Жена-беглянка. Ребенок для попаданки - Константин Фрес

Лишь затем, чтобы получить жаркий поцелуй в обнаженное плечо.

— Вы очень красивая женщина, — шепчет он, склонившись надо мной.

Я слышу его неровное дыхание.

Оно опаляет мне шею.

И Робер, не вынеся, снова впивается поцелуем, теперь — в шею, где так часто бьется тонкая жилка.

Целует жадно. Даже прикусывает тонкую кожу.

Губы его голодны и страстны.

Я слабо протестую.

Оборачиваюсь, пытаюсь его оттолкнуть.

Прижимаю пальцы к его губам, но он отводит мою руку и впивается в мои губы.

Страстно. Горячо. Неудержимо.

Слишком сладко и волнующе.

Я думала, вокруг моего тела закипит вода, когда он меня целовал.

Его рука скользнула в воду и коснулась моего колена — а потом с силой сжала мою плоть, бедро, утверждая свою власть надо мной.

Я отчаянно закричала — но этот крик вместе с поцелуем он выпил с моих губ.

И я продолжила падать в сладкую бездну, пылая от страсти, желания и непередаваемого удовольствия…

Пока он не коснулся моего живота.

И пелена очарования тотчас спала с моих глаз.

Ко мне вернулся трезвый, холодный разум.

И я ухватила его руку, ласкающую меня, и с силой отвела от своего тела.

— Нет, — отчетливо и холодно произнесла я.

Шансов на то, что опьяненный страстью, он меня услышит, было по минимуму.

Но он услышал!

И отпрянул от меня, удивленный.

На его же счастье!

Клянусь, я бы ему пальцы пооткусывала, если б он не прекратил своих приставаний!

— Что случилось? — удивленно спросил он.

— Я беременна! — резко ответила я. —Этого недостаточно?

— Мы не потревожим ребенка, — мягко ответил Робер.

А меня просто передернуло!

— Я сказала «нет»! — рявкнула я яростно. — Что вам непонятно?!

Его темные глаза сощурились.

Он смотрел на меня так, будто я его оскорбила.

Унизила.

Хотя все произошло с точностью наоборот!

— Я вам не уличная девка! — рыкнула я.

Он покраснел от еле сдерживаемого гнева.

— Я ни словом не посмел… — начал было он, но я снова перебила его.

— Вы посмели не словом, а делом проявить ко мне неуважение, — отчеканила я. — Кто вам сказал, что вы имеете право касаться меня?

По его губам скользнула неприятная усмешка.

Он поклонился, скрывая то меня взгляд полный горечи, стыда и боли.

— Ну, разумеется, — почтительно произнес он, снова нацепив маску сдержанного уважения. — Вы герцогиня. Хоть и в бегах. А я всего лишь слуга. Хоть и богатый. Конечно, я не имею права даже рядом с вами находиться.

Глава 30

Спали мы по отдельности. Я в постели, а Робер устроился в кресле, у камина.

Мы не обменялись больше ни словом.

И я, настороженно прислушиваясь к каждому звуку, заснула только под утро.

А проснувшись, обнаружила, что в комнате одна. В халате казначея.

И камни при мне, не тронуты.

Впрочем, думаю, как бы ни был зол на меня Робер, он не посмел бы их взять.

При всех его амбициях в нем не было жадной мелочности воришки.

Нет, он был намного выше этого.

Гордый, высокомерный…

Я наскоро позавтракала — ужин-то мы вчера с казначеем не съели, разругавшись, — оделась в свое просохшее платье, увязала в узел его халат и пошла к его дому.

То-то, наверное, он разозлится, увидев меня снова!

И почему судьба нас сводит снова и снова, раз за разом?

«Это в последний раз, — обещала я себе. — Утрясу наши дела, и все. Больше не побеспокою его!»

Там, под его дверями, меня уже поджидала Марта и Стир.

— Ну, — выкрикнула Марта тревожно, — удалось тебе поговорить с казначеем?

— Удалось, — кратко ответила я, хотя сердце мое трепетало, как овечий хвост. — Он должен нас ждать.

«Ага, ждать! А ну, как велит спустить нас с лестницы?!» — про себя подумала я.

Но казначей оказался незлопамятным.

По крайней мере, он и бровью не повел, когда мы постучали в его дверь, и его слуга нас впустил.

Да казначея пригласил.

— Чего угодно? — произнес Робер очень ровным, очень спокойным голосом.

Таким, будто не знал меня и никогда не видел.

И глаза у него были мертвые.

Безразличные и пустые.

И даже при взгляде на узелок, что я аккуратно положила в углу, Робер не выказал никаких эмоций.

Словно этой ночью ничего между нами не было…

— Мне нужно разрешение на добычу рубинов, Ваша Точность, — произнесла Марта, вытаскивая из-за пазухи заветную бумагу. — На моей земле. Земля ведь мне принадлежит, не так ли? Старый герцог мне ее подарил.

— Рубинов? — удивленно уточнил Робер.

Как будто не понял, о чем идет речь!

Я не выдержала и ступила вперед:

— Вы же все знаете!.. — выпалила я.

Но он не позволил мне устаивать сцены в его доме.

— Я ничего не должен знать, — отрезал он. Мстительный какой! Это он нарочно, мне назло? — Добыча этих дорогих камней дело очень непростое.

— Я знаю! — огрызнулась я.

— Нет, не знаете, — так же резко возразил Робер.

Теперь он глядел мне прямо в глаза, и я чувствовала, как его взгляд пронзает меня.

— Так вы запрашиваете подтверждения на право владения землей, или право добычи камней? — так же резко продолжил он. — Это две вещи разные.

— И то, и другое, — гордо ответила я. — Разве это имеет значение?

— Имеет, — неприятным тоном ответил Робер.

Меня так и передернуло от ядовитой сладости в его голосе!

— Право на землю ваше, — сказал он Марте, посмотрев наскоро старую бумагу. — Я могу сейчас же поставить печать, и вас никто не посмеет согнать с вашей земли. Но дать разрешения на добычу камней я не могу.

— Это еще почему?! — вскипела я. — Ох, не думала я, что вы окажетесь настолько мелочны и мстительны!..

И на этот мой выпад Робер и бровью не повел.

— О какой мести вы толкуете, — безразличным тоном произнес он. — Я действую в ваших же интересах.

— В моих интересах?!

— Открыть добычу сейчас, — произнес он очень ровным и бесстрастным тоном, — это чистое самоубийство. Три человека, двое из которых женщины, и один мальчик — как вы собираетесь справляться с добытчиками?

— Управимся, — грубо ответил Стир, исподлобья