Дороги (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич

— Тузик, иди сюда. — Позвал его Матвей. Дождался, когда он успокоится и сунул ему под нос Дашин платок.

Тузик громко обнюхал его и начал бегать по снегу, низко опустив морду. Пространство у штольни жители притоптали и потому было непонятно, куда направляться сразу. Пес, как и следовало ожидать, засеменил в сторону вулкана с небольшим отклонением к долине гейзеров. Илья даже успел испугаться, что Дашу ошпарило кипятком в одной из бань. Ее там не оказалось, и следы повели дальше прямо к вулкану.

Луна для людей, привыкших жить в постоянных сумерках, светила ярко. Чем дальше от гейзеров, тем снег становился рыхлее, и следы проступали отчетливее. Через пару километров пользоваться услугами Тузика нужды уже не было. Одинокая цепочка следов хорошо просматривалась под лунным светом.

— Я ведь тоже с трудом отказался от идеи уйти. — Признался Матвей Леонидович. — Внук хотел к родителям, а как я мог отказать. Он бы возненавидел меня, решив, что я трус и слабак. Если бы он не увидел Наиля в том виде, в котором тот появился у нас, мы могли бы тоже двинуться в путь, как появилась бы возможность.

— Вам было бы сложнее. У нас уже есть опыт, понимание, чего ожидать, как избегать неприятностей. Даша рассказала про вашу просьбу насчет Энгельса. Я думаю, что это лучше, чем идти самим. Если мы найдем ее… — Илья замолчал. — Обязательно сообщим о вас военным, чтобы они обменялись информацией по всем базам, с которыми поддерживают связь.

— Спасибо. Когда вы рассказали, что общались по связи с родителями Даши, понял, это шанс дать о себе информацию. Мой зять, Петруха, человек немного ленивый, но голова у него варит как надо. Надеюсь, что он сообразит, чтобы не идти далеко, как запустить информацию о себе или о нас, чтобы она где-нибудь перехлестнулась. — Голос Матвея Леонидовича дрожал от волнения, сам хотел верить в то, что говорил. — Под Москвой полно военных частей, ФСБ, правительственных организаций, у которых должны быть варианты связи на случай ядерной войны.

— Само собой. — Согласился Илья. — Это настоящий шанс узнать. А вы думаете, они после этого отправятся к вам?

— Не хотелось бы. Нам с Тимохой достаточно знать, что его мать и отец живы и верить, что когда-нибудь мы увидимся снова. А еще, — Матвей понизил голос, — я хочу, чтобы военные знали, что тут есть местечко, в котором выжили нормальные люди и готовы производить продукцию. Отсюда до Энгельса не так далеко. Вдруг они решатся проверить и взять нас под контроль. Я все же переживаю, если вулкан застынет, по нему можно не только выбраться, но и забраться. А мы точно не будем готовы к этому. Даже если военные придут через пару лет, это здорово. Даже лучше, чем сейчас. У нас пока нечего им предложить.

— Было бы хорошо, если бы они приходили не ради продуктов, а ради того, чтобы сделать территорию безопасной. Как раньше, устраивали бы рейды то в одну сторону от своей части, то в другую, наводя порядок и убеждая людей, что есть силы, способные навести порядок.

— Это лирика, Илья. Будет проще и понятнее, если мы им продукты, они нам безопасность. Никто никому не должен. Так надежнее. Это когда наметится строительство нового государства, а с такой численностью населения, как сейчас, я думаю, еще лет сто не стоит задумываться об этом, тогда да, власти придется создавать области, где будет только их закон. Но мы не доживем до этого, поэтому наше дело собирать оброк, дело военных защищать его собирателей. — Поделился Матвей Леонидович.

— Значит, дороги еще сто лет будут небезопасны? — Спросил Максим, больше занятый следами, чем разговорами.

— Скорее всего. — Матвей Леонидович пожал плечами. — Это исходя из того как я представляю урон миру, нанесенный катастрофой. Людей, как мне кажется, осталось не более десяти процентов по самым оптимистичным прогнозам. Сложная техника и электроника используется до окончания своего ресурса и исчезнет. Так что нам придется погрузиться лет через десять в эру еще до паровых котлов. Угля, нефти не будет, дрова еще не нарастут, а с ними и выплавки металлов. Скоро нам придется жить очень просто, как будто на дворе времена еще до рождества Христова. Хорошо бы нашлись люди, сохранившие потомкам процесс выплавки металлов, производства топлива и пластика из нефти. Эхе-хе, кто бы мог подумать, чем закончится наша цивилизация. Все боялись искусственного интеллекта, и вот вам…

Тузик замер на месте, потянул носом воздух и несколько раз неуверенно гавкнул во тьму.

— Что с ним? — заволновался Илья.

— Не знаю. Или Дашу почуял или новое извержение. — Решил Матвей Леонидович.

Ветер как раз подул со стороны вулкана, принеся характерный неприятный запах. Илья уже взмок от слабости и одновременно начали мерзнуть ноги и руки, но мысль, что сейчас начнется извержение, в то время, как Даша находится рядом с вулканом, заставила его забыть о себе.

— Давайте ускоримся. — Попросил он.

Реально ускориться смогли только Максим и Тузик. Матвей Леонидович тоже переболел недавно и едва перешел на бег, как его сразу стал душить кашель. С Ильей получилось то же самое, только он не успел перейти на бег. Голова закружилась, наст ушел из-под ног, он присел на колени и минуту ждал, когда станет легче. Максим убежал вперед.

— Полегчало? — Матвей Леонидович положил руку на плечо Илье.

— Бегать не могу. — Илья поднялся на ноги. — Голова кружится.

— У меня тоже. Идем за Максимом.

Они двинулись за темным силуэтом друга и кружащейся вокруг него темной точки, Тузика. До вулкана еще оставалось километра три. Вскоре Максим растаял в темноте, но его следы на серебрившемся в лунном свете снегу оставались четким ориентиром.

— Вот зараза. — Выругался Илья на Дашу. — Ну, как можно уйти одной?

— Она у тебя целеустремленная. — Заметил Матвей Леонидович. — Много добилась бы, если б не катастрофа.

— Я не уверен, что это качество так называется. Скорее, это ослиное упрямство, помноженное на отсутствие инстинкта самосохранения. — Илья был зол на Дашу.

Она выбрала момент вляпаться в неприятности, когда от него не было пользы. Он злился и на свою слабость. Тело не могло выполнить то, на что он рассчитывал и от этого самому себе казался бесполезным.

Издалека донесся истеричный лай собаки. Илья непроизвольно прибавил шаг. Началась одышка и головокружение. Время показалось вечностью, пока он не добрался до границы снега. Далее начиналась открытая земля, прогретая горячим дыханием вулкана. На темном фоне Максима он не разглядел, но отчетливо ориентировался по собачьему лаю.

— Макс, что там? — Спросил он громко. — Ты где? Подай голос.

— Здесь! Иди сюда, но осторожнее, смотри под ноги. Земля сильно потрескалась. Даша свалилась в трещину.

— Она жива? — Илья испугался за нее.

— Жива. Как бы я ее нашел? — Ответил Максим. — Хорошо, догадался трос захватить.

— Илья, прости меня. — Донесся глухой голос Даши. — Я хотела только посмотреть.

— Ты ничего не сломала себе? — Он пропустил ее извинения.

— Коленку сильно ударила и лицом пропахала по земле. — Даша зашмыгала носом.

— Держи трос, обвяжи вокруг талии и помогай нам тебя вытягивать. — Максим бросил конец автомобильного троса вниз.

Тузик время от времени гавкал в темноту трещины.

— Прекрати. — Прикрикнул на него Матвей. — Уши закладывает от твоего лая.

— Готова? — Спросил Максим у Даши.

— Кажется. — Даша с трудом сдерживалась, чтобы не заплакать.

— Ну, мужики, тянем на счет. Остались у вас силенки после пробежки? — Поинтересовался Макс.

— Скажешь тоже, пробежки. — Хмыкнул Матвей Леонидович.

— Тогда, считаю. И-и-и раз, и-и-и два…

Даша сильно похудела, и при этом она понимала, чего от нее хотят. Вытащили ее из трещины почти без усилий. Она бросилась в объятья Ильи, проревелась и начала просить прощение.

— Послушай, Даш, конечно, мы тебя простили еще до того, как нашли. Все очень перепугались, что с тобой случилось самое ужасное. Я представлял, как ты забралась на лаву и провалилась в нее. Что мы от тебя тогда смогли бы найти?