Плюшевый: кулак - Сергей Александрович Плотников

аналитическую сводку по всем местным раскладам… Ну ладно, хорошо, дня за три, учитывая, что начинать придется с абсолютного нуля. Плюс неизбежные мемы про кошек, мимо которых я никогда не мог пройти.

Однако даже эти бесконечные пять дней в пути закончились — и мы наконец-то были дома.

В Школе Дуба.

И года не прошло, как я начал воспринимать это место домом. Пока еще в ограниченном смысле, как путешественники говорят «пойдем домой», имея в виду гостиницу. Но… кто знает, не придется ли мне врасти в эту землю корнями насовсем?

Нас встретили радушно. Герт запрыгнул в нашу повозку, не успела она еще остановиться, и сразу полез обниматься — в мальчишеском исполнении, больше напоминающем удушающий захват. Потребовался оклик Тильды, чтобы он прекратил.

— Лис, ты ранен⁈ — он с с ужасом в глазах оглядел меня, все еще покрытого живописными синяками. Правда, повязку с головы я уже снял, а то вовсе напоминал в ней пирата.

— Ранен, и серьезно! — воскликнула Тильда. — Поэтому все чувства проявляй только словесно!

— Понял! — засмеялся Герт. После чего прокашлялся и заговорил гекзаметром, нарочито низким «пафосным» голосом: — О великий герой! Как же сладостно мне в час свиданья, что разлука закончена с многомудрым плюшевым мишкой…

— Щас двину, — пообещал я. — Многомудрого мишку нашел!

Герт еще пуще расхохотался.

— Ты, гляжу, налег на учебу без нас? — одобрительно спросила Тильда. — Раньше я не слышала от тебя поэтических экспромтов.

— Ага, скучно было, все уехали, я читал много… — пожал плечами мой двоюродный брат. — Даже не думал, что это так интересно! — тут же, спохватившись, добавил для меня: — Но и с ребятами занимался, ты не думай! И с мастером Фиеном. Он говорит, кроме меня трое точно смогут сдать на шестой ранг, а если поднажмут, то еще двоих-троих дотащим… Ох, а ты скоро сможешь заниматься?

— Скоро-скоро, — пообещал я. — Прямо завтра. Мне еще в поместье графа Фейтлина плотник костыль сделал, так что вот на нем и приковыляю. А так нормально — только через месяц.

Герт присвистнул.

— То есть сам ты на ранг сдать не успеешь?

— Успею, — мрачно пообещал я. — Должен успеть! Буду сидя верхние мышцы качать. И правую ногу, как могу. Потом еще недельку на разгон — и нормально.

— Ну знаешь! — с сомнением покачал головой Герт. — Может, лучше, пусть дядя твой ранг следующей весной проверит? Или вообще отдельно, а не вместе со всеми?

— Нет, — сказал я, — весной мы все будем заняты турниром. Да и сейчас уже тоже. Надо к нему готовиться.

— Турнир⁈ — тут глаза Герта сделались совсем огромные, как блюдца. — Прямо тут, у нас⁈ Ну нифига… — он покосился на Тильду. — Прошу прощения, тетушка, ничего себе вы съездили! Рассказывай, Лис!

Я вздохнул — и начал рассказывать.

Глава 19

Затишье перед экзаменами

Парня, который когда-то в составе «несчастливой семерки» пытался пробудить во мне чувство классовой вины и заставить добровольно расстаться с жизнью, а потом сбежал и был помилован мною, но сделан рабом у нас в поместье, звали Уорин Плессен. (Мне опять захотелось пошутить на счет «плесень», но — увы, шутка исключительно для внутреннего употребления!).

Тильда «отдала» его мне: в смысле, пристраивай как хочешь, но не в личные слуги — ничему не обучен, не сможет нормально услужить. Да и личных слуг никто из мастеров не держал, включая Ориса. Не мне нарушать эту традицию!

Так что я еще в начале лета сдал парня на кухню, в посудомои. Однако поговорил с управляющим дома, чтобы к нему относились нормально и если окажется способным, выучили чему-то полезному и прибыльному.

— Вы пустите парня, который чуть вас не убил, туда, где готовится еда? — удивился управляющий. — И даже согласны, чтобы его учили на помощника повара⁈

— Ну, он не «чуть меня не убил», он сбежал, — поправил я. — Причем при первых же признаках того, насколько я сильнее и безжалостнее, чем эта группа. То есть продемонстрировал умение анализировать, самообладание и адекватность. Думаю, эти же самые качества, плюс страх расплаты, послужат надежным предохранителем, если кто-то обратится к нему с подкупом, чтобы отравить меня!

Судя по остекленевшему взору управляющего, на этой сложной фразе я его потерял.

— Его уже один раз подбили меня убить, он понял, что это плохо кончится, и бросил на полдороге, — разжевал я. — Второй раз на том же самом вряд ли попадется! А вот насчет других кухонных слуг у меня такой гарантии нет.

Так что с начала лета Уорин крутился при кухне: посудомоем, поломоем и мальчиком за все. Условие я ему выставил следующее: раз в неделю приходить ко мне в условленное место с докладом о сплетнях, слухах и вообще обо всем интересном, что творится на кухне. Сначала местом встречи служила нам тренировочная площадка по вечерам, потом я сменил ее на алтари возле Дуба, потому что на тренировочной площадке все желающие могли за нами наблюдать, а алтари из поместья не просматривались.

Уже к концу июля парень обжился на кухне настолько, что встреч приходилось проводить две в неделю: информации через поваров и поварят проходило просто гигантское количество! Когда я оценил этот поток, то просто схватился за голову: если бы я просто конспектировал за Уорином, у меня бы это занимало до получаса, а уж обработать и обобщить эти сведения без хотя бы завалящей электронной таблицы — ищи дурака!

Потом я сообразил, и начал брать на эти встречи со мной Эвина: вот чья память тут оказалась в высшей степени полезной! Сперва мой соученик (или уже просто ученик?) никак не мог взять в толк, зачем мне нужно держаться в курсе «теневой» жизни поместья: я ведь, в конце концов, наследник! Однако проникся, когда я с важным видом сказал ему, что святой предок во сне велел мне узнавать как можно больше всего интересного, потому что «никогда не знаешь, что приведет к новому шагу по Пути»!

В результате эти двое неплохо сработались. Эвин, сам происходивший из очень бедной семьи, не кичился перед вчерашним крестьянином, ставшим рабом, а скорее, сочувствовал ему. Тем более, что социальный статус рабов в поместье не сильно отличался от статуса крестьян. А может, и вообще на практике не отличался, поскольку Коннахи вроде как могли забрать в слуги или в ученики кого угодно из своих «арендаторов». Рабам даже жалованье платили! Правда, меньше, чем обычным слугам. И еще рабов в любой момент могли продать, а слуг вроде как защищал их контракт…

Ребята частенько перевыполняли план,