Системный Творец IV - Александр Сорокин

школьники, оставленные без присмотра строгого учителя. Первым тишину нарушил Эдварн, тяжело вздохнув и потерев затылок.

— Ну что, будем обживаться? — хрипло спросил он, обводя взглядом наше временное пристанище.

Я первым шагнул к неприметной двери, ведущей в наш новый дом. Она была из того же темного, отполированного материала, что и стены пещеры и открылась с едва слышным шелестом. Переступив порог, я на мгновение замер, пытаясь осмыслить открывшуюся картину.

Мы оказались в просторном, светлом коридоре, залитом мягким светом. Стены, казалось, были вырезаны из светлого дерева, теплого на ощупь и украшенного тонкими, мерцающими прожилками. В воздухе ощущалась свежесть и едва уловимая сладость. Слева от входа зиял арочный проем, ведущий в огромную комнату. Справа коридор переходил в галерею, вдоль которой тянулись ряды одинаковых дверей.

— Похоже, слева — общее пространство, справа — спальни. — предположил я и двинулся налево.

Мои догадки подтвердились. Мы вошли в помещение, которое с натяжкой можно было назвать кухней-гостиной. Оно было поистине огромным. В центре возвышался массивный стол из темного дерева, способный вместить человек двадцать. Вдоль стен располагались диваны и кресла, обитые мягкой тканью глубоких, успокаивающих оттенков — бордового, оливкового, темно-синего. Но больше всего мое внимание привлекла кухонная зона. Никаких привычных печей или дровяных плит. Вместо них вдоль стены тянулась столешница, а в нее были встроены странные панели с руническими символами.

Самым же удивительным было ощущение пространства. Снаружи дом казался скромным, но внутри он уходил вглубь горы на добрых тридцать-сорок метров, образуя уютное жилище. Технологии Творцов вновь поражали воображение.

Изучая кухню, я вдруг отчетливо услышал предательское урчание в животе. Последний раз я нормально ел… кажется, я даже не мог вспомнить, когда.

Звук привлек внимание Орна, стоявшего неподалеку. Старик обернулся, и на его изборождённом морщинами, усталом лице мелькнула усмешка.

— Желудок на свободу просится, сынок? — проворчал он добродушно. — И мне бы не мешало подкрепиться. Поищем, чем тут поживиться.

Пока Эдварн, Горст и Каэл отправились исследовать спальные комнаты, я остался с Орном. Мой взгляд упал на столешницу, где рядом с одной из странных панелей лежал тонкий, почти прозрачный лист. Он был испещрен теми же символами, что я видел на стенах. Инструкция? Зачем она здесь?

Я взял лист в руки. Символы на мгновение вспыхнули, словно оживая, и тут же сложились в знакомые очертания букв. Я вчитался, и осознание ударило как обухом: без этой шпаргалки мы бы оказались в крайне затруднительном положении. То, что я поначалу принял за обычную кухню, оказалось сложнейшим высокотехнологичным комплексом, чьи принципы работы были совершенно чужды Орну.

— Смотри. — сказал я, подзывая старика. — Похоже, тут не обошлось без артефактов.

Я впервые увидел аналог плиты, но ее принцип работы был основан не на огне или электричестве, а на сфокусированном излучении артефакта, который мгновенно разогревал посуду до нужной температуры. Рядом находилось устройство для быстрого разогрева, а чуть дальше — духовка.

Пока я разбирался с техникой, Орн с практичной основательностью обшаривал шкафы. Он нашел запасы чистой воды, текущей из такого же крана, как в душевой, и множество герметичных контейнеров с крупами, бобовыми и сушеными травами. Но ни мяса, ни овощей, ни чего-то свежего.

— Хм, каша — пища воина, но хочется чего-то посущественнее. — пробормотал он, почесывая щетину.

Тут мое внимание привлекла еще одна неприметная дверца в стене. Открыв ее, я оказался в тесном помещении, откуда мгновенно повеяло пронизывающим холодом. Это был холодильник, разделенный на две климатические зоны. Первая, морозильная, хранила аккуратные брикеты замороженного мяса, птицы и рыбы, чьи виды мне были совершенно незнакомы. Вторая, холодильная, пестрела полками, уставленными свежими овощами, фруктами, молочными продуктами и яйцами.

— Куда же мы попали… — вырвалось у меня шепотом. После месяцев, проведенных в суровом, почти средневековом мире, цивилизация казалась настоящим чудом.

Я вернулся к Орну и принялся демонстрировать ему работу всех этих диковин. Поначалу старик смотрел с недоверием, проводил пальцами по гладким панелям, ворчал что-то о ненужных выкрутасах. Но когда я включил плиту, и она, без дыма и пламени, начала разогревать железный чайник, в его глазах вспыхнул настоящий восторг мастера, увидевшего принципиально новый инструмент.

— Да это же… красота! — воскликнул он. — Ни дров таскать, ни углей, ни сажи! Чистота, да и жар какой ровный!

Пока Орн, окрыленный, погружался в освоение кухонных артефактов, я решил выбрать себе комнату. Пройдя по коридору, я заглянул в одну из одинаковых дверей. Внутри оказалась небольшая, но уютная спальня: кровать, письменный стол со стулом и шкаф. В дальнем углу — собственная душевая и туалет. В шкафу висело несколько комплектов простой, но качественной одежды разных размеров — серые штаны и рубахи, похожие на те, что нам выдали.

Пройдя дальше по коридору, я обнаружил еще одно помещение. Внутри стоял аппарат, напоминающий стиральную машину. Рядом, как и на кухне, висела инструкция. Я быстро пробежал ее взглядом. Да, это был аналог стиральной и сушильной машины, работавший по тому же принципу контролируемого энергетического поля, что и шкафчики для утилизации одежды. Он не стирал в привычном смысле, а буквально разбирал вещь на волокна, очищал их от загрязнений, и собирал обратно, попутно устраняя мелкие повреждения.

На мгновение мне показалось, что я снова на Земле. Эта бытовая магия, забота о комфорте… неужели кто-то из Творцов тоже был оттуда? Но я тут же отогнал эти мысли. Слишком много совпадений. Скорее всего, любая развитая цивилизация, особенно обладающая магией или системной силой, рано или поздно приходит к созданию удобных бытовых приборов. Просто здесь это было не продуктом массового производства, а индивидуальным творчеством. Все-таки это было место, где собрались те, для кого Творить было не работой, а призванием, самой сутью жизни. И Система позволяла воплощать такие мелочи, превращая жизнь не просто в выживание, а в искусство.

Закончив осмотр, я вернулся в общий зал. Оттуда доносились бодрые звуки: шипение, стук ножа по разделочной доске и довольное похрюкивание Орна. Воздух наполнился божественными ароматами томленого мяса, свежеиспеченного хлеба и каких-то незнакомых, но дразнивших рецепторы специй.

В гостиной уже собрались остальные. Эдварн, растянувшись на огромной диване, закрыл глаза. Но напряженная поза выдавала, что он не спит, а лишь пытается расслабить зажатые мышцы. Горст, устроившись в кресле, привычными, отточенными движениями чистил