой стене - и можно уловить звуки, голоса в соседней комнате. Двойное подслушивающее устройство, используемое сотрудниками правоохранительных органов по всему миру, подключается к любому телефону. "Сыщик" - единственное в мире устройство для прослушивания личных данных, используемое сотрудниками правоохранительных органов, усиливает звук в 1 000 000 раз. Выглядит как портфель. Прицел "Сыщик-локатор" не больше авторучки, но дает 6-кратное увеличение.

  - Я хочу познакомиться с этим Дином, - внезапно сказал Мансард.

  - Значит, ты хочешь унизить себя, - сказал доктор Скай. - Как ты думаешь, почему? Это как-то связано со временем, когда отец привязал меня к маленькому стульчику для кормления?

  - Отец ничего подобного не делал, - спокойно сказал Мэнсард. - Я никогда не говорил, что он привязывал меня, только порол.

  - Почему мы чувствовали, что попали в ловушку?

  - Однажды он пустил в ход большой ремень, - сказал Мансард. - Он полагал, что это поможет мне стать выше, чувствовать себя увереннее с высокими женщинами, деловыми партнерами. Как обычно, он был прав.

  - Так мы обычно себе говорим.

  Мэнсард начал вспоминать:

  - Он часто насильно кормил меня. Подвергал вивисекции мою собаку, чтобы объяснить мне тайны биологии. Бедный Спайк.

  - Или, хочешь сказать, бедный ты.

  - Да, папа не переставал готовить меня к будущему счастью. Он нанял сиделку, которая читала мне Канта, пока я спал. У меня был повторяющийся кошмар, в котором меня преследовало синтетическое суждение a priori. Я всегда хотел поехать в Европу, но так и не смог этого сделать.

  - Что тебе снилось в последнее время?

  Мэнсард Элиот записал свой сон стенографическим способом, которому научился всего за три недели.

  - Прошлой ночью мне приснилось, что я был членом детской банды. Мы расколотили туалет большими цепями. От вида всего этого лавандового фарфора, который был расколот вдребезги, меня затошнило, но я не осмелился подать виду. Потом я был в больнице, где врачи соскабливали с меня боль и краску, используя стамески и пилы. Мне показалось, что там был праздник ананасов. Я вскочил и побежал по коридору, облицованному красным пластиком. Тысячи людей собрались на большой ананасовый костер. Я увидел