Том 1. Клоун - Cuttlefish That Loves Diving

делать, пока фигура незваного гостя не замерла, слегка повернув голову, словно уловив какое-то изменение.

Кровь отхлынула от головы, и к Клейну вернулась способность мыслить. Он нащупал под подушкой деревянную рукоятку револьвера.

Прикосновение к твёрдой, гладкой поверхности быстро успокоило его. Он плавно и бесшумно вытащил оружие и навёл его на голову незваного гостя.

Честно говоря, он не был уверен, что попадёт. Хотя он и научился стабильно попадать в мишень, движущийся человек и неподвижная цель — совершенно разные вещи, и он не был настолько самонадеян, чтобы их путать.

Однако он смутно помнил фразу из своей прошлой жизни: «самая большая мощь ядерной бомбы заключается в моменте до её запуска».

В данной ситуации принцип был тот же: лучшее устрашение — до того, как пуля вылетит из ствола! Пока я не нажму на спусковой крючок, пока не выстрелю вслепую, он не будет знать, что я новичок и, скорее всего, промахнусь. Он будет опасаться, бояться, просчитывать варианты, тем самым сам себя сковывая!

Мысли одна за другой проносились в его голове, позволяя Клейну мгновенно принять решение. Он не был из тех, кто сохраняет хладнокровие в опасности, но он заранее продумал сценарий встречи с наблюдателем, сделав ставку на запугивание, а не на нападение.

Как гласит пословица великого народа гурманов: предупреждён — значит вооружён!

Когда дуло револьвера Клейна было направлено на незваного гостя, худой мужчина резко замер, словно что-то почувствовав.

Затем он услышал голос с лёгкой усмешкой:

— Добрый вечер, сэр.

Худой мужчина незаметно сжал кулаки, его тело напряглось. Клейн, сидя на нижней койке двухъярусной кровати и целясь ему в голову, сказал как можно более непринуждённым и естественным тоном:

— Поднимите, пожалуйста, руки и повернитесь. Помедленнее. Честно говоря, я человек робкий и нервный. Если вы будете двигаться слишком быстро, я могу испугаться и не гарантирую, что не произойдёт случайного выстрела. Да, вот так.

Худой мужчина поднял руки к голове и медленно развернулся. Первое, что бросилось в глаза Клейну, — это застёгнутый на все пуговицы чёрный облегающий костюм, а затем — две густые, острые брови жёлто-коричневого цвета.

В его голубых глазах Клейн не увидел страха, а скорее почувствовал себя под прицелом свирепого зверя, который в любой момент мог броситься и разорвать его на куски.

Он крепче сжал рукоятку револьвера, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица.

Только когда худой мужчина полностью повернулся к нему, Клейн кивком указал на дверь и мягко сказал:

— Сэр, давайте выйдем и поговорим, не будем мешать чужим сладким снам. Хм, двигайтесь медленно, шагайте тихо. Это элементарные правила вежливости для джентльмена…

Холодные глаза худого мужчины метнулись к Клейну. Он, по-прежнему держа руки поднятыми, шаг за шагом направился к двери.

Под прицелом револьвера он повернул ручку и медленно открыл дверь.

В тот момент, когда дверь была приоткрыта, он резко присел и кувыркнулся вперёд, а дверь, словно подхваченная порывом ветра, с грохотом захлопнулась.

— М-м-м… — Бенсон на верхней койке, разбуженный шумом, сонно заворочался.

В этот момент снаружи донеслась плавная и умиротворяющая мелодия, и низкий, успокаивающий голос запел:

— О, угроза страха, алая надежда!

Одно лишь верно: эта жизнь пройдёт.

Одно лишь верно, остальное — ложь,

Цветок, что раз расцвёл, навеки пропадёт…

Песня, казалось, обладала убаюкивающей силой. Бенсон на верхней койке и Мелисса в своей комнате снова погрузились в сон.

Клейн почувствовал умиротворение и едва не зевнул.

Уловка худого мужчины была настолько быстрой, что он не успел среагировать.

Глядя на закрытую дверь, он улыбнулся и пробормотал себе под нос:

— Вы, наверное, не поверите, но этот выстрел был бы холостым.

Пустая камора для предотвращения случайного выстрела!

Затем Клейн, слушая полуночную поэму, стал терпеливо ждать окончания боя.

Не прошло и минуты, как умиротворяющая, словно лунная гладь озера, мелодия стихла, и ночь снова погрузилась в глубокую тишину.

Клейн бесшумно прокрутил барабан, убирая пустую камору, и стал ждать.

Прошло десять минут. Он уже начал беспокоиться и подумывать о том, чтобы выйти и проверить, как вдруг у двери раздался спокойный и уверенный голос Данна Смита:

— Всё кончено.

Фух. Клейн выдохнул, взял револьвер и ключ, и, босиком, осторожно подошёл к двери. Бесшумно открыв её, он увидел Данна Смита в чёрном плаще до колен и полуцилиндре, с его неизменными глубокими серыми глазами.

Закрыв за собой дверь, он последовал за Данном в конец коридора, где они остановились в слабом свете алой луны.

— Потребовалось время, чтобы проникнуть в его сон, — сказал Данн, глядя на красную луну за окном.

— Удалось выяснить, откуда он? — спросил Клейн, чувствуя, как напряжение спадает.

Данн слегка кивнул:

— Древняя организация под названием Тайный Орден. Она была основана в Четвёртой Эпохе и связана с Империей Соломона и некоторыми падшими аристократами того времени. Хех, дневник семьи Антигон как раз от них. Из-за неосторожности одного из членов он попал на антикварный рынок, где его и нашёл Уэлч. Им пришлось отправить людей на его поиски.

Не дожидаясь вопроса Клейна, он добавил:

— Мы воспользуемся полученной информацией, чтобы попытаться схватить некоторых их членов. Хм, не факт, что это даст хороший результат. Эти ребята умеют прятаться, как крысы в канализации. Но, по крайней мере, они поймут, что дневник семьи Антигон, скорее всего, у нас, или что мы вышли на ключевой след. В таком случае, если это не что-то чрезвычайно важное, они откажутся от дальнейших действий. Такова их философия выживания.

— …А если дневник очень важен? — с беспокойством спросил Клейн.

Данн улыбнулся, но не ответил. Вместо этого он сказал:

— О Тайном Ордене мы знаем очень мало. Нынешний успех — во многом твоя заслуга. Это твой вклад. Учитывая возможные скрытые опасности и то, что твоя возросшая духовная восприимчивость может помочь в поисках дневника, у тебя есть право выбора.

— Права выбора? — Клейн смутно догадался, о чём идёт речь, и его дыхание участилось.

Данн перестал улыбаться, его лицо стало серьёзным и торжественным:

— Хочешь ли ты стать Потусторонним? Потусторонним, чей путь начинается с неполной Последовательности.

— Конечно, ты можешь отказаться от этой возможности и продолжить копить заслуги, пока их не хватит, чтобы стать Бессонным — начальной ступенью пути ночных стражей, дарованных самой Богиней, полного пути Последовательности, которым владеет Церковь.

Так и есть… — Клейн почувствовал прилив радости и, не колеблясь, спросил:

— Из каких 9-х Последовательностей я могу выбирать?

Нужно получить подробную информацию, чтобы решить,