Восход Сириуса, часть 2 - Битва за хрустальный гроб - Людмила Владимировна Белаш

– Господи, я всех пережила. Как трудно к этому привыкнуть… Я похожа на мумию, будто вылезла из пирамиды.

– Ничуть. – Специалист провёл взглядом по изгибам тела женщины. Она отметила это: «Не всё потеряно».

– Вы видели фильм про лысого жреца, который оживил…

– Да, Имхотеп. Я его видел.

– Может, вы мне снились? – Женщина стремилась наладить со специалистом более доверительные отношения и пользовалась всеми приёмами, чтобы с ним сблизиться. Настоящее коварство пока ей было не по силам – если она много двигалась или усиленно думала, на неё накатывала неодолимая усталость.

– Говорят, я похож на мужскую модель прошлого века. Какой-то парень… он рекламировал косметику, им украшали стильные салоны, парикмахерские. – Похоже, специалист пошёл ей навстречу, решил раскрыться.

– Врач должен быть красивым, если он забирается в душу. Такого хочется впустить. Вы это ловко делали, – напомнила женщина, одновременно давая понять, что не держит зла за прошлую встречу. Она лукавила и подавляла в себе отвращение.

– Боюсь, моя ловкость тогда показалась чрезмерной. Я смущён, мне сложно подойти к вам. Теперь всё зависит от вас.

Не гляди на меня, убери руки! Чёртов мозгощуп, слизняк сопливый! Хватит лезть в меня, я никому не позволю! Вы не имеете права меня подвергать. Я не давала согласия. В чём меня подозревают? Я здорова, я проходила комиссию! Кто вы такие? Вызовите моего консула! Почему меня держат в камере? Я в суд на вас подам. Пусть этот обсосок уйдёт!

– Я был не в лучшей форме. Вы тоже. Когда так складывается, сложно понять друг друга.

– Думаю, я хорошо подготовилась. Ваши… коллеги тоже постарались. Всё на самом деле так серьёзно? – Она постаралась сказать это ровным, почти безмятежным тоном.

– Мы от вас ничего не скрываем.

– Спасибо. – Женщина сжалась плотней, хотя в камере поддерживалась температура комфорта. Она отвела глаза в сторону, затем опять взглянула на специалиста – жёстко, пронзительно. – Наверно, для этого есть особые заведения? Лепрозорий или что-то вроде?

– Колония Лира.

– В жизни про такую не слышала.

– Она солидно освоена. Ваша профессия там будет востребована на «ура».

– Я отстала. Столько лет, столько новинок… Отрасль ушла вперёд.

– Наверстаете, какие ваши годы.

– Это заразно? – Женщина вернулась к угнетавшим её мыслям. Смириться с тем, что она сталадругой, что во сне ею овладела какая-то чуждая сила, укоренилась, посеяла споры – невозможно.

«Я привыкну когда-нибудь… или повешусь?»

«Голубушка, никто тебя не трогал, – про себя цедил специалист. – Ты родилась такая. Ещё предстоит разбираться – кто твои родители, приёмная ли ты. Нельзя проверить поголовно весь свинарник, называемый человечеством. Вот ты и просочилась через границу – сюда».

– Я без скафандра, я касался вас – делайте выводы.

– А кровь, слюна?

– Ну, плюньте на меня.

Она рассмеялась.

– Ваша проблема – генетический код, – продолжал специалист. – Как гемофилия и тому подобное. Но это не болезнь. Напротив, вы прямо-таки необычно здоровый человек.

– Как овца?.. Значит, оно передаётся детям. – Женщина помрачнела. – Я смогу иметь детей?

– Они останутся на Лире.

– Уж-жасно. Лучше было не просыпаться… Где эта колония?

– Омикрон-два созвездия Эридан.

– Я не разбираюсь в астрономии.

– Ближе к Земле, чем Глиз.

– Господи, будто от этого легче!.. Я представляю себе, какая там обстановка и какая публика. Наверное, похоже на зверинец…

Специалист лично бывал на Лире, но предпочёл это не афишировать.

– Насколько я знаю, поселенцам отведён большой остров. Субтропики. Муссонный климат. Почва, вода, фауна, флора – всё натуральное. Город, вокруг фермы, посёлки.

– Прямо рай, как во сне. – Женщина поёжилась. – Рекламируете?

– Вы видели рай?

– Ой, чего я за пятьдесят лет не насмотрелась! Вам это надо?

– Сны – извитые длинные молекулы, – начал вещать желтоглазый, как-то особенно поставив голос. – Церебральные протеины в комплексе с нейролипидами и витаминами счастья. Они заключают в себе память, чувства и события. Анализ снов может выявить ключевые точки жизни. Что касается вас, – голос стал гулким, далёким, глаза не мигали, – это момент проникновения чужого. Его надо найти. Выделить и изолировать. Увидеть. Раз. Два. Три. Четыре…

Как в день пробуждения! Женщина встрепенулась, желая закрыться от входящей извне властной воли, но упустила миг и оказалась распятой, будто лягушка на препаровальном столике. Мир сосредоточился в топазовых глазах специалиста – чёрные точки зрачков, меридианы лучей радужки, влажный блеск одинокой слезы.

«Я это ненавижу. Обожаю. Чувствуешь? ради тебя я выворачиваюсь наизнанку. Пятьсот пятьдесят раз, умножь на три! Такой секес тебе и не снился. Какая ты хорошенькая в голубом белье! Открывайся мне, порча двуногая. Где ты нахваталась такой инфы? в этой жизни или в позапрошлой? Выкладывай. Ну же! Что было дальше? Давай поговорим, а? Ты почти оттаяла, твои губы расцвели и припухли, такие сладкие…»

Мир в глазах стал расширяться, заливать всё окружающее световыми колебаниями, наполняться шумом, острыми запахами, свежим веянием ветра, неразборчивыми голосами.

«Думаешь, мне приятно? Да провалитесь вы – с вашей путаной памятью, с вашими грошовыми любвями, мужчинками, мечтами, которых не отличишь от реальности! Вы рецепторы, пупырышки на языке – лижете жизнь и собираете в копилку импульсы. Разбери тут, где правда, где выдумки!.. Ты отдашься или нет?»

Он навис над нею, удерживая дистанцию и заставляя открыть канал связи.

По телу женщины неровными волнами проходила судорожная дрожь. Выскользнуть. Прервать затянувшийся взгляд. Это насилие! так нельзя смотреть в глаза!

«Поговорим?»

– Там, за стеной, – вязко заворочался язык во рту женщины. – Что-то течёт. Я боюсь.

«Зря пытаешься хитрить. Я не отведу глаза».

– Оно неживое. Ползает.

«Кто ей рассказал про служак в вентиляции?.. Стоп. Всех выловили. О чём она?..»

Распахнувшийся мир вскинул скользкие алые крылья – как лепестки плотоядного цветка, – и накрыл специалиста. Он попытался оттолкнуться, но зев затягивал в свою тёмную середину. Удержаться было не за что.

Путь назад.

«Постой! я не о том просил!»

Поздно.

Канал возник, нейролипиды начали читаться.

Проклятая книга жизней. Кто открыл её однажды, тот захочет вновь и вновь, хоть бы она сулила смерть.

Вниз, вниз, вниз. Уходящие в поднебесье сводчатые каменные потолки, словно в соборе. В проёмах между колоннами – медленное, сложное движение каких-то