Гувернантка для двух забияк - Юлия Зимина

пояснице. Она брыкалась, пыталась вырваться, но я держал крепко, дотрагиваясь до украшения и нажимая на него.

— Ну кто бы сомневался! — усмехнулся я, отталкивая от себя мерзавку и поднимая упавший на пол клочок волос, выпавший из ее перстня. — Колдовка! — рыкнул я, угрожающе наступая на пятящуюся женщину.

— Это не мое! — учащенно дышала мать Оливии, не сводя с меня панического взгляда.

— Конечно! — кивнул я в ответ. — Конечно не ваше! Иного ответа я и не ожидал! Вы будете казнены за пленение чужого разума! — мой тон стал ледяным. — Уже представляю, как будет благодарен ваш супруг, когда с него спадут чары!

— Я ничего не сделала! — стояла на своем мерзавка.

— Вы пленили своего мужа, — рыкнул я, смотря на нее в упор, — а потом решили направить по этому же пути родную дочь!

— Неправда! — замотала головой она, поглядывая вниз и вжимаясь в перила.

— Значит так, — махнул я рукой, — ваши дни сочтены, здесь без вариантов! Вы ответите за свои злодеяния на центральной площади…

— Нет! — закричала во все горло Оливия, пытаясь прорваться к матери и своим криком привлекая внимание гостей. — Не трогайте маму! Не трогайте ее! — верещала она.

— Я ничего не сделала! — злобно щурилась главная мерзавка.

— Уведи ее! — махнул я рукой самому ближнему из стражей. — В подземелье! Пусть посидит там, пока на площади подготовят виселицу для казни!

— Мама! — заорала во все горло графиня, рыдая и ударяя Ториша в грудь, ведь он не давал ей сделать и шага. — Мама… нет!

— Давай живее! — не выдержал я, бросая беглый взгляд на приближающегося стражника. — Нечего с ней церемониться! Раз уже привлекли всеобщее внимание, тянуть не стоит!

Мать Оливии пыталась вырваться, но страж не позволил, удерживая ее за шиворот и утягивая за собой. Она рычала, скалилась и путалась в собственных юбках, чуть ли не падая на пол, но ее так и продолжали тащить вперед, вдоль расступающейся толпы, с шокированным выражениям лиц наблюдая за происходящим.

«Приехали на помолвку, а попали на спектакль», — коварно хохотнул я.

— Ваше величество… — подвывала Оливия, размазывая слезы по щекам и реагируя вздрагиванием на крики собственной матери, — умоляю вас, ваше величество… — графиня упала на колени, пытаясь подползти к монарху, но Ториш не позволил, вновь вставая у нее на пути. — Пощадите мою матушку…

— Серьезно?! — фыркнул я. — Ты молишь о пощаде?! А наглости тебе не занимать, как я погляжу!

— Я обещаю, что дарую ей помилование, — произнес король, — если ты расскажешь всю правду. Всю, Оливия, — качнул он головой, — и о ребенке в том числе, который развивается в твоем чреве и зачат от совершенно другого мужчины.

Испуганный взгляд молодой женщины, которая закрыла руками лицо и зарыдала в голос, обязательно затронул бы мое сердце, но не в этот раз. Я жаждал отмщения. Жаждал наказания для этой чокнутой парочки, в состав которой входили мать и дочь.

— Ты опоила меня, — зашипел я, нависая над ней. — Затащила в кровать, а потом заявила, что забеременела от меня! Как у тебя только язык повернулся такое сказать!

Плач стал надрывным с учащенными всхлипами.

— Думала, я не догадаюсь?! — продолжал добивать ее я, понимая, что все, она уже почти сдалась. — Думала, что сумеешь обвести меня вокруг пальца?!

«А ведь если бы не Анастасия, то все именно так бы и произошло!»

— В общем, — фыркнул, нервно передергивая плечами, — если хочешь спасти жизнь своей матери, как и свою, то говори, Оливия! Говори правду, а все присутствующие здесь с удовольствием послушают! Но если ты солжешь хоть в чем-то, то будешь стоять в первых рядах, наблюдая, как твоя мать болтается в удавке! Так что выбирай, ее судьба в твоих руках!

ЭПИЛОГ

Эртан (год спустя)

— Да, — кивнул я, — мне нужно тридцать коробок с пирожными.

— Не сдается? — хохотнул Ториш, улыбаясь во все тридцать два зуба.

— Ну ты хотя бы меня не нервируй, — шикнул я на друга, которому удалось найти свое счастье в виде младшей воспитательницы дома магиков. — Решил детей угостить. Я же не виноват, что Настя все сама может создать. Я завалил цветами все комнаты! Украшения она перестала принимать, потому что по ее словам их складывать некуда. А мне как быть? — уставился я на него. — Как добиться ее?!

— Вот тебя понесло, — рассмеялся Ториш, которого захотелось чем-нибудь прихлопнуть.

— Я уже раза три делал ей предложение руки и сердца, но моя избранница постоянно отмахивается от меня, как от назойливой мухи! — фыркнул я, наблюдая, как сладости грузят в экипаж.

— Она занимается делами детского дома, — главнокомандующий успокаивающе хлопнул меня по плечу. — Ей пока не до тебя.

— Да чем там еще можно заниматься?! — не выдержав, я едва не заорал во все горло. — Поместье в идеальном состоянии! Во всех комнатах обновление от пола до потолка! Стены, мебель, ковры и шторы, горы игрушек! Новая кухня! Несколько купален! По ее желанию даже бассейн сделали посреди сада! Да в доме магиков условия лучше, чем у самого короля!

— Все для детей, — рассмеялся Ториш, нервируя меня своим поведением.

— И я только за, — кивнул, с каждой секундой распыляясь все больше, — но Лиара с Лусией вообще перестали появляться дома! Они переехали к Насте в прямом смысле этого слова, зато если я прошу остаться с ночевкой, то меня нагло выдворяют за врата, объясняя это тем, что так будет лучше! А кому так будет лучше?!

— Тебе, — уже без стеснения хохотал главнокомандующий.

— Я так больше не могу! Серьезно! Сегодня же силой утащу ее в храм и заставлю согласиться на брак! — выпалил я. — Я люблю ее! И точно знаю, что наши чувства взаимны! Но она отказывает мне! Почему?! Почему, я тебя спрашиваю?! — рявкнул я, привлекая к себе внимание прохожих. — Позволяет себя целовать, обнимать, но как разговор заходит о совместном проживании, так меня пинают под зад, придумывая глупые оправдания!

— Успокойся, — участливо похлопал меня по плечу друг. — Ты на взводе.

— И это мягко сказано! — фыркнул я. — Ладно, поехали. Я обещал детям привести лакомство! Они ждут меня!

Забравшись в кабину городской кареты, я угрюмо уставился в окно, вспоминая события, случившиеся годом ранее, а если точнее, исповедь Оливии Дорьен, которая своими словами сделала меня свободным и позволила вздохнуть полной грудью.

Испугавшись за свою мать, она рассказала все. И про пленение чужого разума, кстати, ее не смущало, что родной отец находился под чарами, и про то, как они решили оплести своим сетями меня, и про ребенка, которого зачали совершенно от незнакомого мужика. Боги… У меня до сих пор не укладывалось