Физрук на своей волне. Трилогия (СИ) - Гуров Валерий Александрович

Я проговорил всё коротко, но ясно и по существу, чтобы ни у кого не осталось иллюзий о том, что происходит и почему нам нужно действовать.

— Мы готовы помочь! — выпалила курносая, переглянувшись с подругой.

— Отлично, тогда сейчас, девчата, я расскажу вам как, — сказал я.

Я снова начал говорить по сути, как на тренировке объясняешь комбинацию: шаг сюда, удар туда. Только вместо ударов были слова.

Девчонки слушали внимательно, не перебивая. Курносая кивала в такт моим словам, чёрнявка кусала губу, но глаза у неё горели решимостью.

— Сделаем, Владимир, ровно как вы сказали, — произнесла чёрнявка, когда я закончил.

— Спасибо, девчата, — коротко поблагодарил я. — В долгу не останусь.

Девчонки, полные решимости, пошли прямо к ментам.

— А можно нам тоже бланки? — спросила курносая, мило улыбаясь оперку.

— Хотите заявление написать? — лениво спросил тот.

— Да, — ответили продавщицы в унисон.

Я же не терял время и подошёл к директору; она была занята как раз заполнением ментовского бланка.

— Алевтина, — позвал я. — На секунду тебя отвлеку.

Она не отрывала глаз от бумаги, ручка скребла по бланку. Как я понял, управляющая уже составила список убытков: «поломка стеллажа — столько-то, повреждение товара — столько-то». Ну и вписывала всё это в заяву. Строки с цифрами следовали одна за другой, а в конце гордо маячила итоговая сумма.

— Говорите, но быстро, — буркнула она. — Как видите, я сейчас занята подсчётом убытков, и мне видится, что итого будет немаленькая сумма компенсации.

Я сразу смекнул, что Алевтина настроена категорично и была не прочь вступить в перепалку. Но я-то не ругаться пришёл.

— Послушайте, — спокойно возразил я. — У вас же есть камеры. Пусть охрана даст запись — посмотрите, как всё было на самом деле, как вы и хотели. Я понимаю, что если эти бакланы не компенсируют вам потери, то платить придётся вам из общего кармана. Это вам не нужно — вы человек наёмный, пришли сюда работать, а не компенсировать убытки.

Алевтина вздрогнула, подняла взгляд. В глазах мелькнуло подозрение и расчётливость одновременно. Ядерная смесь. Но вопросов не задала, показала, что слушает дальше.

— Вы ж понимаете, что по камерам будет видно, кто виноват? — продолжил я.

— Полицейский сказал, что здесь всё очевидно… — прошептала она, и в её голосе послышалась неуверенность.

Я вздохнул, понимая, что здесь моё слово идёт против слова мента. И я сейчас далеко не в той позиции, чтобы моё слово перебивало его и было хоть как-то значимо. Задумавшись, понял, что можно и дальше пытаться уговорить управляющую… но нет. Так далеко мы не уйдём. Алевтина тряслась за компенсацию больше, чем обо всём остальном.

— Алевтина…

Я сделал паузу, вытащил из кармана свои бабки и показал их директору.

— А… — она жадно впилась взглядом в купюры и на секунду охмурела от увиденного; пальцы вцепились в ручку.

— Предлагаю консенсус, — продолжил я.

— Я лично гарантирую, что хулиганы вам все компенсируют, какая там сумма?

— Д-двадцать… тысяч, — шепнула она.

— В деревянных или баксах?

— Рубли…

Ясно. Деньги, конечно, считай половина учительской зарплаты, но деньги подъемные. Я думал больше будет. Я отсчитал ровно четыре пятитысячных купюры и положил на стойку перед директором.

— Давайте так: мы смотрим запись, а вы в заявлении пишете всё так, как увидите. Не буду говорить, кто прав, кто виноват, просто напишете всё, что увидите. А если по факту эти гаврики вам не компенсируют, то… — я подвинул четыре пятитысячных купюры ближе к ней. — Держите, это моя вам гарантия, что от ответственности они не уйдут. Деньги вернёте, когда они вам все компенсируют.

Алевтина замерла, нерешительно посмотрела на деньги. Потом перевела взгляд на меня и коротко кивнула.

— А так можно? — робко спросила она.

Мгновение, и деньги исчезли со стойки.

— Теперь пойдёмте смотреть запись камер, — улыбнулся я вкрадчиво.

Глава 22

— Дима, — позвала Алевтина охранника.

Подошёл тот самый молодой, с миловидным лицом, больше похожий на студента, чем на секьюрити.

— Ну что там, по камерам посмотреть?

— Ща уточню… — паренёк отошёл чуть в сторону, переговорил по рации.

Я видел, что Алевтина чуть напряжена — переживает, но то, что я сразу дал ей деньги, всё-таки сняло последние возражения.

Переговорив, охранник вернулся, замялся на секунду, явно млея перед управляющей, потом сказал:

— Алевтина, ребята из технички зовут вас посмотреть запись с камер. Всё готово.

— Чудненько! — ответила она и на секунду бросила взгляд на меня. — Пойдёмте, Владимир.

Она развернулась, идя вслед за охранником. Я пошёл следом: хотелось самому увидеть, что там наснимали камеры. Потому что для разборок с ментами у меня должна быть точная картинка. Всё-таки Кирилл нож поднимал… и этот момент, если его вырвать из контекста, легко перекрутить.

— Погоди, — раздалось сбоку. Один из автоматчиков шагнул ближе и положил тяжёлую ладонь мне на плечо. — Полиция тебя не отпускала.

Я резко повернул голову и посмотрел ему в глаза.

— Во-первых, я из торгового центра не ухожу, — отрезал я. — А во-вторых… руку с плеча убери.

Я прекрасно понимал, что наличие автомата не делает его начальником моей жизни. А вот понимал ли он — посмотрим.

Автоматчик секунду постоял, потом убрал руку. Лицо у него осталось каменным, но мужик, судя по всему, оказался понятливым.

— Бридов, ты отпускаешь? — автоматчик повернулся к оперку.

Тот, снова залипнув в телефон, поднял голову и посмотрел сначала на автоматчика, а затем на меня.

— Ты куда?

Администраторша раскрыла было рот, собираясь что-то сказать, но я незаметно коснулся её локтя. Она замерла на долю секунды, но замолчала.

— Отлить хочу, — ответил я, и добавил уже шутливо. — Алевтина любезно согласилась показать, где туалет. Или я задержан?

Мент на секунду задумался.

— Пока нет, — ответил он.

— Выдыхай, никуда я не убегу, — подмигнул я автоматчику. — Или тоже хочешь?

Мужик чуть напрягся, но не стал отвечать. Когда мы уже собрались уходить, опер вдруг проснулся.

— Алевтина, вы, пожалуйста, подготовьте камеры, мы будем изымать записи.

Охранник, который, естественно, не понимал всего происходящего, за малым не выдал нас смущением:

— Так уже…

Он не договорил, слова застряли в горле. Я заметил боковым зрением, как Алевтина незаметно наступила ему на ногу, и паренёк внезапно замолчал.

— Уже что? — опер вскинул бровь. — Уже готово?

— Нет, в смысле уже пойдём это делать, — нашёлся охранник.

Мент, ничего не заподозрив, вернул взгляд на экран телефона и махнул рукой:

— Ладно, идите.

Мы с Алевтиной и охранником двинулись по коридору, воняющему дешёвым моющим средством, к технической подсобке.

— Спасибо, — сказал я директорше.

Она повернула голову, взглянула на меня.

— А почему вы не сказали, что идёте видео смотреть?

— Потому что тогда они его прямо сейчас изымут, — пояснил я. — И потом уже не докажешь, на чьей стороне правда.

— Думаете, уничтожат или там сотрут? — в её голосе слышалось сомнение, но и интерес тоже.

— Опыт разный есть, — улыбнулся я, не вдаваясь в подробности, сейчас это ни к чему.

Мы подошли к тяжёлой железной двери с табличкой «посторонним вход воспрещён». Внутри царил полумрак, и была целая стена экранов, на которых мелькали кадры с разных камер торгового центра.

За пультом сидел паренёк-техник, худой, в очках. Он щёлкал мышкой и что-то настраивал на ноутбуке.

— Готово, Алевтина Михайловна, — сказал он, едва мы зашли. — Всё как вы просили! Вот запись с камеры магазина.

— А звук есть? — спросила управляющая.

— Ну, без него, — пожал плечами техник. — Но тут и так всё видно.

Он поставил ноутбук так, чтобы мы могли рассмотреть, и включил воспроизведение. На видео мы увидели зал: как всё началось, первые толчки, падение коробок, удары. Картинка была ясной, пусть и без звука.