Восход Сириуса, часть 2 - Битва за хрустальный гроб - Людмила Владимировна Белаш

– Ты орденский офицер? – спросил он, набравшись храбрости. Жилистый, сухощавый доминиканец в белом мундире, с чёрным капюшоном за плечами, казался сошедшим с плаката «Бог зовёт верных». Кожаный пояс с чётками и кобурой, грубый воротник сорочки – всё как на картинке.

– Да.

– А кровопускание ты делаешь?

– Само собой.

– И вечерню по усопшим служишь?

– Обязательно.

– Он утверждает, что был с родными на горе Корковадо, у подножия Христа. Думаю, там творилось нечто неописуемое… но свидетелей не осталось. Невозможно поверить, чтобы ребёнок уцелел. Конечно, полиция записала его показания…

– Я правду говорю. – Мальчик упрямо смотрел исподлобья. – Я видел. Христос сделал защитное поле. Дьявол висел наверху, а после начал всех хватать. Он меня не заметил. Я потом слез с горы…

– Думаю, он вам не подойдёт. – Директор был бы рад сдать мальчугана, но кому нужен ребёнок с такими причудами! Если он сейчас городит невесть что, то в дальнейшем станет просто невыносим.

– Посмотрим. Надо провести тесты. Вы можете на время выделить нам кабинет?

– Я хочу стать орденским солдатом, – признался мальчик Псу, держась за руку доминиканца. – У меня теперь нет ни мамы, ни папы. Меня возьмут в крестоносцы? Папа и мама женились в церкви, по-настоящему. Я не люблю, как молятся афро. А чёрная туча прилетит снова?

– Это было наказание Господне, – тепло ответил Пёс, с приязнью глядя на мальчишку. – Надо очистить Землю от грязи, чтобы она расцвела. Ты признан достойным войти в новую жизнь. А знаешь, я ведь тоже сирота. Меня нашли и воспитали… – Он перевёл взгляд на хозяйку, шедшую впереди.

– Садись и смотри сюда. – Аафье распаковала и установила на подставке зеркало. – Что ты видишь?

– Себя, – честно ответил мальчик, – только я весь кривой.

– Смотри внимательнее. Позови…

– Кого позвать?

– Того, кто тебе дорог. – Аафье и Пёс внимательно следили за выражением его лица. Мальчик нахмурился, уставившись в зеркало. Пёс незаметно поглядывал на секундомер. Цифры менялись; в кабинете слышалось только астматическое дыхание мулата.

– Мама, – вдруг прошептал мальчик.

– Тридцать семь. – Пёс остановил отсчёт.

– Мама!

Озарённое ядовито-жёлтым светом, беззвучно кричащее женское лицо, возникшее в зеркале на фоне иззелена-чёрного мрака, заколебалось и пропало.

– Он нам подходит, – сухо молвила Аафье, убирая зеркало, пока Пёс успокаивал мальчика. – Оформляйте документы.

– Это… разрешённая методика? – Мулат с подозрением следил за её руками, прятавшись в коробку вогнутый блестящий диск.

– Мы пожертвуем приюту пятьдесят тысяч марок.

Эта сумма и возможность избавиться от мальца со стойкими психическими закидонами сгладили сомнения директора. Женщина высмотрела и отобрала ещё полдюжины сироток, а затем исчезла из Белу-Оризонти вместе с помощником-доминиканцем, накачанным нехолощёным бараном и другими неразговорчивыми ассистентами.

Сколько иностранцев после катастрофы хлынуло в Бразилию! всех не сочтёшь. Янки, славяне, скандинавы, китайцы… Даже ирландцы в приют заглянули – почему-то в сопровождении агентов тайной полиции; все измотанные, озабоченные, мрачные, дотошные. У директора от разговоров с ними чуть не разыгрался приступ астмы.

– Они заставляли детей смотреть в зеркало? Что они им велели видеть? Как реагировали дети? Дайте документы на всех, кого они увезли.

– Господа, я не допустил ничего противозаконного. – Перед мысленным взором мулата покачивались на виселице тела с вытянутыми шеями и повёрнутыми набок головами. Чрезвычайное положение!

– Вас никто не обвиняет, – отрезал ирландец. – Как выглядела женщина?

– Молодая, красивая… крупная и рослая. Тёмная шатенка с длинными роскошными волосами. Глаза карие, очень выразительные. Светлая кожа…

– Вот здесь, – ирландец указал пальцем себе на середину груди, – вы ничего не заметили?

– А, да! Большая родинка.

– Зеркало – вы можете его нарисовать? Размеры, цвет? характер материала?

– Кажется, латунное.

– Не удивляюсь, что она опережает нас на шаг, – вздохнул второй ирландец. – Если она приедет ещё раз… или вы услышите о её появлении в каком-нибудь другом приюте – позвоните по этому телефону.

На протянутой им визитке был только номер и единственное слово «Bienenstand» 2.

– Обращайте особое внимание, – добавил смуглый агент, – на детей, которые рассказывают небылицы о том, как их пощадили сириане. Об этих детках тоже надо сообщать.

– Но… все люди с горы Корковадо исчезли!

– Теперь – все.

– В одном я уверен, – мулат осенил себя крестным знамением, – что этот кошмар закончился и не вернётся впредь.

Ирландцы, как по команде, переглянулись, и один из них выдохнул:

– Если бы!..

1 гейс – в ирландской традиции: запрет, зарок, обычно магический, нарушение которого влечёт за собой смерть

2 пасека (нем.)

Эпилог

Ты не знаешь, как сходят с ума –

Как вода разольётся, точь в точь

Эдмунд Шклярский

– Мы встречались с вами раньше? – заинтересованно спросила молодая женщина, сидевшая на кровати.

Её кожа была чуть темноватой, с бронзовым отливом, волосы чёрные, глаза густо-рыжие, а губы алые и сочные. Она обнимала свои согнутые ноги, пристроив подбородок между колен. Долгий сон истощил её мышцы, жировой слой под кожей заметно истаял, но формы сохранились. Правильное питание, гимнастика – и она вновь станет собой. Ей хотелось выглядеть, она стремилась к этому каждой клеткой своего тела. Голубое больничное бельё смотрелось на ней восхитительно.

– Разумеется. В тот день, когда вы проснулись, – ответил специалист, изящный бледный брюнет с ниспадающей на лоб чёлкой и глазами, похожими на два таинственных топаза. Медицинский комбинезон скрывал его фигуру, однако осанка выдавала в нём человека сильного и тренированного.

– Это я помню. – Женщина чуть встряхнула головой. – А до того?

– Никогда. Согласно метрике, я родился позже, чем