Книга пяти колец. Том 9 - Константин Александрович Зайцев

— Остановись и покайся.

— НЕ МОГУ! — его рыданий как не бывало. — Мандат Небес уже ниспослан! Путь предопределен! Слишком многие доверили мне свои жизни!

Пространство вокруг нас заколебалось. Портреты на стенах зашевелились — лица на них ожили, их глаза уставились на меня с немым укором, губы зашептали проклятия на забытом языке.

— Видите? — голос Фана слился с этим шепотом. — Души тех, кто умрет, если я дрогну. Они взывают ко мне. Они верят в меня.

— Это не души будущих жертв. Это призраки тех, кого ты уже убил.

— НЕТ! — он взмахнул рукой, и портреты начали множиться, заполняя все пространство. — Это те, кого я спасу! Те, ради кого я готов принять любое проклятие!

Стены поплыли, пол затрещал. Комната разверзлась, открывая за собой бесконечную галерею — легионы прозрачных, стенающих духов. Тысячи глаз, тысячи ртов, взывающих в унисон:

«Спаси нас! Защити! Мы верим в тебя, отец наш!»

— Слышите? — Фан простер руки, словно желая обнять всех сразу. — Их глас! Их мольба! Я не вправе их предать!

— Это иллюзия. Самообман безумца.

— Нет! Это голос народа! Единственная истина, что выше личной кармы!

Облик Фана начал меняться. Простые одежды превратились в парчовые ритуальные робы императора, на голове вспыхнула корона с нефритовыми подвесками, а вокруг него закрутились вихри чистой, но искаженной энергии, приняв обличье свирепых драконов.

— Видите? — его голос загремел, обретая металлический отзвук. — Даже великие драконы признают мою правоту! Я — истинный Сын Неба! Защитник Срединного Государства!

— Ты всего лишь глупец, поверивший обещаниям владык Скверны.

— А вы — орудие хаоса, что грозит разрушить миропорядок! — он взмахнул рукой, и воздух рассекли десятки клинков из сконденсированной энергии. — Вы готовы обречь тысячи на смерть ради своих иллюзий!

Я увернулся, выхватывая шуаньгоу. Лезвия звякнули, отвечая на вызов.

— Мой путь это путь к Небу. Через боль, кровь и волю, но я плачу своей болью и кровью.

— ДРУГОГО ПУТИ НЕТ! ЛИШЬ Я ВИЖУ ИСТИНУ!

Его атака обрушилась на меня с мощью разъяренного дракона. Но это был не слепой гнев — это был холодный, расчетливый гнев императора, карающего мятежника. Каждый удар сопровождался видениями: дети, играющие в безопасных садах, старики, умиравшие своей смертью, женщины, не знавшие страха насилия.

— Я несу им мир и порядок! — гремел он. — Я возвращаю Золотой Век!

Его мощь была чудовищной, но я видел сквозь его иллюзии. Видел, как его драконы корчатся в муках, как императорские одежды превращаются в саваны, а сияющая корона гниет и покрывается трещинами.

— Взгляни на себя, Фан! — я парировал очередной выпад, и наши клинки высекли сноп искр. — Ты уже не спаситель! Ты демон, пожирающий души!

— ЛОЖЬ! — он атаковал с удвоенной яростью. — Я — ВОПЛОЩЕНИЕ ВОЛИ НЕБЕС! Я — ВОССТАНОВИТЕЛЬ БАЛАНСА!

— Ты его губитель! Превращая добродетель в орудие убийства, ты убиваешь саму суть пути Небес!

Фан замер. На мгновение в его безумных глазах мелькнула тень сомнения, трещина в броне самоуверенности.

— Нет… — прошептал он. — Нет, я… я несу добро… я следую пути…

— Ты используешь путь как прикрытие для своих преступлений.

— НЕТ! — его вопль слился с ревом голодных духов, а драконы обратились в грифов, кружащихся над падалью. — Я ДОЛЖЕН БЫТЬ ДОБРОДЕТЕЛЬНЫМ! МОЙ НАРОД ТРЕБУЕТ ЭТОГО!

Его облик окончательно исказился, превратившись в пародию на императора — корона из шипов, робы из пепла, свита из пожирающих душ демонов.

Но в этом была его слабость. Его одержимость «добродетельностью» ослепляла его. Я выждал его яростный бросок и в последний миг крикнул:

— Взгляни вокруг, Фан! Это ли тот мир, который ты хотел построить для своего внука⁈

Иллюзия дрогнула и рухнула. Исчезли портреты, исчезли призрачные толпы. Мы стояли в руинах. Стены были сложены из отполированных до блеска черепов, пол устилала костная крошка, а в центре зала зиял жертвенный алтарь, черный от запекшейся крови.

— Это не… не может быть… — Фан замер, с ужасом взирая на творение своих рук.

— Это твое наследие. Плод твоей «добродетели».

— НЕЕЕТ! — он ринулся на меня в слепой ярости, но отчаяние сделало его движения небрежными.

Я сделал шаг в сторону, избегая его клинка, и нанес ответный удар. Оба крюка шуаньгоу, ломая ребра, пронзили его черное сердце.

— Я… я желал… лишь добра… — хрипло выдохнул он, оседая на колени. — Я… следовал… пути…

— Ты следовал лишь собственной гордыне, — безжалостно произнес я. — Истинная добродетель не требует жертв. Она готова сама стать жертвой.

Фан рухнул лицом в пыль. С его последним вздохом рухнули и все оставшиеся иллюзии. Замок рассыпался в прах, открывая голые, выжженные скалы Круга. Воздух очистился от смрада лжи и боли.

Третий Страж пал. Круг Воздуха был пройден.

Эпилог

Когда я шагнул вперед, то ожидал чего угодно, но не этого. Круг Пустоты оказался совсем другим, чем я его мог себе представить. И я тоже был другим. Но удивительнее всего было то, что тут я не чувствовал стражей этого круга.

Мне не надо было смотреть, я знал, что сейчас на мне парадные красно-черные одежды моего клана, с вышитым парящим вороном на груди и спине. В этом месте я был собой — чемпионом великого клана Воронов. И, улыбнувшись, я сделал первый шаг вперед по дороге, которую не выбирал, но на которую встал сам, решившись сражаться до конца. По дороге Владыки Голодных Духов. По той самой дороге, по которой когда-то века назад прошла бабушка Ардана.

Путь под моими ногами был выложен костями. Не символически — настоящими человеческими костями, сплавленными временем и болью в единую мостовую. Каждый шаг отдавался глухим стуком, словно я барабанил по крышке гигантского гроба. С каждым движением кости подо мной тихо скрипели, напоминая о тысячах жизней, что закончились здесь.

Мириады голодных духов следовали за мной. Невидимая армия тех, кто всегда был со мной. Тех, кто пел мне свои литании, тех, кто призывал меня стать владыкой еще при жизни, но не покинувших меня даже в могиле. Они текли за моей спиной бесконечной рекой теней, и их шепот сливался в монотонную песню смерти. Они не просто шли — они возвращались с триумфом.