Прелюдия бури - Михаил Злобин

— Но здесь свирепствует чума, экселенс Маэстро! — сразу же вставил реплику нор Ганлен. — Как же мы…

— Господин Сенион, не стоит драматизировать, — перебил я лидера гильдейцев. — «Свирепствует» — это слишком громкое и патетичное слово. Не стану отрицать, Элдрим заражён, и в связи с этим нам всем необходимо утроить осторожность. Однако мне способы распространения болезни прекрасно известны, и потому сдерживать её удаётся. Поверьте, экселенсы, без моего вмешательства зараза захватила бы огромный город со скоростью ветра. Улицы оказались бы завалены гниющими и разлагающимися трупами, которые некому убирать. Но покуда подобного не происходит, то и беспокоиться вам не о чем. Кроме того, мои безликие братья очень преуспели на стезе врачевания. Не далее как вчера, им удалось исцелить девочку, которую Гнев Драгора уже практически лишил дыхания. Поэтому не нужно страшиться. Ситуация находится под полным моим контролем. Ни одного солдата с признаками заболевания на стенах вы не встретите. Единственное, чего бы я вам не советовал, так это соваться в кварталы бедняков. А теперь прошу меня извинить. Неотложные дела требуют моего вмешательства.

Оставив северян наедине с посеянными мной сомнениями, я вернулся к закрытому экипажу, внутри которого меня дожидался Золотой глаз.

— Признаться честно, экселенс Маэстро, я до последнего не верил, что вы позволите алавийцам выйти за ворота, — пристально глянул на меня лидер «Жерновов», который, кажется, ещё не был в курсе о том, что произошло под стенами.

— Корвус, хоть и твоими устами, но я обещал за определённую плату выпустить отсюда любого темноликого, — растянулись мои губы под маской в холодной улыбке. — А слово моё — твёрже стали…

* * *

— Vaail’den! — пронзительно вскрикнула одна из Дев Войны, вскакивая в седле и указывая дрожащей рукой вперёд. — Смотрите, это же…

Она увидела его. Среди обугленных и спёкшихся в единую массу тел мелькнул обгоревший, но узнаваемый герб на остатках некогда богатого наряда. Герб её собственного Дома. Дома, чьих детей она была обязана охранять…

Хаос в военном лагере Капитулата не разразился мгновенно. Он неспешно нарастал подобно снежной лавине, захватывая всё больше и больше умов. Чистокровные альвэ спешили к месту происшествия, бросая посты, дабы лично убедиться, что слухи не врут. И вскоре возле разгромленных экипажей собралась целая толпа.

Весь ужас произошедшего доходил до сознания истинных граждан Капитулата постепенно. На четвёрку bloedweler, участвовавшую в атаке, было вообще жалко смотреть. Казалось, эти обученные и опытные милитарии находятся на грани помешательства. Ведь для них, для расы, у которой каждая новая жизнь есть редкий и выстраданный дар, такая потеря являлась огромной трагедией. Нет, даже хуже. Это был акт подлинного святотатства. Непостижимое варварство, которое невозможно простить…

Один из озарённых, поразивший своими атаками первый и третий фургоны, медленно сполз с седла. Ступая на подгибающихся ногах, он подошел ближе. Прямо к тому экипажу, который разнёс в щепки. Он окинул преисполненным болью взглядом обломки, обильно напитавшиеся кровью, а затем посмотрел на свои ладони. Каково ему теперь жить, зная, что он загубил не кучку грязнорожденных, а наследников древних родов, управителей, инженеров, учёных, носителей магического знания?

Маг упал на колени и его вырвало. И ровно в тот же миг на место происшествия прибыло командование. Бойцы расступились перед высшими офицерами, пропуская их к обломкам и перекрученным в неузнаваемый фарш телам соотечественников.

Командующий армией, увидав, чьи руки торчат из ближайшей груды, онемел и застыл, будто поражённый громом. Издав полузвериный рык, он спрыгнул с коня и ринулся лично извлекать останки соотечественников. Другие алавийцы, справившись с удивлением, поспешили ему на помощь.

— Не могу поверить… Тиг-Скаара… — выдохнул кардинал, узнав на запёкшемся трупе изящный золотой медальон. — Эрр-Шанн, тебя тоже? О, Каарнвадер-защитник, не может этого быть! Ан-Сайн, и твои сыновья здесь…

Огонь первобытной ярости алавийцев, несколько потухший с появлением командования, воспылал с новой силой. А когда они извлекли из-под обломков первые детские останки, ярость и гнев уже нестерпимо душили темноликих, выжимая слёзы. Боги… они ведь совсем юные альвэ, не успевшие познать ни радостей, ни тягот уготованного им долголетия. Те, кто ещё даже не перешагнул двадцатилетний рубеж детства…

Пожалуй, именно их тела, или, скорее, то, что от них осталось, и переполнило чашу всеобщего терпения. Алавийцы не кричали и не рвали на себе волосы. Их скорбь была слишком глубокой для таких низменных проявлений. Осторожно, с несвойственной их расе дрожью в пальцах, они извлекали из пепла крошечные, обугленные фигурки. Бархатные платьица, спёкшиеся в уголь. Игрушечные оловянные кинжалы, расплавленные в бесформенные слитки. Безжизненных обгоревших кукол, застывших в объятиях своих маленьких хозяек.

Это было невыносимо…

Кардинал медленно поднялся с колен. Его лицо, обычно являвшее собой маску надменного спокойствия, теперь было искажено нечеловеческой, леденящей душу ненавистью. В янтарных глазах, казалось, погасли все звёзды, уступив место холодной пустоте. Пустоте, способной поглотить весь мир.

— Спустить штандарты и всем готовиться к штурму, — его голос прозвучал не громко, но с такой силой, что слова врезались в сознание каждого воина. — Я не успокоюсь, пока не покараю подлых выродков, засевших за этими стенами. Всех до единого. Этот город станет для них могилой, даже если мне придётся стереть его с лица земли!

Командующий повернулся к своим войскам. И в его взгляде не осталось ни ужаса, ни скорби. Лишь бездонная и беспощадная решимость. Военная кампания по усмирению взбрыкнувших варваров с востока перестала быть рядовым политическим конфликтом. Отныне она стала чем-то вроде священного долга. Миссии, призванной нести суровое возмездие.

Глядя на высокие стены города, кардинал пророкотал:

— Во всём Элдриме не найдётся столько крови, чтобы смыть твои грехи, Маэстро…

Глава 17

Когда от наблюдателей стали поступать первые доклады, я понял — алавийцы не просто злы. Они в ярости. Никакая их хитрость не удалась. Все подкопы обнаружила Насшафа. Уничтожить их с помощью высшей магии мне не составило большого труда. Заражение города смертельным заболеванием тоже не смогло пошатнуть нашу обороноспособность. Ну и, конечно же, не получилось взять нас измором.

Темноликие, наверное, ломали головы, почему мы ещё не опухли от голода. Ведь огромному городу и стотысячному гарнизону требовалось невероятно много провизии. Но обнаружить кьеррские тоннели, которые тянулись далеко за пределы их осадного лагеря, так и не смогли.

А мы по ним продолжали беспрепятственно переправлять из Южной Патриархии тонны сушёного гороха, бочки с вяленым мясом, сало, крупы, муку