Вторая жизнь Герцогини. Кровь и Дух (СИ) - Ширай Вера

— Я лишь… сожалею, что некоторые расходы вызывают вопросы. Вот, к примеру: двадцать повозок древесины на строительство необходимо было доставить на этот участок — а в накладной упомянуто тридцать. Десять просто появились на бумаге. Или закупка свечей и масел — количество в списке почти вдвое больше, чем требовалось в прошлом году. Я знаю, что это могло быть вызвано решением ваших советников… не вами.

Ни о каких свечах я и понятия не имела, но о дорогах я могла сказать многое:

— Мы строили дороги по другим чертежам, все новые дороги были возведены по-моему приказу с помощью упомянутых людей.

Кервин раздражённо вздохнул, сжав кулаки:

—Миледи, легко присваивать себе чужие заслуги. Мы строили дороги задолго до вашего приезда. Столетиями. Я знаю каждый слой.

— Тогда вы, увы, плохо справлялись,— сказала я, поднимаясь. — Потому что новые дороги построены по свежим чертежам, а не по вашим старым планам. Ваши дороги и одного сезона дождей не переживали. — с каждым словом мое спокойствие и выдержка медленно улетучивались.

— Я точно знаю сколько материалов необходимо. Тем более управляющий лесопилкой, господин Мальком говорит, что поставляли они всё в тех же объемах, что и в прошлом году. — огорошил меня свидетельствами с лесопилки господин Кервин. И с довольным лицом улыбнулся герцогу.

— Ваш Мальком ошибается! — я не ожидала лжесвидетельств. Я начинала нервничать, переживать, сколько людей уже подкупил господин Кервин, а сколько побоятся сказать слово против воли вдовствующей герцогини и её верного управляющего.

— А ваша покупка плугов и сеялок у графа Дюка. — продолжал управляющий, упорно игнорируя мои ответы. — Что это за цена? За сеялку? Я понимаю, что благородные леди не в курсе сколько стоит хозяйственный инвентарь. Но ваши помощники должны были направить вас, остановить от таких трат. Помощник старосты Тиль в деревне, утверждает, что сеялки не работают и в два раза хуже старых.

Герцог смотрел на Кервина с тем спокойным любопытством, которое вызывало у меня настоящий приступ панического страха. Сеялки точно работали, и Лиля я никакого не знала.

— Кто-то из людей моей жены присваивает деньги? У вас есть доказательства? — поинтересовался он, как будто между прочим, не отрывая взгляда от управляющего.

Во взгляде моего мужа было слишком много всего — поощрение, интерес, даже доля доверия. И так он смотрел на человека, который врал и обвинял его жену.

А у меня похолодели пальцы, сердце с глухим стуком билось о рёбра, а щёки пылали красным. Я знала, чем всё может обернуться: домашний арест, полная утрата самостоятельности… а может, и ссылка в монастырь. Но даже в этом состоянии больше всего я думала о том, как уберечь Хоффмана и Рея от обвинений.

Мысли сменяли друг друга с лихорадочной скоростью, но подходящего выхода я так и не находила.

— Я собрал все необходимые свидетельства. Вот список людей, готовых дать показания против герцогини, — спокойно заявил Кервин, выкладывая бумаги на стол перед герцогом.

Я не успела даже удивиться, как быстро целью стала я, а не привлеченные мною работники. Герцог молча перевёл взгляд на документы, а затем вновь поднял глаза.

— Вы утверждаете, что кто-то из людей моей жены присваивает деньги? Или вы подозреваете мою жену лично? — спросил он. На этот раз голос герцога прозвучал жёстко, с холодной отчётливостью, и Кервин мгновенно отшатнулся от прежнего напора, поспешно сменив обвинительный тон на мягкое, почти заискивающее оправдание.

— Я подозреваю, что за её спиной… возможно, да. Но доказать это сложно. Я прошу лишь: разрешите полную проверку всех, кто курировал эти участки работ. Верните мне доступ в кладовые и к деньгам. Я хочу всё выяснить прежде, чем слухи просочатся наружу и навредят не только бюджету, но и репутации… миледи.

— И давно у вас нет доступа к кладовым и счетам? — спросил герцог.

Вопрос мужа просто остановил этот поток обвинений. Кервин на секунду замолчал, но герцог требовал ответа.

— С момента, как вы направили миледи камни и украшения. — нехотя признался господин управляющий.

— Ты ведь был тем, кто подписывал накладные.

— Не я, сэр Леннокс. Его работа тоже вызывает вопросы. Как упоминала миледи, он тоже принимал товар, который вовсе не был необходим для работы. Я думаю, что их двоих, мага и господина Леннокса, можно передать Ордену и избавить герцогиню от столь пагубного влияния.

Я уже и забыла, что собиралась играть роль выдержанной, уверенной леди. Его обвинения, а самое главное, желание привлечь Орден вызвали у меня такой гнев. Я подскочила и уже хотела предоставить все бумаги к столу герцога, хотела объяснять каждую ошибку, готовилась требовать проверки и одновременно просить за своих людей в надежде уберечь их от Ордена.

Кровь пульсировала у меня в висках. Мне пришлось считать до десяти про себя, чтобы снова взять себя в руки.

Но герцог лишь засмеялся, глухим пугающим смехом, в котором не было ничего искреннего.

Вдовствующая герцогиня сидела в кресле у стены, сложив руки на коленях. Она молчала все это время. И это молчание было более зловещим, чем любые её речи. Она не вмешивалась — и тем самым показывала, что уже отдала инициативу другому.

— Как же ты тогда следил за выплатами и проверял бюджеты, если доступа к кладовым у тебя несколько месяцев нет? Насколько я знаю, тебя и на строительстве дорог не было. Как ты можешь быть уверен, что древесина утеряна?

— Я… возможно, я слишком доверял этим людям. Но, признаюсь, масштаб работ затруднил контроль. И, мне наверное, следовало написать вам раньше, чтобы избавить вас от хлопот… от проверки и сводки всех бумаг за долгие месяцы. Но вы должны мне поверить …, эти люди должны быть задержаны — промямлил Кервин.

Вдруг, словно подслушивая наш разговор, как я до этого, вошли герцогские стражники —и шли они уверенно, словно заходят не в кабинет герцога во время важного разговора, а к себе домой. Словно они только и ждали условного знака, чтобы появиться в нужный момент. От неожиданности я присела на свое место и просто уставилась на герцога. Во главе стражи шел сэр Артур, и за спинами рыцарей — два служителя ордена, в темных одеждах с серебрянкой вышивкой на груди. По их жестам, по тому, как встали все вошедшие, я поняла — они пришли не слушать.

Герцог протянул список людей, составленный господином Кервином, Сэру Артуру. И махнул рукой в сторону управляющего, на которого теперь обратили внимание стражники.

Кервин скрипнул зубами и испуганно оглядывал зашедших. Его ловушка сработала — но совсем не так, как он рассчитывал. Я едва слышно выдохнула. Мои руки всё ещё дрожали, хоть я и старалась сохранить спокойствие.

Герцог долго молчал. Только пальцы его постукивали по подлокотнику кресла. А потом он заговорил — тихо, но твёрдо:

— Значит, ты подводишь меня дважды. Один раз — своей халатностью. Второй — своим трусливым желанием выгородить себя за счёт моей жены.

________________ Galina, спасибо Вам за награду!

ГЛАВА 42 ВИНОВНЫЙ

Управляющий, до последнего сохранявший надменное спокойствие, попытался сделать шаг назад — будто надеялся, что его влияние или былые заслуги остановят неизбежное. Его губы чуть дрогнули, будто он собирался что-то сказать. Но, поймав взгляд герцога — твёрдый, ледяной, бесповоротно решительный — Кервин замер.

— Господин Кервин, — тихо, но с железом в голосе произнёс один из стражников, — вы будете сопровождены в подземелье замка до завершения расследования.

— Меня? — сдавленно переспросил Кервин, но не громко, скорее машинально.

Он перевёл взгляд на вдовствующую герцогиню, и в его глазах мелькнуло то ли укор, то ли мольба, а может упрёк. Он не произнёс ни слова, только пристально — по-настоящему пристально — посмотрел на неё. Вдовствующая герцогиня не отвела глаз, но и не подала признаков участия. Лицо её было каменным, только пальцы, лежащие на подлокотнике кресла, сжались чуть сильнее.