Старый, но крепкий 7 - Макс Крынов

— Около тридцати километров за одно перемещение! Я и не предполагала, что способность ночных путей можно усиливать с помощью печатей. Не возражаешь, если по возвращении я изучу подробнее твою печать в секте?

Я снова кивнул и погрузился в медитацию, восполняя энергию.

Следующая телепортация перенесла нас на вершину небольшого холма, заросшего высокой травой и грязно-жёлтыми цветами. Внизу раскинулись бескрайние поля, по которым ветер гонял волны травы. Потом нас забросило на обрывистый берег лесной речушки, и там случилась первая неприятность: песчаный берег под нашими ногами осыпался и поехал вниз. Я не успел сориентироваться и удержаться — слишком уж сбивала с толку смена локаций. В итоге мы оба свалились, сопровождаемые небольшим песчаным потоком.

Я поспешил встать и галантно подал руку растрепанной Мэй Лань, которая поднималась с заметной неохотой. Кажется, наставница была не против задержаться на песчаном берегу подольше.

— Благодарю, — тихо сказала Мэй Лань, не отводя взгляда. В её голосе не было обычной строгости — лишь лёгкая усталость и что-то ещё, почти неуловимое.

Песчинки блестели на её щеке, и я аккуратно смахнул их пальцами. Наставница чуть дернулась, но не отпрянула.

Мэй Лань, или Фаэлина?

Пожалуй, все-таки Фаэлина.

— Кхм… Давайте приведем себя в порядок, намедитируем на новый прыжок и двинемся дальше.

И вскоре мы продолжили путешествие. Густые леса с вековыми деревьями сменялись холмами, полями. Наконец мы оказались в пункте назначения — у подножия высокой скалы, почти полностью скрытой густым плющом и мхом — именно там пряталась печать.

— Вот мы и добрались, — сказал я наставнице. — Устроим привал и немного отдохнем перед последним рывком до столицы. Дальше придется идти ножками.

Мэй Лань завертела головой:

— Ты спрятал печать прямо здесь?

Я подошёл к скале и осторожно раздвинул плотные заросли плюща. Под ними обнаружилась едва заметная резьба на камне — сложный узор из символов и линий.

Это место было непросто обнаружить, поэтому печать сохранилась нетронутой. Вторая печать, кстати, этим похвастаться не могла — я перестал ощущать ее пару недель назад. Ставлю золотой, что ее обнаружили и испортили Крайслеры.

— Должна признать, ты меня впечатлил, — призналась наставница. — Мы добрались сюда всего за пять часов вместо нескольких дней пути. Впечатляет. Ты не будешь возражать, если я осмотрю печать?

На фоне того, что знала наставница про остров, печать была не такой уж и значимой тайной. Я кивнул, сел и погрузился в медитацию.

— Соберу хворост, — сказала наставница, когда закончила с печатью и аккуратно вернула плети плюща на место. — Тут вроде достаточно сухих веток, чтобы развести костер. Ты не против?

— На самом деле, против, — приоткрыл я глаза. — Не хотелось бы привлечь к этому месту внимание, даже единственным кострищем.

— Тогда завалю тебя вопросами. Я слышала, у тебя с Крайслерами были трудности?

Я вздохнул.

— Мне кажется, об этом только ленивый не слышал.

— Они не самые дружелюбные ребята, особенно если кто-то случайно задевает их интересы.

— Это мягко сказано, — хмыкнул я. — Они себя ведут так, будто держат за горло половину королевства.

— Ну в каком-то смысле — так и есть, — кивнула Мэй. — Дом Крайслеров контролирует всю алхимию. Производство, исследования, торговлю. И при этом ещё следят, чтобы алхимики не разошлись, как в былые времена. Кстати, а почему ты не поискал покровительства у других Домов? Крайслеры ведь влиятельны, но далеко не единственные. Например, есть Дом Вальтеров, который не слишком дружен с Крайслерами. Есть Лантье.

Не хватало показать свои возможности еще перед одним Домом. Мне хватает и Крайслеров.

Дом Вальтеров — это военные, кость и кровь королевской армии. Они курируют подготовку элитных бойцов, разрабатывают стратегии, отвечают за производство артефактного и обычного оружия. И именно Вальтеры стоят на страже королевства от тварей диких земель. И главный камень преткновения — Вальтерам не нравится идея «искусственно усиленных солдат» — тех самых растатуированных юнитов Крайслеров. Есть масса соглашений и королевских указов, которые и регулируют отношения между Домами.

Есть Дом Лантье, самый малочисленный и таинственный. Это магия (к которой относится и мое заклинание кражи памяти), целительство. Если Крайслеры следят за зельеварами, то Лантье следят за тем, чтобы никто не трогал магию.

Последний Дом — Ольмари. Торговая гильдия. Именно к ним, кажется, принадлежит Додонев (но я не уверен, а сам торговец на этот вопрос только вежливо улыбается). Единственный дом, в котором нет главной семьи, как таковой. Они держат волосатую руку на деньгах, на связях, торгуют информацией. Четыре дома держат всю страну. Алхимия, армия, магия и торговля.

— Я сам справился со своей проблемой, — буркнул, не открывая глаз. — Теперь я свободный зельевар. Мне даже документы дали.

— И надолго ли дали?

На этот вопрос у меня ответа не было.

До стен столицы добрались за десять минут, по теневой тропе. Там я привычно поставил печать на камень, перекинул его через стену, и спустя минуту мы оказались внутри городских стен. Оглядевшись, я убедился, что никто не обратил на нас внимания. Мы быстро свернули на оживленную улицу. Сегодня был выходной день, потому можно было не опасаться патрулей — людей хватало, и мы смешались с толпой горожан.

Путь до особняка «господина Ли» занял не более получаса. У ворот никого не было, поэтому пришлось звонить в вывешенный колокольчик, пока меня наконец не услышали, и не подошел слуга в строгой ливрее.

— Здравствуйте. Если господин Ли сейчас здесь, сообщите ему, что прибыл Китт Бронсон.

Слуга выслушал без единого слова, учтиво поклонился и поспешил внутрь.

Пока мы ждали ответа, я рассматривал кованые ворота. Мэй Лань нервничала.

— Ты уверен, что все получится? — Впервые за весь путь спросила меня женщина.

Я ни в чем не был уверен, но кивнул. Конечно, принц может и отказать мне, однако у меня было, что ему предложить. Кроме того, вероятно принц обрадуется возможности на постоянной основе давать мне задания по улучшению зелий.

Через несколько минут слуга вернулся, открыл ворота и пригласил нас следовать за ним.

Внутри особняка царила атмосфера богатства и изысканного вкуса: натертые воском полы блестели под ногами, стены украшали дорогие картины, а в вазах стояли свежие цветы. Мне на эту роскошь было плевать, но Мэй Лань постоянно озиралась по сторонам, как девочка, попавшая в сказку.

Нас проводили до просторного кабинета, дверь которого приотворил мрачный Чили, «дворецкий».

Ли стоял у окна,