Время разбрасывать камни, и время собирать их (СИ) - Артемьев Юрий

Дежавю. В прошлый раз мы тоже ходили на этот фильм. Только в другом составе. Лёшка с Маринкой тогда, кажется, уже усвистали на спортивные сборы…

— О! Круто! Оживился Лёшка. Я бы сходил.

Меня так и подмывало спросить его: «Ты что? Никогда не смотрел этот дешёвый вестерн?» Но делать этого нельзя. Особенно в присутствии Карпина. Откуда ему было знать, что мы этот фильм уже видели не один десяток раз в нашей прошлой жизни. Ведь вряд ли Авдеев посвятил его относительно нашей реальной биографии. Думаю, что он просто объяснил своему подчинённому, что ребята способные, неординарные. Потенциальные, так сказать, будущие сотрудники Особого отдела. Но не думаю, что он рассказал ему, что я бывший подполковник Московского Уголовного розыска, переселившийся в юное тело фантастическим образом.

— Ладно. Сходим. Тогда вы тут пока отдыхайте, а я за билетами сгоняю. Тут такое дело. Там очереди в кассы. Если заранее не подсуетиться, то никакого кино не будет.

Допив свой чай, Сергей ушёл, пообещав вернуться попозже. Ближе к вечернему сеансу.

— Ты чего бурчишь-то? — наехал я на брата, стоило только закрыться входной двери.

— Да хрен его знает, Сань. Что-то мне начинает не навиться сложившаяся ситуация.

— И в каком месте она тебе не нравится.

— Мне кажется, что Авдеев затеял какую-то свою игру. И наше место в этой игре не на главных ролях. Кк бы мы снова не стали расходным материалом в большой игре больших дядей.

— А ты хочешь сыграть свою партию? Претендуешь на место Генсека?

— Да ну тебя. В жопу и Генсека, и всю эту индустриализацию! Я вдруг подумал… Я ведь никогда толком и не жил вовсе. Либо выживал, либо воевал.

— А мне кажется, что сейчас тебя просто разрывает изнутри из-за того, что нет рядом любимой Маринки… Как в той песне: «Играй мой гормон!»

— А в морду? — спросил Лёха.

Впрочем, это был риторический вопрос. Сколько себя помню, никогда у нас с Лёшкой не возникало случаев подраться. Да и не ссорились мы с ним никогда. Спорили… Да. Было дело. А вот ссориться, поводов не было.

— А что? — ответил я. — Давай подерёмся. Это раньше ты был меня на полголовы выше. А теперь мы на равных. Двое из ларца, одинаковы с лица.

— Вот ещё не хватало, драться с тобой. Самое глупое занятие в мире. Но Маринки реально не хватает…

— Кстати, Лёх… А чего ты там нашёл такого-эдакого, прямо перед приходом Карпина? Золото и бриллианты?

— Не… Только золото. — спокойно и равнодушно ответил брат, словно находка золота для него являлось вполне обычным обыденным делом.

— И много? — с иронией спросил я.

— Не поверишь… До хрена и больше.

— Ага…. — недоверчиво буркнул я. — Ну давай, показывай своё золото!

А золота и в самом деле оказалось до хрена и больше. Первым делом Лёха продемонстрировал мне три золотые монеты. Я уж было хмыкнул, типа: «И это всё?», но когда он показал, откуда он их вынул, я понял, что зря я ёрничал и сомневался…

Посреди комнаты стоял круглый деревянный стол. Помню, были такие. Там две половинки круга раздвигаются, а из ниша, снизу, появлялась раскладная доска, что превращала стол в овальный. Теперь я понял, чем Лёшка занимался, пока я встречал Карпина в дверях. Он убирал эту «раскладушку» обратно в стол. А теперь, он лично мне предложил достать её оттуда.

— Ого! — не сдержал я удивления, сразу прикинув что весит эта деревяшка явно больше, чем может весить обычная деталь мебели.

— То-то и оно. — подтвердил моё открытие брат. — А теперь смотри!

Он поддел столовым ножом с торца одной из половин тонкую полоску фанеры… Из тонкой щели, появившейся в этой сборной конструкции, посыпались жёлтые кругляшки…

— Ох, и ни фига ж себе. Только и смог сказать я.

— И это ещё не всё. — добавил брат, вытряхивая на пол последнюю монетку. — Вторую половинку я ещё не вскрывал.

Короче… Минут через пятнадцать, м ы уже занимались унылым и неблагодарным делом. Считали золотые монеты. Поначалу пытались раскладывать их в зависимости от изображения на золотых кругляшках. Отдельно Николай Второй, отдельно Александр Третий, а в стороне от них «Сеятели». Но потом решили всё же делать стопочки по номиналу. Ты были и пятёрки, и червонцы, и даже никогда не виденные мною ранее монеты в пятнадцать и в семь с половиной золотых рублей.

— Сколько тут? — я всё никак не мог сосчитать столбики с монетами.

— Штук четыреста, как минимум. Или даже чуть больше.

— Очешуеть и не встать…

Я заметил, как в глазах Лёшки даже мелькнули на долю мгновения алчные огоньки. И он тут же спросил меня:

— Что будем делать с ними?

— Ну, как что… — я сделал вид, что задумался, хотя ответ у меня уже был готов. — Авдееву сдадим, с пояснением, где и откуда их взяли.

Лёха так на меня посмотрел, как будто я прямо сейчас собираюсь отнять у него любимую игрушку. Ну, прямо детский сад, штаны на лямках…

— А ты чего хотел? Зарыть, как Буратино, все эти золотые монетки на поле чудес в стране дураков, чтобы потом на этом месте выросло денежное дерево?

— Да пошёл ты! — огрызнулся брат.

— Зря ты так. Хотя бы иногда думай головой!

— А я чем думаю?

— Не знаю даже. Когда Маринка рядом, наверняка у тебя только нижняя голова работает.

— А вот сейчас обидно было.

— Да ладно. Расслабься! А по поводу монеток… Вот посуди сам! Даже если мы умудримся продать какое-то количество монет и не попасться при этом, то что нам это даст? Практически ничего, кроме геморроя, в случае если попадёмся на продаже драгметаллов. А вот если мы всё это сдадим полковнику, то в будущем сможем выторговать нам кое-каких плюшек.

— Каких на фиг плюшек?

— Ну, вот смотри… Тебе же не особо нравится то шмотьё, что нам выдали?

— А тебе, надо думать, нравится?

— Так вот. Я всё равно добьюсь разрешения наведаться в тот подпольный цех. Тем более, что про тайничок с рублями и баксами мы уже Авдееву поведали. В этот раз особо много там набирать не будем. Поскольку снова заниматься шитьём не планирую. По крайней мере долго не буду этим заморачиваться. Зато нас с тобой приодену как надо.

— А Маринке сошьёшь что-нибудь? — тут же поинтересовался Лёха.

— Сошью, конечно. Не переживай! Ты дальше слушай.

— Да слушаю я, слушаю…

— Из тех денег ты немного зажилишь для нас… Тем более, что пока никто толком и не знает сколько там всего было… Ну а с баксами и золотом пусть Авдеев разбирается сам.

— Ты прав, чёрт побери. Ты всегда дьявольски прав, Сашка.

— Я заметил, что тебя что-то беспокоит.

— Правда? Это так заметно?

— А то я тебя не знаю. Так чего ты дёргаешься? Карпину хамил зачем-то, да и Авдееву неправильные вопросы задавал… Что с тобой?

— Хрен его знает, Санёк. Меня что-то тревожит. Причём ни с того, ни с сего…

— А это называется «чуйка», брат.

— А ты ничего не чувствуешь?

— Да, нет, вроде бы. Только лёгкое ощущение дежавю. Ведь мы с тобой всё это уже переживали однажды. Немного по-другому, но всё то же самое.

— А вот и не всё. Мы уже изменили ход событий. Гопников не побили, рыжего не замочили…

— И это не самое главное, брат. Как ты помнишь, Авдеев так и не смог найти Аню и её маму.

— И что это значит?

— Всего лишь то, что это не совсем тот мир, в котором мы куролесили в прошлый раз. И многое тут может быть совершенно по другому.

— Да ладно тебе…

— И это не ерунда, Лёха. Это как в горах. Бросишь сверху маленький камушек, а к подножью уже целая лавина летит, всё сметая на своём пути.

— А ты не слишком драматизируешь?

— Боюсь, что я даже немного сглаживаю углы. К тому же есть ещё и непредсказуемый фактор в виде Авдеева. Ведь он тоже знает, как будут разворачиваться будущие события. По крайней мере он знает, как они разворачивались в прошлый раз.

— Т что? Думаешь, тут всё кардинально изменится?

— Нет. Я думаю, что его действия ещё больше изменят ход истории. И нам надо быть к этому готовыми.