На Литовской земле (СИ) - Сапожников Борис Владимирович

Князь кивнул в ответ.

— Взять его с наскоку коронная армия не сможет, ведь город имеет серьёзные укрепления, — продолжил я. — Пока его станут осаждать, мы успеем подойти к Минску и либо примем бой под его стенами, либо поспешим на выручку брестскому гарнизону.

Оба военачальника согласились с моим планом, хотя я был намного моложе гетмана с князем, и военного опыта у них было побольше моего, причём сильно. Всё же возразить на приведённые мной резоны оказалось нечего, и на следующий же день к Веселовскому в Гродно отправились гонцы с приказом начать укреплять Белосток.

Кроме того, хотелось встретиться с коронным войском именно там, чтобы не уступить врагу ни пяди литовской земли. Потому что нужно поднимать престиж собственной власти, сильно подорванный действиями фальшивых лисовчиков, которых до сих пор ловил по лесам сам полковник Лисовский. И то, что он не смог выполнить моего приказа, сильно не нравилось мне. Его лёгкие всадники нужны были мне в войне против поляков. Не найти лучших разведчиков, кроме, разве что, татар. Их, к слову, в нашем войске было достаточно. Липки — литовские татары, которым позволили жить на землях Великого княжества, несли службу справно, однако отличались самоуправством. И для окрестных крестьян были не лучше поляков. Стоит только ослабить вожжи или не вовремя отвернуться, как они уже принимались грабить, а то и подпалить хуторок норовили. Дикие, в общем, люди. И всё же как лёгкая конница они были превосходны. И как разведчики, само собой, тоже. Именно на липков теперь легла эта служба, и они доносили нам вести о передвижениях коронной армии.

— Король ведёт войска прямой дорогой на Гродно, — доложил нам Самуил Кмитич, командовавший лёгкой кавалерией в нашем войске, и именно под его началом служили хоругви липков. Привыкший иметь с ними дело великий стражник литовский крепко держал татар в кулаке и жестоко карал за своевольство. Однако и добычу с ним татары получали неплохую, ведь грабить фуражиров и нападать на отставшие отряды им никто не запрещал, а наоборот, это было второй из их важнейших обязанностей после, собственно, разведки. — Его разведчики уже достигли Белостока, и король, скорее всего, в курсе того, как укреплён город.

— Он ещё может повернуть на Брест, — заметил князь Януш Радзивилл.

— Для этого онвынужден будет вернуться почти к самой Варшаве, — покачал головой Ходкевич, — да и представьте себе, князь, что ему придётся для этого проделать. Развернуть армию полностью, остановить арьергард и обоз, а после провести мимо них передовые хоругви. Это просто немыслимое дело, да и войско в этот момент будет настолько уязвимо, что мы сможем одной лишь конницей разгромить его на голову. Жигимонт не настолько профан в военном деле и слушает своих советников, а уж их-то он подбирать умеет, тут ему не откажешь. Да и епископ Гембицкий помогает, он тоже в людях разбирается.

И вот теперь мы смотрели на строящийся вне досягаемости наших пушек военный лагерь коронной армии. Жигимонт подошёл к осаде такого небольшого города и замка весьма серьёзно, ведь стараниями Веселовского вся округа была перерыта прямо как в Коломенском перед сражением. Вот только здесь поработали нанятые им европейские инженеры, которые насыпали валы и нарыли шанцы так, как это делали в Европе. Обошлось без крепостиц, к которым я привык, их заменили полноценные редуты, ощетинившиеся небольшими батареями пушек. Туда же, в передовые редуты, посадили и всех затинщиков, чтобы они могли поддержать пушки из своих орудий меньшего калибра, зато более скорострельных. Затинщики, могли стать настоящим сюрпризом для противника, каким были конные аркебузиры под Гродно.

— Крепко окапываются, — оценил Ходкевич, — сразу видно, брат мой имеет серьёзное влияние на короля. Он осторожен от природы и склонен к излишне долгим приготовлениям к битве, однако уж как начнёт, так не остановится до самого конца.

— Даже если ему будет грозить полный разгром? — поинтересовался я.

— Даже в этом случае, — кивнул Ходкевич, — старший брат мой не приемлет компромиссов. Его девиз: или пан, или пропал. Он станет драться до конца, даже если сам будет видеть безнадёжность положения.

— Есть ещё король, — напомнил нам обоим князь Януш, — а уж он-то постарается не допустить разгрома и скорее выведет армию из-под удара раньше времени, нежели над ней нависнет реальная опасность полного разгрома.

А вот на этом противоречии вполне можно сыграть. Я хорошо помнил битву при Болхове, когда перепугавшийся князь Дмитрий Шуйский увёл наряд раньше времени, когда еще ничего не было решено. А ведь останься на поле боя пушки, они вполне могли изменить исход сражения. В общем, нам предстояло провернуть военную хитрость: заманить конницу Ходкевича в западню и вынудить польского короля в нужное нам время остановить его. Стратегия вроде бы и не сложная, однако как претворить задуманное в жизнь — вот вопрос. Ответ на него я буду искать в скором времени, а пока остаётся только играть в гляделки. Ведь судя по блеску окуляров в польском лагере, и за нами оттуда наблюдают столь же пристально, как и мы за ними. Но всякой игре приходит конец.

Глава 23

Белостокская бойня

Сражение, что разразилось под Белостоком, после называли не иначе как бойней, настолько жестоким и кровопролитным было оно. Хотя сперва, вроде, ничего не предвещало такого развития событий. Закончив ставить лагерь, король двинул на нас пехоту, в основном наёмников, прикрытых с флангов выбранцами. Как и наши, облачённые в венгерское платье лановые пехотинцы, вооружённые мушкетами, играли явно вспомогательную роль. Их поставили далеко не флангах, подперев более надёжными полками, тоже наёмными.

— Умно, — кивнул, увидев это, Ян Кароль Ходкевич, — даже если побегут, не страшно. Позади явно надёжные наёмные полки, на их дисциплине бегство выбранцов никак на скажется. А те если сделают один залп, уже хорошо. Большего от них не ждут.

— Попадётся ли ваш брат, пан гетман, — поинтересовался у него я, — в расставленную нами ловушку? Вам не кажется, что она слишком уж очевидна?

На бумаге, как обычно, всё выглядело идеально, теперь мне казалось, что оставленный клин свободной земли просто криком кричит о западне, расставленной там.

— Конечно, мой брат видит её, — согласился Ходкевич, — вот только выбора мы ему не оставили. Кавалерия, а вовсе не пехота, главная сила коронного войска, а значит он нанесёт удар. Просто такой сильный, что проломит любую нашу западню.

— И проломит? — спросил у него присутствовавший тут же Януш Радзивилл.

— По мысли моего брата обязательно, — кивнул Ходкевич. — Он будет бить всеми доступными силами.

— Швырнёт в атаку гусар? — усомнился тот.

— Сперва, конечно, отправит в разведку конных казаков или татар, — заявил Ходкевич, — а когда поймёт, с чем именно придётся иметь дело, вот тогда и гусария ударит.

Что ж, остаётся надеяться, что ловушка наша выдержит атаку крылатых гусар.

Тем временем передовые полки коронной армии подошли к нашим позициям. Оттуда по ним ударили пушки, и пехота, дав пару густых залпов по позициям артиллеристов, начала такое планомерное отступление.

— Густо палят, — заметил Радзивилл. — Пороху не жалеют.

А чего жалеть, не как в прошлый раз же, когда на коронную армию со всех сторон наскакивали лисовчики даже прежде чем первые полки перешли границу. Теперь они спокойно шли по польской земле, лисовчикам было чем заняться, а татары Кмитича, которых мы натравили на коронное войско, в коронные земли не заходили. Несмотря на всю дикость свою их мурзы — или кто там командовал липкинскими хоругвями, которые по традиции назывались чамбулами — придерживались определённых правил. Раз мы обороняемся, то к врагу лезть нельзя, вот как перейдут границу — станут законной добычей. Это лисовчикам все правила нипочём, а татарские мурзы понимали, что в случае поражения лишь так у них есть хоть какие-то шансы сохранить свои бунчуки и головы вместе с ними. Кмитич сразу сообщил мне об этом, когда я отдал ему приказ натравить липков на коронное войско, только что вышедшее из лагеря под Варшавой. Конфликтовать с и без того не сильно дисциплинированными липкинскими мурзами я не стал. Тут и память князя Скопина подсказывали, что к служилым татарам надо подход иметь, иначе никакого толку не будет. Они просто проигнорируют приказы, а то и против тебя сабли повернут. Поэтому ни о какой войне на вражеских линиях снабжения, вроде той, что лисовчики устроили в прошлый раз, и думать не приходилось.