Системный Творец IV - Александр Сорокин

рунический знак, напоминающий треснувший череп — это не украшение. Разворачивайтесь и уходите.

Он сделал паузу, давая словам осесть.

— Второе: не мешайте работе Творцов. Вы можете увидеть кого-то, часами сидящего в позе лотоса перед куском камня, или наблюдающего за ростом плесени, или разговаривающего с собственным отражением. Не перебивайте, не задавайте глупых вопросов и уж тем более не тыкайте пальцем. Концентрация — залог нашего успеха. Сорвете чей-то прорыв — последствия могут быть… неприятными для обеих сторон.

— Третье: ресурсы. Вся вода, еда и базовые материалы — общее достояние, предоставляются бесплатно. Но за редкие артефакты и специфические материалы вроде «Слез Древа» или «Корня Древнего», придется заплатить эквивалентной услугой или выполнить задание. Ничто не дается просто так. Экономика здесь бартерная, основанная на знании и силе.

— Четвертое: дуэли и выяснение отношений. Разрешены, но только на специально отведенных аренах на нижних ярусах. Никакой самодеятельности в жилых секторах или рядом с важными объектами. Нарушителей изолируют. Надолго.

— И последнее, что стоит запомнить новичку: здесь нет Империи, ее законов и солдат. Но здесь есть Элронд и Совет Мастеров. Их слово — закон, авторитет — непререкаем. Не перечьте им, если дорожите своим местом под… нашим искусственным небом.

Лериан выдохнул и улыбнулся, видя наши серьезные лица.

— Соблюдая эти нехитрые правила, вы сможете спокойно жить, учиться и творить. Проблем не возникнет. — он резко поднялся, полный энергии. — А теперь — хватит теории! Пора на экскурсию, вам полезно будет увидеть масштабы нашего убежища.

Мы переглянулись. Эдварн с обреченным видом поднялся. Горст тут же встал, одним плавным движением подхватив Каэла и усадив его к себе на спину. Парень лишь молча обхватил отца за шею, в его глазах читалась смесь страха и любопытства.

— И куда же мы направимся в первую очередь, о наш просвещенный гид? — с легкой иронией поинтересовался я.

Лериан, стоявший уже у двери, обернулся, и его взгляд остановился на Каэле.

— Полагаю, логично начать с того, что может быть полезно здесь и сейчас. Мы идем в «Кузню Плоти».

При этих словах Горст невольно выпрямился, а в глазах Каэла вспыхнула робкая, почти невероятная надежда.

Мы покинули дом, вновь погружаясь в фантастический пейзаж подземного города. Лериан повел нас по одному из бесчисленных мостиков, перекинутых между ярусами. Мы шли мимо зданий причудливых форм, от которых исходило тихое гудение энергии, мимо террас с невиданными растениями, мимо Творцов, поглощенных работой и не обращавших на нас ни малейшего внимания.

Вскоре мы подошли к одному из многочисленных проемов в стене пещеры. Вход в «Кузню Плоти» был отмечен сложным руническим знаком, изображавшим переплетение древесных корней и человеческих сухожилий. Тяжелая дубовая дверь, окованная бронзой с инкрустированными костяными пластинами, бесшумно отворилась, пропуская нас внутрь.

Переступив порог, мы замерли, пораженные открывшимся видом. Это была не просто лаборатория, а гигантский зал, уходящий глубоко в скалу. Сводчатый потолок украшали светящиеся грибницы, мерцавшие мягким желтоватым светом, отбрасывавшим пульсирующие тени. Воздух был густым и влажным, наполненным ароматом влажной земли, дубленой кожи, целебных трав и едва уловимым запахом крови.

Вдоль стен выстроились массивные каменные столы, загроможденные артефактами, чье предназначение оставалось загадкой. Стены и пол устилали свитки с анатомическими рисунками, а на полках, в стеклянных сосудах, плавали в мутной жидкости органы и конечности невиданных существ. Некоторые из них едва заметно шевелились.

Внутри лаборатории трудилось не более десяти человек. Все они были облачены в одинаковые серые одежды, поверх которых надеты кожаные фартуки, испачканные темными пятнами. Каждый из них был поглощен своим делом: один Творец, склонившись над длинной пластиной из причудливого темного дерева, наносил на нее руны тонким, светящимся резцом. Другой, с закрытыми глазами, водил руками над сосудом с бьющейся мышечной тканью, и под его пальцами плоть уплотнялась, покрываясь тонкой серебристой сеткой. Третий что-то шептал большому, покрытому жилками яйцу, из которого доносился жуткий, глухой скрежет.

К нам направился один из Творцов. Мужчина лет пятидесяти, коренастый, широкоплечий, с руками кузнеца, покрытыми старыми ожогами и тонкими белыми шрамами. Его лицо, с мясистым носом и живыми, пронзительными глазами, было перепачкано сажей, а в густых волосах застряли щепки.

— Лериан. — прохрипел он голосом, привыкшим отдавать приказы. — Редкий гость. Что за ветер перемен занес тебя в мои владения?

Наш сопровождающий кивнул в ответ, на его губах играла привычная насмешливая улыбка.

— Всегда рад видеть тебя, Гебер. Ветром перемен, как ты выразился, стал я сам. Привел тебе нового… подопытного.

Он бросил многозначительный взгляд на Каэла, безвольно свисавшего со спины капитана.

Горст инстинктивно сжался, прижимая сына к себе. Его взгляд стал жестким и оценивающим. Каэл побледнел, но не отвел глаза от незнакомца. В лаборатории на мгновение воцарилась напряженная тишина, нарушаемая лишь тихим, мерным постукиванием какого-то механизма в дальнем углу. Слово «подопытный» тяжелым эхом повисло в насыщенном, почти зверином воздухе мастерской.

Глава 3

Гебер на несколько секунд замер, его пронзительный взгляд, словно скальпель, прошелся по бледной коже Каэла, по безвольно свисающим культям, и остановился на глазах Горста, в которых плескались надежда и страх. Он видел непросто тело, а читал в нем историю травмы, как в раскрытой книге.

— Аргон! — резко крикнул он, не отводя глаз от Каэла. — Освободи стол номер семь! Немедленно!

Один из помощников, в запачканном фартуке, тут же отложил странный светящийся инструмент, похожий на щипцы, и принялся сгребать с массивного каменного стола схемы и непонятные металлические заготовки. Через мгновение поверхность была чиста.

— Сажай его сюда. — кивнул Гебер Горсту. В его голосе не было жестокости, лишь холодная, хирургическая точность, не терпевшая возражений.

Капитан замер, пальцы инстинктивно сжали плечи сына. Я видел, как в его глазах боролись солдатская выдержка и животный страх отца, оставляющего ребенка в руках этого покрытого шрамами и сажей человека. Но взгляд Каэла, полный немого согласия и отчаянной надежды, решил все. Горст, стиснув зубы, коротко кивнул и, с невероятной для его мощи нежностью, аккуратно усадил сына на холодный камень стола.

Едва Каэл оказался на месте, Гебер решительно шагнул вперед и… мягко, но неумолимо отодвинул капитана в сторону.

— Стоять там будешь.