Арагонская Ост-Индская Компания (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович

После праздников настало время дел и личных встреч, во время которых я выслушивал каждого о проблемах и насущных делах и либо принимал решения сразу выделяя деньги, или же брал время подумать. Но проговорил я о проблемах и делах со всеми, хотя всё обычно сводилось к одному — большие желания и маленькое финансирование. Но здесь уже я был строг, поскольку одно дело крепости и оборона, другое дело улучшение жизни приезжих и местных крестьян. На это у меня денег сейчас точно не было, так что приходилось отказывать.

Когда встречи закончились, бароны разъехались по своим островам, продолжать борьбу с оставшимися наёмниками и отстраивать свои острова, а горестно вздохнувший граф Латаса отправился на одной из каравелл в Аликанте, поскольку получил задание от меня присмотреть за наймом мавров на мою службу, а также ходом выкупа крестьян из их плена. Он стал жаловаться, что я гоняю его как простого гонца, на что я резонно спросил, кому я ещё могу доверять, как себе? Этот аргумент у него крыть было нечем, так что поворчав ещё для приличия, он спустя какое-то время тоже отправился в путь.

У меня же было большое желание осмотреть и остальные острова, хотя бы одним глазком, но как обычно в моей жизни, все планы разрушило всего одно письмо. Пришло оно с кораблём, доставшим с материка инструменты для крестьян и едва глянув откуда оно, я с тревогой вскрыл его.

— «Иньиго, спаси нас!», — значилось там самой первой строчкой.

— «Её высочество забеременела, и Энрике отзывает нас с Альфонсо в Сеговию», — неровные буквы, написанные детским почерком, плясали, не оставляя у меня сомнений в том, кто был отправителем данного письма.

— «Я не хочу ехать, но сеньор Чакон говорит, мы не можем ослушаться королевского приказа, к тому же мама и он сам с сеньорой Кларой остаются здесь, им запретили переезжать!».

— «Спаси меня!», — разумеется оно было подписано Изабеллой, а после её подписи, уже сам сеньор Чакон добавил для меня несколько строчек от себя, объясняя всю серьёзность ситуации.

— «Сеньор Иньиго, до нас доносятся тревожные вести, что вы заняты противостоянием с герцогом Сфорца, но Изабелла и Альфонсо не могут себе найти место. Никто из них не хочет уезжать из Аревало, к тому же без бывшей королевы и меня с супругой, но Его высочество Энрике, требует к себе только брата и сестру, так что я сам очень переживаю за их будущее, поскольку с рождением наследника у короля, они могут стать разменной монетой в политических играх. Я тоже прошу вас помочь инфанте и принцу».

— М-да, — я несколько раз перечитал письмо, от которого прямо-таки веяло паникой и отчаянием. Ладно ещё Изабелла, её можно было понять, но если сам сеньор Чакон высказывал обеспокоенность, то, пожалуй, мне нужно и правда мчаться в Аревало.

Заглянув в нейроинтерфейс, я убедился, что это время было самым сложным в жизни Изабеллы и наложило след на её формирование, как личности, поэтому мне определённо точно не стоило оставлять всё на самотёк, а потому я позвал к себе обоих рыцарей и объявил им, что оставляю им «Изабеллу» и три каравеллы, а сам мчусь на всех парусах в Кастилию. При этом их задача продолжать чистить острова и море вокруг наших островов от пиратов и прочих залётных личностей.

— Через месяц свадьба сеньориты Паулы, сеньор Иньиго, — мрачно напомнил мне рыцарь ордена Монтесы, — будет странно, если вы, её опекун, не приедете. Все подумают, что вы на неё обиделись.

Он был прав, я об этом не подумал, но проклятая судьба всегда давала мне нелёгкий выбор и сейчас было ровно также: на одной чаше весов была Паула и её важное событие в жизни, на другой будущее Изабеллы, которая конечно будет помнить того, кто помог ей в сложное время. Что для лично моего будущего, когда она станет королевой, было куда как важнее.

— Нам всем приходится делать в жизни сложные выборы, сеньор Фелипе, — я показал ему письмо, — я не могу оставить инфанту в опасности.

Рыцарь поклонился мне.

— Но, с другой стороны… — я задумчиво почесал подбородок, поскольку в голову мне внезапно пришла отличная идея, — пора, пожалуй, воспользоваться тем, что я задаривал дорогими подарками человека, который для меня пока ничего не сделал. Убью этим двух зайцев одним выстрелом: если она откажется помочь мне, значит не получит больше дорогих подарков, если же согласится, то только покажет, как благодарна мне и я для неё что-то значу.

— Она? — рыцари переглянулись между собой, — вы уверены, сеньор Иньиго, что сеньорита Паула будет рада видеть на своей свадьбе вместо вас, другую женщину?

— Эту будет рада, — улыбнулся я, и сказал, обращаясь к сеньору Фелипе, — отправляйтесь в Аликанте, перехватите там графа Латаса, попросите его сразу ехать в Сарагосу и попросить от моего имени Её высочество поехать на свадьбу к Пауле и барону Альбаида.

— Вы хотите попросить королеву поехать на свадьбу своей любовницы? — рты у рыцарей открылись.

Я поморщился.

— Да, это как-то совсем плохо звучит, — согласился я с ним, — давайте просто устроим королевский визит к своему вассалу, а его свадьба станет просто приятным дополнением этого визита.

— Сеньор Иньиго, — сеньор Фелипе покачал головой, — визиты королей планируются за годы вперёд! Нужно же всё подготовить, оповестить всех соседей, а вы хотите, чтобы барон организовал приём за месяц?

— А мы и ему не скажем об этом визите, — я изворачивался как мог, — будет просто приятный сюрприз от меня.

— Визит королевы, приятный сюрприз? — оба рыцаря посмотрели на меня, словно на умалишённого.

— Ладно, сделаем проще, — я, устав с ними спорить, достал письменные принадлежности и вытащив из сумки вексель, проставил там сумму в пятнадцать тысяч флоринов и протянул его сеньору Фелипе, — пусть Сергио попросит личную встречу с королевой и дипломатично скажет, что она получит этот вексель, если посетит замок моего старого друга и её вассала, который хотел бы видеть свою королеву перед своей смертью.

Сеньор Фелипе взял у меня протянутую бумагу.

— Вы хотите подкупить королеву, сеньор Иньиго? — недоверчиво переспросил он.

— Вы бы отказались сеньор Фелипе съездить в небольшую поездку, за пятнадцать тысяч золотых? — поинтересовался я у него.

— Разумеется нет сеньор Иньиго, я в жизни не видел столько денег, — помотал он головой, — но то я, простой рыцарь, а Её высочество — королева!

— Пусть тогда Сергио торгуется, сеньор Фелипе, но не больше чем на тридцать тысяч, — решил я, выписывая ещё один вексель и протягивая его рыцарю, — потому что за тридцать тысяч, Его высочество Хуан сам туда рванёт быстрее ветра, я знаю, о чём говорю.

Оба рыцаря были поражены моему цинизму, но спорить не стали и качая головами пошли выполнять приказы.

21 апреля 1461 A . D ., Сарагоса, королевство Арагон

— Вы хотели меня видеть граф? — королева сидела в своих покоях, в окружении фрейлин, и конечно же приняла посланника, от человека, который делал так много для королевства хорошего.

— Да Ваше высочество, — Сергио, внутренне проклинавший Иньиго всю дорогу до столицы королевства, поскольку тому в голову пришла очередная сумасбродная идея, заставил себя широко улыбнуться и низко поклонится.

— Прошу вас, говорите, — улыбнулась ему ответно Хуана.

— Могу я попросить вас оставить в комнате только самых доверенных ваших фрейлин? — попросил он, — разговор будет немного деликатным.

Хуана удивилась, но молча показала выйти всем, кроме двух своих лучших подруг, в верности которых она не сомневалась.

— Вы интригуете нас граф, — заинтересованно она посмотрела на склонившегося в благодарности перед ней дворянина.

— Если честно, Ваше высочество, — начал он крайне смущённо, тщательно подбирая слова, — я сам немного не в своей тарелке от той просьбы маркиза, с которой он отправил меня к вам, но вы наверно знаете, он всегда несколько экстравагантен.

— Да, граф, мы слышали, как он закапывает людей живьём, — улыбнулась королева, — это можно назвать экстравагантностью, да.