Арагонская Ост-Индская Компания (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович

Вернувшись в кресло, архиепископ был задумчивым, крутя монету в руках.

— И к силе, добавляет быстроту, а также очень сильно укрепляет здоровье, вы не будете болеть, — улыбнулся я, — не это ли шаг к тому, что вы ищете?

Архиепископ согласно покивал головой.

— Если ты приехал с таким сокровищем ко мне, значит хочешь продать его мне? — спросил он меня, показывая, что и правда в уме ему не отказать, — только я боюсь у меня не хватит денег, чтобы её оплатить.

— Ваше преосвященство, — я отрицательно покачал головой, — у меня есть деньги.

— Тогда что? Услуга? — он внимательно посмотрел на меня, — мы оба понимаем, что монета очень ценна, если содержит те свойства, что ты описал.

— Я потому и оставлю её у вас, чтобы вы не верили мне на слово, а всё сами проверили, — улыбнулся я ему, — и да, мне нужна большая услуга.

— Говори, — сделал он жест рукой.

— Вы знаете, я дружу с инфантой и принцем, — сказал я, на что он лишь кратко кивнул, показывая, что в курсе этого.

— Всё что я прошу, чтобы вы уговорили короля подождать с их отъездом до рождения наследника или наследницы, — рассказал я, — а также чтобы сеньор Гонсало Чакон и его супруга, которые являются сейчас воспитателями инфанты и принца, приехали в Сеговию с ними вместе.

— И это всё? — удивился архиепископ, — как-то мало для столь ценной вещи.

— Я в Кастилии изгой, ваше преосвященство, — я серьёзно на него посмотрел, — и кроме вас мне больше не на кого здесь опереться. Зачем я буду жадничать и просить у вас больше, если это разрушит наше, как мне кажется, весьма плодотворное сотрудничество?

— Ты всегда был умным человеком Иньиго, — хмыкнул архиепископ, — и да, конечно, ты можешь рассчитывать на любую мою поддержку, поскольку я как никто другой понимаю, как тебе сложно было расстаться с этой монетой, думаю она пригодилась бы и тебе, особенно после того, как ты исцелился.

— Монета стала для меня опасной, ваше преосвященство, — признался я ему, вызвав его удивлённый взгляд, — и как ваш друг, я не могу вас об этом не предупредить. Сила, которую даёт эта монета слишком привлекательна, хочется всё время её использовать и демонстрировать.

Каррильо де Акунья задумчиво посмотрел на меня, а затем положил монету, которую он не отпускал из рук, на стол.

— Спасибо, что рассказал, это и правда важно, — согласился он, меняя тему, — ты надолго в Сеговии?

— Нет, ваше преосвященство, только чтобы решить этот вопрос, — покачал я головой.

— Сейчас, конечно, не лучшее время, чтобы просить о Мендоса, — задумался он, — ты знаешь, что выкинула твоя семейка?

— Слышал краем уха, но без подробностей, — кивнул я.

— Король и племянник злы, твоя семья лишила их огромных земель и богатств из наследства Альваро де Луна, на которое они думали, что уже наложили руки, — покачал он головой, — я даже не очень понимаю, как подойти с этим к нему.

— Зачем вы будете просить от моего имени, если можете сделать это от своего? — удивился я.

Архиепископ удивлённо на меня посмотрел.

— А как на это посмотрят инфанты? Ты же явно не к любви к ним это делаешь, а рассчитываешь на какую-то благодарность в дальнейшем?

Врать Каррильо де Акунья, что это не так, что я делаю это из любви к ближнему явно не стоило, раз у нас вёлся сейчас очень откровенный разговор.

— Мне нужно в Геную, — я расстроенно пожал плечами, — а эта проблема держит меня в Кастилии, так что мне нужно как можно быстрее решить её и отплыть туда.

Архиепископ заинтересованно посмотрел на меня.

— Если не секрет, то какие у тебя дела в Генуе? — удивлённо просил он.

— Для вас ваше преосвященство у меня мало секретов, — улыбнулся я ему, показывая, что тоже откровенен с ним, — намечается большая драчка там между Францией и Миланом. Мне нужно там поучаствовать.

Каррильо де Акунья изумлённо на меня посмотрел.

— Как же ты вырос Иньиго, — он покачал головой, и с улыбкой заметил, — и я не про твой рост: маркиз, владелец «Золотой розы», а теперь ещё и это!

Я поднял руку и постучал указательным пальцем по своей голове, вызвав у него усмешку.

— Слушай, если уже речь зашла за драки, — он задумчиво посмотрел на меня, — у тебя ведь есть деньги?

Я осторожно ответил.

— Смотря на какие цели, ваше преосвященство.

— Я просто подумал, что если ты готов окончательно порвать со своей семьёй, — он посмотрел на меня очень серьёзно, — я могу представить тебя королю, как перебежчика из рода Мендоса в его лагерь. Он будет очень этому доволен, особенно, если ты ссудишь ему деньги. Король живёт на широкую ногу и постоянно в них нуждается.

Мне пришлось крайне скептически посмотреть на архиепископа.

— Занимать королям деньги, всё равно, что кидать их в море. Моя какая от этого польза и главное прибыль?

— Серебряные рудники, — внимательно посмотрел на меня Каррильо де Акунья, — Сьерра-Морена и Андалусия — лакомые куски, из пирога с королевского стола.

— И? — не понял я его.

— Король слаб, безволен и ни на что не способен, — спокойно, как само собой разумеющееся сказал архиепископ, — даже будущего ребёнка по слухам зачал не он, но все серебряные рудники Кастилии и Леона находятся в королевской власти и сдаются в аренду по грамотам, пожалованным только королём.

Я задумчиво посмотрел на Каррильо де Акунья, серебро это было хорошо, до открытия Америки ещё куча времени, так что серебро мне бы сейчас очень пригодилось.

— Становится уже интересней, — улыбнулся я архиепископу, — можно больше конкретики? Сколько нужно дать королю, чтобы он выдал нам эту грамоту, сколько дать вам и тем, кто будет защищать эти рудники от остальных желающих получать оттуда прибыль?

— Сразу видно человека дела, — широко улыбнулся мне он, — если ты заинтересован, то о деталях можно будет предметно поговорить и позже. Сейчас не лучшее время для этого, скоро должен приехать мой племянник, маркиз де Вилена и лучше ему не видеть тебя, пока я с ним не поговорил о предложении, о котором я только что упомянул.

— Я заинтересован, — кратко ответил я и он коснулся монеты, которая так и лежала на столе после того, как он туда её положил.

— Она моя? — кратко спросил он.

Я поднялся и кратко кивнул.

— Я остановился у еврея Авраама Сениора, пришлите слугу, когда будете готовы со мной поговорить, ваше преосвященство.

Каррильо де Акунья кивнул, позвал слуг и меня проводили к повозке. В глубокой задумчивости я поехал домой, поскольку в планах у меня не было заниматься серебряными рудниками, но отказаться я не смог. Вкинутые в развитие «Горного дела» очки пока отбивались только на квасцах, так что было бы хорошо применить их ещё и к добыче серебра, поскольку это значительно упростило бы мне понимание процессов по добыче и обработке руды, не говоря уже про получение доходов из разных источников.

— «Ладно, посмотрим, — решил я, решать уже по факту, когда на меня выйдут с конкретным предложением, — смотря сколько нужно будет вложить и что мне за это предложат».

Повеселев от этой простой мысли, я дальше поехал уже спокойнее.

24 мая 1461 A . D ., Сеговия, королевство Кастилия

— Сеньор Иньиго, к вам приехал гость, — в комнату зашла Цвия и низко мне поклонилась.

— Кто? — удивился я.

— Епископ Калаорры, Педро Гонсалес де Мендоса, — отрапортовала она.

Услышав имя, я быстро спрыгнул со стула и ускоряя шаги, сказал девушке.

— Веди!

Быстрым шагом мы пронесли через весь дом и в зале, где гости Авраама Сениора обычно ожидали хозяина я и правда увидел своего единственного родственника, которого рад был видеть.

— Дядя! — с радостным криком, я бросился в его объятья.

— Иньиго! — на глазах молодого тридцатитрёхлетнего мужчины показались слёзы, и он радостно стал прижимать меня к себе, — наконец-то я тебя увидел!

— Вам же запрещено со мной встречаться? — с улыбкой сказал я, когда мы наконец наобнимались и отпрянули друг от друга.