Арагонская Ост-Индская Компания (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович

— Смотрю на перспективу, сеньор Хуан, — склонил я голову, — сейчас у нас шахты в двух областях, а что будет если мы захотим расшириться? Имея одно предприятие в морском порту, куда можно свозить руду со всего королевства, мы обеспечим себе его постоянную загрузку и невозможность смены арендаторов на других, поскольку на местах мы ничего строить не будем, кроме самих шахт и жилья для рабочих.

— Но это в свою очередь привязывает нас к тебе, — справедливо заметил мне Каррильо де Акунья.

— А меня к вам, — пожал я плечами, — вы своими людьми можете перекрыть поставки руды в Арагон, и я останусь с большим предприятием на своей земле, но без руды. Я тоже рискую, как и вы.

Мои доводы были понятны всем, так что мужчины задумались.

— Ты правда можешь этим всем заняться? — задумчиво спросил у меня архиепископ.

— Конечно, — твёрдо заверил я их, — правда на это потребуется время.

— Мы никуда не спешим, поскольку срок аренды ещё не закончился у рода Мендосы, — Хуан Пачеко посмотрел на меня, — твои родственники определённо не обрадуются, когда узнают, что ты забрал у них этот контракт вместе с нами.

Я опустил руку к кошельку, достал оттуда золотой флорин и показал его всем.

— Вот, мой самый близкий родственник, сеньор Хуан, — я ласково посмотрел на кругляш, убирая его обратно.

— А почему ты людей закапываешь живьём? — поинтересовался у меня явно с большим любопытством Педро Хирон.

— У меня идёт война с Миланским герцогством, — спокойно сказал я об этом, будто это то, чем я сегодня завтракал, — намекаю таким образом миланским наёмникам, что им не рады на моей земле, а только под ней.

Он изумлённо на меня посмотрел, затем захохотал.

— Чтобы ты ещё больше впечатлился Педро нашим новым партнёром, — улыбнулся моей шутке и архиепископ, — купцы поговаривают, что после его отъезда из Рима, где он по просьбе папы наводил порядок, новый префект до сих боится снять тысячи отрубленных голов бандитов, насаженных на копья, которые там остались после нашего Иньиго.

— Что-то такое я слышал, да, — покивал маркиз де Вильена, а его брат, отсмеявшись протянул мне руку, и я смело пожал его запястье.

— Любишь вино и горячих женщин? — живо поинтересовался он у меня.

— А также лошадей и оружие, сеньор Педро, — с улыбкой ответил я, — я самый обычный мужчина, если не брать в расчёт мою внешность.

Он радостно потёр руки.

— Что же, давайте тогда обсуждать условия и побыстрее, я уже зверски проголодался!

С улыбками, мы сели ближе друг к другу, и я больше не ощущал за столом ауры враждебности и недоверия, которая была здесь вначале, когда я только вошёл в комнату.

26 мая 1461 A . D ., Сеговия, королевство Кастилия

Я ещё с прошлого раза помнил увлечение короля всем восточным, вот и сейчас, когда меня после недолгого ожидания ввели к нему в зал, где он был в одиночестве, поскольку Лига дворян во главе с моим новым другом Хуаном Пачеко, заставила его отослать своего фаворита Бельтрана де ла Куэва из Сеговии, а в отсутствии него, король явно хандрил.

Когда мы с архиепископом зашли, он выговаривал об этом маркизу де Вильена.

— Когда мы поедем на охоту Хуан? Молчишь? А Бельтран сказал бы, что прямо сейчас, — король говорил резким, нервным голосом, пытаясь видимо выглядеть грозно, но на фоне спокойного маркиза, это смотрелось очень комично.

— Ваше высочество, мой брат организует для вас охоту, — терпеливо ответил он, когда король закончил с обвинениями.

— Я не хочу с ним! — поморщился король, — всё заканчивается всегда пьянкой и всеобщей оргией. Я хочу нормальную охоту!

— Хорошо, Ваше высочество, я поищу, кто сможет вам её организовать, — ответил Хуан Пачеко, и увидев нас, показал в нашу сторону.

— Ваше высочество, в вашем лагере новый верный человек — маркиз Иньиго де Мендоса, который решил, что преданность королю, лучше, чем семье. Я считаю, что такой выбор можно только похвалить.

Энрике IV изумлённо посмотрел на меня, а я низко ему поклонился.

— Я его помню, — покивал он головой, — арагонский дворянин и не приносил мне оммаж.

— Ваше высочество, когда это было проблемой, для верного человека? — попытался юлить маркиз, но король показал на меня пальцем.

— Преклони передо мной колено и произнеси клятву. Библии нет, но я приму оммаж и так.

Я повернул взгляд к закусившему губу архиепископу, поскольку такой договорённости между нами не было. Мы должны были прийти, подарить королю подарки от меня и получив от него разрешение Изабелле и Альфонсо задержаться в Аревало ещё на год, уйти.

— Я жду! — король потыкал пальчиком в пол, рядом с собой, — или же выметайтесь из моего дворца и моего королевства.

Лица Хуана Пачеко и Каррильо де Акунья напряглись, а я понял, что всё может накрыться медным тазом просто из-за прихоти короля. Так-то мне не хотелось приносить ему клятву верности, поскольку он тогда смог бы мне приказывать, но на другой чаше весов была Изабелла. Если Энрике меня прогонит, а как король он легко мог это сделать, то даже защита моих партнёров тут бы не сильно помогла. В этом случае я не сдержу своё обещание, данное ей, что будет очень плохо.

Всё это промелькнуло в моей голове за секунды, и я сделал два шага вперёд, опускаясь на колено и произнося слова клятвы по памяти, поскольку слышал её в далёком уже для меня детстве от дедушки.

— Я, граф Аликанте, маркиз Балеарский, Иньиго де Мендоса, считаю необходимым и подходящим возвысить Вас, величайшего и надлежащего, как моего законного повелителя, и ныне становлюсь на колено и кладу руки свои между руками Вашими, признавая себя Вашим человеком и посвящаю себя служению и уваженью до конца жизни.

Моё поведение королю очень понравилось, он захлопал в ладоши и довольно сказал вместо того, чтобы принести ответную клятву своего господина — вассалу.

— Ну вот, можете когда хотите, маркиз.

Я не стал говорить ему о том, что половинные клятвы не считаются действительными, любой юрист об этом скажет, оставляя себе лазейку если придётся отказаться от данной клятвы. Это поняли Хуан Пачеко и Каррильо де Акунья, криво улыбнувшись шутке короля и тоже промолчали.

— Мой король, — теперь мне можно было так говорить, — могу я порадовать вас подарками? Я привёз их из своих странствий по миру.

— Дары? Дары я люблю, разрешаю! — обрадовался он и архиепископ позвал своих слуг, которые стали вносить вчера купленное у мавров и евреев здесь же в Сеговии, но всё очень дорогое и блестящее. Маркиз де Вильена хмуро мне тогда сказал, когда я это покупал, что неважно, что это будет, гласное чтобы было золотым, с камнями и сильно блестело. Я его совет понял буквально и накупил самого безвкусного и дорого, что было у продавцов, которые радостные оттого, что этот золотой хлам наконец хоть кто-то купит, делали мне большие скидки, когда я говорил об этом.

Король же, радовался словно ребёнок, становясь все улыбчивее и довольнее, чем больше подарков вносили слуги. Маркиз де Вильена тоже об этом мне сказал, чтобы всего было много. Вот и теперь заставленный со всех сторон золотыми вещами, король казался абсолютно счастливым.

— Ваше высочество, вы довольны? Я угодил вам? — поклонился я ему, когда вереница подарков закончилась.

— Да, маркиз, — он перевёл на меня сверкающий взгляд, — вы определённо произвели на меня впечатление.

— Я счастлив, что мой король доволен, — низко поклонился я.

— Ваше высочество, — Каррильо де Акунья тоже поклонился королю, — вы подпишите мою просьбу и просьбу маркиза, о которой я вам говорил?

— Вы просите отложить отъезд инфантов из Аревало? — он умышленно или нет, но не стал называть Альфонсо принцем Астурийским, что заметили все, и Хуану Пачеко это явно не понравилось, — причина?

— Заботой о безопасности ребёнка, рождение которого с таким нетерпением ждёт всё наше королевство, Ваше высочество, — ответил я, будто был его вассалом уже лет десять не меньше, — сейчас инфанты далеко и одни, кроме этого его преосвященство направит дополнительную охрану в Аревало, чтобы их не беспокоили нежелательные гости. Здесь же в столице многие захотят повлиять на них, поэтому было бы хорошо, если бы их приезд был отложен до непосредственно рождения вашего наследника. Тогда я лично привезу их вам, даю вам своё слово.