Опасные видения - Коллектив авторов

стоял полицейский, спиной к стене. На лице Мэллори растянулась волчья ухмылка. В едином движении он соскользнул за подоконник, завис на миг, глядя, как удивленное лицо внизу задирается к нему, рот раскрывается в крике….

Упал; ноги, прерывая падение, врезались в спину полицейского. Он перекатился, сел, слегка оглушенный. Полицейский растянулся ничком с хребтом, изогнутым под неестественным углом.

Мэллори поднялся – и чуть не упал от прострела боли в правой лодыжке. Растяжение или перелом. Сжав зубы, он двинулся вдоль стены. У ног пенилась ледяная дождевая вода, хлещущая из водостока впереди. Он поскользнулся, чуть не свалился на скользкую брусчатку. Вперед показалась уже не такая непроглядная тьма парковки. Если только добраться, пересечь – у него еще будет шанс. Он обязан выбраться – ради Моники, ради ребенка, ради будущего всего мира.

Шаг, еще один. В лодыжку словно вогнали стальной шип. Боль от пулевого ранения на боку разбегалась по всему телу с каждым вдохом. Промокшая от крови рубашка и штаны висели на нем, холодные. Еще десять футов – и можно перейти на бег…

На пути показались двое в черной униформе государственной полиции безопасности – с оружием, наведенным ему в грудь. Мэллори оттолкнулся от стены, приготовился к залпу, что оборвет его жизнь. Но вместо выстрелов туманную морось, заливавшуюся ему в глаза, пронзил луч света.

– Вы поедете с нами, мистер Мэллори.

4

Контакта по-прежнему нет, – доложили Уловители. – Местные разумы высшего уровня лишены связности; они мерцают и отдаляются, когда я/мы их касаемся.

Инициаторы выдвинули предложение:

С помощью соответствующей звуковой гармонии можно создать резонансное поле, чтобы усилить разумы, функционирующие в аналогичном ритме.

Я/мы выявили, что лучше всего подходят следующие паттерны…

Отобразились сложные символы.

ПОСТУПАЙТЕ ПО НЕОБХОДИМОСТИ, – приказал Эгон. – ВСЕ ПОСТОРОННИЕ ФУНКЦИИ ПРЕКРАЩЕНЫ ДО ДОСТИЖЕНИЯ ПОЛНОГО УСПЕХА.

Из тьмы, из немого корабля датчики Ри с полным единством цели нашаривали через весь космос восприимчивый человеческий разум.

5

Допросная – совершенно голый куб с белой облицовкой. В геометрическом центре, под ослепительно белой световой панелью, – тяжелый стул из шлифованной стали, отбрасывающий чернильно-черную тень.

Проползла минута тишины; потом в коридоре зацокали каблуки. В открытую дверь вошел высокий мужчина в простом военном мундире, остановился, разглядывая своего пленника. Его широкое дряблое лицо было серым и мрачным, как надгробие.

– Я тебя предупреждал, Мэллори, – пророкотал он глубоким голосом.

– Ты совершаешь ошибку, Косло, – сказал Мэллори.

– Потому что открыто арестовал народного героя, а? – Косло скривил широкие серые губы в гримасе, напоминающей улыбку черепа. – Не заблуждайся. Без вожака мятежники ни на что не осмелятся.

– А ты уверен, что готов уже сейчас испытать свой режим на прочность?

– Либо сейчас, либо выжидать, а твоя партия будет набирать силы. Нет уж, предпочитаю скорейший маршрут. Я никогда не умел ждать так, как ты, Мэллори.

– Что ж… к утру ты все узнаешь.

– Уже так скоро, а? – Тяжелые веки Косло словно прижали точки отраженного света. Он хмыкнул: – К утру я узнаю многое. Ты же понимаешь, что твое положение безнадежно? – Он перевел взгляд на стул.

– Другими словами, я должен переметнуться к тебе за… что? За очередные обещания?

– Альтернатива – стул, – просто ответил Косло.

– Слишком уж ты полагаешься на машины, Косло, – больше, чем на людей. Вот твоя главная слабость.

Косло пригладил угловатый металл стула.

– Наука подарила мне этот аппарат для исполнения конкретной задачи с наименьшими трудностями. Он создает такие условия, когда нейронная система субъекта близка к фотографической памяти, и в то же время усиливает мысленную речь, сопровождающую любую высшую деятельность мозга. Также субъект восприимчив к вербальным приказам. – Косло помолчал. – Если будешь сопротивляться, машина просто уничтожит твой разум – но не раньше, чем ты выложишь все: имена, явки, даты, иерархия, планы – все. Нам обоим было бы проще, если бы ты признал неизбежное и по своей воле сказал все, что мне нужно знать.

– А когда ты узнаешь?..

– Ты понимаешь, что мой режим не терпит оппозиции. Но чем полнее мои сведения, тем меньше крови прольется.

Мэллори покачал головой:

– Нет, – отрезал он.

– Не будь дураком, Мэллори! Это же не испытание твоего мужества!

– А может, оно и есть, Косло. Человек против машины.

Глаза Косло ощупывали его. Быстро махнул рукой:

– Пристегивайте.

Сидя на стуле, Мэллори чувствовал, как холодный металл вытягивает тепло из его тела. Железные скобы держали его руки, ноги, туловище. Голову к бывшему подголовнику прочно прижимало широкое кольцо из сплетенных проводов и пластика. С другого конца комнаты наблюдал Фей Косло.

– Готово, ваше превосходительство, – объявил техник.

– Приступайте.

Мэллори напрягся. В животе заворочалось нездоровое возбуждение. Он слышал о стуле, о том, что стул может начисто выжечь человеческий разум, оставив после себя только лепечущую шелуху.

«Только свободное общество, – подумал он, – способно производить технологии, благодаря которым возможна тирания…»

Он наблюдал, как техник в белом халате встал у контрольной панели. Оставась одна надежда: что он переборет машину, затянет допрос, задержит Косло до зари…

Виски Мэллори сжались тисками, усеянными иглами. И разум тут же переполнился горячечными образами. Он почувствовал, как в горле встал комом крик. В разум впились пальцы чистейшей энергии, взбаламучивая старые воспоминания, вскрывая заросшие раны времени. Откуда-то послышался голос, вопросы. Слова дрожали в его горле, рвались наружу в крике.

«Я должен сопротивляться!» Эта мысль мелькнула в разуме и пропала, унесенная приливной волной рыщущих импульсов, что прочесывали его мозг, словно вихрь. «Я должен продержаться… подольше… дать другим шанс…»

6

На борту судна Ри на панели, окружавшей командный центр, светились и мерцали тусклые огоньки.

Я/мы чувствуем новый разум – передатчик высокой мощности, – внезапно объявили Уловители. – Но его образы спутанны. Я/мы чувствуем борьбу, сопротивление…

ПЕРЕЙТИ К КОНТРОЛЮ, – приказал Эгон. – СУЗИТЬ ФОКУС И ИЗВЛЕЧЬ ЧАСТИЧКУ ЛИЧНОСТИ ЭТОГО ОБРАЗЦА!

Трудно; я/мы чувствуем мощные нейронные течения, противоположные базовым мозговым ритмам.

БОРИТЕСЬ!

И снова разум Ри потянулся, вошел без спроса в сложную поле-матрицу, что представлял собой разум Мэллори, и начал скрупулезно искать и укреплять врожденную симметрию, чтобы проступила естественная эго-мозаика, освободилась от мешающих контрсигналов.

7

Техник побелел как мел, когда тело Мэллори на стуле вдруг застыло, словно стараясь вырваться из оков.

– Глупец! – Голос Косло хлестнул, как кнут. – Если он умрет раньше, чем заговорит…

– Он… он слишком сильно сопротивляется, ваше превосходительство. – Глаза техника бегали по датчикам. – Ритмы с альфа по дельта нормальные, хотя преувеличенные, – бормотал он. – Индекс метаболизма – 0,99…

Мэллори содрогнулся всем телом. Его глаза распахнулись, закрылись. У него ходили желваки.

– Почему он не говорит? – рявкнул Косло.

– Может понадобиться несколько секунд, ваше превосходительство, чтобы настроить