Грёзы Агонии - Максим Рыбак

«Дойти до мёртвых, многих встретишь».

Руки до боли сжали грубые шкуры, а зубы впились в губу. Из глубин сознания всплыли образы, но так и не сформировались в стройную картинку.

Похоже, видения просто так не появляются, нужен толчок.

Я пробежала глазами по полу и быстро нашла упавшую иглу, пальцы вдели нитку, а затем начались неуверенные стежки.

Я не могу сбежать, не могу позвать на помощь и практически ничего не помню. Варден говорит странные вещи, но если откажусь идти, он может просто меня вышвырнуть. Значит, собственная одежда — основная цель. С ней появится хоть какой-то шанс на выживание.

Прокалывать толстые шкуры оказалось очень тяжело. Я безуспешно тыкала иголкой, колола пальцы и в конце концов разревелась.

Внезапно в двери возник Варден. Он протянул шило вместе с чем-то, напоминающим дырокол, и снова ушёл.

Да блин, он так и будет шляться туда-сюда? Мог бы помочь.

С шилом работа пошла быстрее. Среди принесённого оказалась даже застёжка-молния. В куче шкур она смотрелась как нечто инородное — пришедшее из иного мира, но её наличие значительно упростило выкройку.

Стежок за стежком придавал одежде форму, а когда пальцы свело от усталости, я откинула полузаконченную куртку в сторону. Остатки похлёбки утолили голод, и даже захотелось выглянуть наружу.

Дверь послушно распахнулась, показывая совсем не изменившуюся картину.

Здесь вообще бывает день? Или эта бесконечная полярная ночь?

Ветер швырял в лицо снежинки, а его завывание слилось в единый несмолкающий хор.

Я вглядывалась в темноту, пытаясь разглядеть хоть что-то, но ничего не увидела. Ноги сделали шаг вперёд, и под сандалиями заскрипел снег. Морозный воздух обжёг лёгкие, в миг покрыв волосы блестящими льдинками.

Впереди что-то мелькнуло, как будто часть темноты стала ещё более чёрной. Завывание ветра неожиданно усилилось и также резко оборвалось. Наступила звенящая тишина, а в замершем воздухе появились странные фигуры.

Чернота, абсолютная тьма, извивалась и бесновалась вокруг дома, но не заходила в падающий из открытой двери свет.

К горлу подступил комок, пробуждая пещерный, животный страх. Я зажмурилась, пытаясь загнать его в глубины подсознания, а дыхание участилось до максимума. Сердце выскакивало из груди, и глаза открылись. Представшее передо мной зрелище заставило в ужасе отшатнуться, но огромным усилием воли я сумела удержать себя от бегства.

Чёрные щупальца, они висели в воздухе буквально в метре от лица и чуть колыхались, явно боясь продвинуться дальше.

Не любят свет, но что это вообще такое?

Страх боролся с любопытством, и в конце концов я зашла внутрь, а вернулась со сковородой в руке. Дрожь пробила тело. Мне пришлось собрать в кулак всю волю, чтобы сделать шаг вперёд. Затем второй, но как только нога спустилась с крыльца, в спину ударил ветер, а дверь захлопнулась, погружая всё во мрак.

Я закричала, что есть сил, и бросилась назад. В этот момент снег сыграл злую шутку. Ноги разъехались в стороны, и я плашмя упала на мёрзлую землю, а голова соприкоснулась с торчащей льдиной. Удар и забытье.

Чуть слышно потрескивала печь, и исходящий от неё жар заставил зажмуриться и отшатнуться. Я лежала на разбросанных шкурах, а рядом сидел Варден с блестящей иголкой в руках. Он что-то мастерил из кусков кожи, и на его суровом лице читалась сосредоточенность.

— Нельзя ходить на улицу, когда меня нет дома, тьма всегда рядом, — назидательно произнёс Варден и посмотрел на меня пронзительным взглядом. — Убить она не может, но если потеряешь сознание, то просто замёрзнешь.

— Извини, я просто хотела…

— Ударить тьму сковородой? — мужчина засмеялся, да так сильно, что аж запрокинул голову. — Первая, кто до такого додумалась. С другой стороны, раз никто не пробовал, то вдруг поможет?

Он поднялся и бросил мне меховые сапоги.

— Примерь, если где жмут или большие, то нужно переделать. В неудобной обуви далеко не уйдёшь.

Я аккуратно надела сапоги и сделала несколько неуверенных шагов по комнате. Они оказались в пору, но очень тяжёлые.

— Привыкнешь, — как будто услышав мои мысли, сказал Варден. — Готовься, завтра мы пойдём в разведку. Ты должна научиться ходить по снегу и бороться со страхом.

— А если я не сумею?

— Тогда твоя дорога закончится, даже не начавшись. Доделывай одежду и ложись спать.

Варден развалился на сундуке, и его глаза моментально закрылись.

Похоже, он всё знает, но не собирается ничего рассказывать.

Может, это какое-то испытание или шоу? Я сильно избалованная дочь миллиардера, и отец заплатил Вардену, чтобы он заставил меня задуматься о ценности жизни?

Эта мысль напугала ещё сильнее. Я хорошо помнила своих родителей и обоснованно решила, что они никогда бы так не поступили, а значит, такое могли сделать только их враги.

Взгляд упал на мужчину.

Если он подставной злодей, то нужно его обезвредить, связать и допросить.

Я посмотрела на стоящий возле стены топор. Огромный, таким можно с одного удара отрубить голову быку или разрубить человека пополам. Он скорее походил на фэнтезийную бутафорию, чем на реальное оружие, и его размер был явно избыточен. Руки взялись за рукоять, но даже напрягшись, я не смогла его поднять. После нескольких бесплодных попыток топор с жутким грохотом упал на пол. Душа ушла в пятки, а взгляд упёрся в Вардена. Мужчина чуть вздрогнул, поворачиваясь на спину. Огромная рука опустилась до самого пола, и вновь раздавшийся храп заставил меня чуть слышно выдохнуть.

Взгляд перешёл на нож, но взять его не хватило духу. Немного подумав, я склонилась над посудой. Большая сковорода удобно легла в руки и вот уже занесена над головой. Три раза я собиралась с силами, а на четвёртый Варден открыл глаза.

С отчаянным криком сковорода опустилась вниз. Вся моя боль, безысходность и злость вошли в неё, и сила удара оказалась огромна. В страхе отскочив в сторону, я застыла в ожидании, с ужасом разглядывая сковороду.

На ней даже появилась вмятина! Вырубила? Или убила? А может, сейчас вскочит?

Варден спокойно поднял огромную ладонь и провёл по лбу, а его губы изогнулись в усмешке.

— Как там у вас говорят: «комаров отгоняй», — он повернулся на бок и захрапел, как ни в чём не бывало.

Всё случившееся навалилось лавиной отчаяния. Ручьём полились слёзы, но, вытерев их грубой тканью, я заставила себя вернуться к шкурам.

Просто монстр, такой удар никто не выдержит, а он ещё посмеивается. Наверное, не стоит и пытаться от него убежать. Хотя, с другой стороны, пока и некуда. Оставалось только