Рекрут - Алекс Хай

— Наверх, — распорядился один из встречающих чиновников в ярко-синей мантии. — Слушания пройдут в Большом зале.

Сам зал встретил меня тишиной.

Высокий потолок, своды, светящийся купол с изображением двух ликов — Луна и Солнце. Вокруг них — всполохи пламени, звезды, листья. Всё — символы старых кланов.

А на возвышении — длинный стол из монолитного гранита на пятнадцать мест для советников.

Герцог Варейн был в серебре и чёрном. Холодный, как клинок, но взгляд его был направлен прямо на меня. За его спиной стола магистр Салине. Рядом с ней — посол Трейн — в чёрно-зелёной мантии, с гербом клана. Усталая, но стойкая. Она молча кивнула мне.

С другого края сидел Доминус клана Солнцерождённых — в белоснежной накидке поверх мундира, с жезлом, украшенным солнцем. Рядом с ним — Фиор. Младший принц, теперь единственный официальный наследник. Весь такой вычищенный, надушенный, ослепительный до зубного скрежета.

Лорд Альтен тоже был там. Надменный, как всегда. Его дочь — Циллия — сидела в боковом крыле, но её взгляд я почувствовал. Она внимательно наблюдала.

— Обвиняемый прибыл!

Меня подвели в центр мозаичного круга.

Первым заговорил старик в мантии цвета старого золота и с эмблемой весов и клинка.

— Гражданин Альбигора, Ромассил Хал, ты был вызван на заседание Совета по обвинению, затрагивающему интересы двух великих кланов и порядка города.

Я молча улыбнулся.

— Тебя обвиняют в убийстве принца Риониса Кархала, наследника Доминуса Солнцерожденных. А также в сокрытии подлинной личности, что, в свою очередь, нарушает принципы равновесия между Днём и Ночью. Что скажешь в свою защиту?

— А зачем говорить, если уже всё решили?

— Никто ничего не решил, — хрипло бросил Варейн. — Пока.

Салине не вмешивалась. Только мрачно обводила взглядом советников.

Доминус приподнял бровь. Его взгляд пересёкся с Салине — и это была вспышка. Не дуэль. Не вызов. Что-то… более глубокое.

Фиор поднялся и прошёл вперёд, но его остановили. Пока что была не его очередь.

Посол Трейн поднялась и чётко, без тени волнения, произнесла:

— Совет Альбигора обязан помнить, что обвиняемый не признал своей вины. Что доказательств пока не предъявлено. И что у клана Лунорожденных есть право на защиту своего рекрута.

Она переглянулась с Герцогом, и тот кивнул.

— Мы не просим пощады, — продолжила мать Элвины. — Мы требуем справедливости. Разбирательство должно быть детальным. Вы не осудите юношу, прошедшего инициацию Ночи, лишь за то, что кто-то говорит, будто он — из Дня.

Доминус склонил голову, как бы признавая: ход сделан.

— Пусть принц Фиор выступит, — сказал представитель Совета. — Он излагал свою позицию. Но теперь… пусть выскажет свою версию событий.

Фиор поднялся на трибуну так, будто собирался читать манифест, а не мстить за личную обиду. Глубокий вдох, безупречные складки золотого плаща на плечах, серьёзное лицо с маской скорби — и я почти поверил, что он сейчас заплачет.

Он не смотрел на меня. Умно. Правильно. Столкнись наши взгляды — маска бы треснула.

— Уважаемые члены Совета, — начал он, — я не хотел говорить эти слова. Не хотел снова вспоминать ту трагическую ночь. Но я обязан. Обязан перед памятью брата. Перед долгом. Перед городом. Меня зовут принц Фиор Кархал, сын Доминуса и брат покойного наследника принца Риониса. Я — свидетель. Единственный выживший очевидец той трагедии.

Слово «единственный» он проговорил с особым нажимом. Пауза. Вздох. Ему бы пьесы играть.

— Нас было трое, — сказал он тише. — Я, Рионис… и он. Ромассил Хал. И еще паа охранников. Ром был нам другом, братом…

Он поднял глаза к куполу. Там, где сияли два ликá — Лунный и Солнечный.

— Мы доверяли ему. Он был с нами с юности. Талантлив, отважен, честолюбив. Мы всегда относились к нему как родному брату, хотя и знали, что он всего лишь бастард нашего отца. Мы не знали… — голос его чуть дрогнул, — мы не знали, что всё это время он ждал момента, чтобы попытаться уничтожить нас.

В зале — шорохи, вздохи, кто-то тихо цокнул языком. Салине осталась неподвижной. Варейн только чуть наклонил голову. Мирена Трейн была холодна, как северный лёд — она явно воспринимала факты, а не эмоции. Я отметил это. И поблагодарил молча.

— В ту ночь мы покинули пределы Альбигора. Решили встретить рассвет в форте. По дороге Ромассил предложил проверить один источник в Диких землях. Говорил, что нашёл нечто важное. Мы поверили. И оказались в ловушке… Взрыв нестабильного Ноктиума убил нашу охрану. Ромассил воспользовался нашим смятением и… вонзил клинок Рионису в сердце!

На этом месте я усмехнулся. Почти в голос. Но сдержался. Пусть доиграет спектакль.

— Он ударил первым. — Голос Фиора стал жёстче. — Рионис принял удар на себя. Он пытался нас защитить. И погиб. Я с трудом сумел уйти, раненый. Взрыв привлёк тварей, и мне пришлось спасаться бегством! Позже меня нашли патрульные форта. А он…

Пауза. Молчание. Взгляд в мою сторону. Наконец. Прямой.

— Он исчез. Спрятался. Сменил имя и даже клан. Всё — чтобы избежать ответственности. Чтобы потом… — Фиор сжал кулаки. — У него не вышло стать наследником Доминуса, и он решил затаиться!

Эти слова вызвали оживление среди советников. Я спокойно наблюдал эту постановку, лишь изредка потирая одной ногой о другую — в зале был сквозняк.

— Я прошу Совета не медлить. Не позволять ему снова затеряться в тенях. Не дать ему шанса!

Фиор поклонился. Играл отменно — даже руки у него дрожали от волнения.

Когда он вернулся на место, Варейн бросил взгляд на Салине. И снова — ничего. Ни тени эмоций. Только холодный анализ. Но я видел, как у посла Трейн сжались пальцы.

Представитель Совета, тот самый с весами и клинком на груди, заговорил:

— Мы приняли заявление стороны обвинения. И в ближайшее время заслушаем защиту. Но до того…

Он повернулся ко мне.

— Есть ли у вас комментарии?

Я пожал плечами:

— Если каждый, кто хочет власти, начинает с убийства, то, возможно, вы путаете меня с половиной сидящих в этом зале.

Пауза. Кто-то хмыкнул. Варейн сдержанно кивнул, будто одобрял. Салине усмехнулась, не сводя глаз с Доминуса. Первый раз за всё заседание.

А Фиор снова отвернулся.

— У вас будет возможность высказаться, — продолжил представитель. — Но сначала мы выслушаем представителей вашего клана.

Я медленно кивнул. Театр ещё не окончен. И моя роль