Гений Медицины. Том 4 (СИ) - Алмазов Игорь

— Значит так, — отчеканила она. — Или вы немедленно прекращаете эти непонятные разборки, или «Империя Здоровья» не получит от меня больше ни одной копейки денег! Вам ясно?

Семён Михайлович вздрогнул и попытался вжаться в стул. Даже забавно наблюдать, насколько сильно он пугался хрупкую женщину.

— Вы не можете этого остановить, — заявил Игнатов. — Комиссия уже здесь, и нам придётся разобраться.

Думаю, настало моё время, хоть я и не Валера.

— Господа, — начал я. — Позвольте мне внести ясность. В лечении госпожи Фетисовой я пользовался лекарской магией. Эта магия существует уже две тысячи лет, так что новым этот метод вообще не назвать.

— Но…– тут же попытался возразить Игнатов.

— Я слушал вас всех, так что теперь не перебивайте, — строго сказал я. — Использование лекарской магии не требует разрешения этического комитета, ведь её используют постоянно. Да, ВИЧ-инфекцию подобным образом удалось излечить впервые. Но это просто потому что я догадался использовать магию особым образом. Как именно — вы через неделю сможете прочитать в статье. Пациентка подписала информированное согласие на процедуру. Так что формально — все юридические моменты соблюдены.

Я действительно давал Фетисовой информированное согласие. Это стандартная процедура в клинике, его подписывают все.

— Эта жалоба — просто попытка дискредитировать меня и клинику, — подытожил я. — Пациентка здорова, и я ничего не нарушал.

Вот, собственно, и всё. Игнатову было нечего на это возразить. Выглядел он довольно растерянным, после такой моей речи.

— Но жалоба была подана из вашей клиники, — наконец, вставил он последний аргумент.

— Я просто перепугался за нашу репутацию! — вскочил на ноги Кобылин. — Ведь меня назначили новым заместителем главного врача от министерства здравоохранения. Я чувствую свою ответственность за клинику! Разумеется, я сделал это только из благих побуждений.

Как же он перепугался. Ещё бы, я практически напрямую обвинил его в попытке дискредитировать клинику. Но доказательств всё ещё нет, уверен, в этот раз он выкрутится.

Однако хватит с меня его выкрутасов. Пора браться за него серьёзно.

Я не делился своими подозрениями и знаниями о действиях Кобылина по нескольким причинам. Во-первых, потому что это были бы голые слова. Он даже сейчас настолько убедительно играет преданность клинике, что тяжело убедить всех в его предательстве.

Во-вторых, даже если Зубов мне поверит, дальше дело никуда не уйдёт. Ведь Кобылина назначили из министерства здравоохранения. И так просто его теперь с этой должности не убрать.

Но и терпеть его выкрутасы я больше не собирался. И у меня уже был план, как действовать относительно него.

— Что ж, — кашлянул Игнатов. — Совету нужно время на обсуждение полученной информации. Ожидайте.

Он прошёл к своим компаньонам, и они принялись что-то тихо обсуждать. Я даже не нервничал, в их решении я был уверен.

— Итак, медицинский совет вынес своё решение, — громко заявил Игнатов спустя минут десять. — С господина Боткина снимаются все обвинения. Жалоба признана недействительной, внутренняя проверка показала отсутствие его вины. Приносим свои извинения за потраченное время.

Ожидаемо. Я так и думал, что в итоге все обвинения с меня снимут. Это глупо — обвинять меня в том, что я пользовался магией. Ведь магия в нашем мире не запрещена.

— Поздравляю, Константин, — бросилась ко мне Маргарита. — А мне с утра позвонил Никита, так распереживался. Он и так себя винил за то экспериментальное лечение. И сказал, что если у тебя ещё и проблемы будут из-за того, что ты меня вылечил — он точно себе этого не простит. Вот я сюда и рванула.

— Спасибо, — улыбнулся я.

Правда, её появление здесь было вовсе необязательно. Я бы и сам доказал свою невиновность. Однако Кобылина она здорово припугнула.

— Птенец, всё хорошо? — подошёл ко мне и Зубов. — Я чуть с ума не сошёл от всей этой истории! Чуть не поседел раньше времени.

— Всё в порядке, — заверил его я. — никаких проблем из-за этой истории не будет.

Собрание закончилось, медицинский совет ушёл. Я ещё остановился переговорить с главврачом напоследок.

— Я знаю, что вы никогда не стали бы проводить нечто подобное, — первым заявил он. — Просто Семён Михайлович у нас оказался перестраховщик. Что-то кто-то услышал, и передал ему. И он решил, что это представляет опасность клиники.

— Вы уверены, что он сделал это из добрых побуждений? — скептически спросил я.

— А как ещё? — у Николая Андреевича даже не было других вариантов. — Разумеется, он просто хотел помочь клинике.

Что ж, за этот короткий диалог я убедился, что Кобылин хорошо играет свою роль благодетеля нашей клинике. И при этом играет собственную игру. Учтём.

— Понятно, — кивнул я. — Благодарю за тёплые слова, которые вы обо мне сказали.

— Я и правда так считаю, — заверил главврач. — Нам очень повезло с таким интерном, как вы.

На этом разборки и закончились. Заняли они в итоге почти три часа, поэтому я сразу же поспешил работать. Пациентов никто за меня не вылечит.

Валеру и Шуклина за весь день больше не встречал. Да и всё равно мне было на Валеру, просто мелкая пешка в руках Кобылина. И сам этого наверняка даже не понимает.

А Шуклин — возможно, у него и взыграла совесть. Но больше он всё-таки испугался последствий.

Закончив рабочий день, я снова направился в ресторан «Петербуржский маяк». Там у меня была новая встреча с Филимоновым. Я уже обдумал весь предстоящий разговор.

Барон снова ждал меня за тем же столиком.

— Вы подумали? — даже не здороваясь, спросил он.

— Подумал, — я присел напротив. — Вы говорили, что будете согласны на все условия. И у меня их несколько.

— Внимательно слушаю, — торопливо кивнул Филимонов.

— Во-первых, после того, как я вылечу вашего сына, вы от меня отстанете, раз и навсегда, — начал я. — Никаких попыток убить меня, похитить или отравить. Никаких больше угроз в мой адрес. Никаких попыток выяснить через меня, где барон Жуков.

Никаких попыток раздобыть его кольцо. Но это я говорить не стал, ведь Филимонов даже не в курсе существования этого кольца.

Не стал я и запрещать в принципе трогать Жукова. Я ему в охранники не нанимался. Да, сделал всё, чтобы помочь ему. Но это не значит, что буду теперь его оберегать.

— Хорошо, — медленно кивнул Филимонов.

— Далее, мне нужно ваше влиятельное положение, — продолжил я. — Я собираюсь устроить небольшой переворот в своей клинике, и мне требуется, чтобы в нужный момент вы надавили на нужных людей.

Это я проверну, когда соберу достаточно доказательств против Кобылина. Его определило на место заместителя главного врача Министерство Здравоохранения. Так что без влиятельных аристократов мне с этим не разобраться.

— Хорошо, — снова коротко кивнул барон.

Третье условие я обдумал особенно тщательно. Филимонову я не доверял, и другом он мне не являлся. Поэтому с его просьбы я планировал получить и другую выгоду.

Правда, сына его я был готов вылечить в любом случае. Даже если никакое условие не будет соблюдено, ребёнка без медицинской помощи я не оставлю. Но Филимонову об этом знать необязательно.

— Мне нужен амулет восстановления магии, — заявил я.

Это очень редкий артефакт, который позволял быстрее восполнить магию в магическом центре. Учитывая то, как часто она оказывалась у меня почти на нуле — незаменимая вещь.

И очень труднодоступная.

— Вы в своём уме⁈ — тут уже Филимонов не выдержал. — Этот Амулет — очень редкий артефакт. Я понятия не имею, где его искать. Пока я найду его — мой сын может умереть!

— Я дам вам время на его поиски, — спокойно ответил я. — Три месяца. А сына вашего осмотрю уже завтра. Мы заключим магический договор, и вы не сможете меня предать.

Этот момент я тоже продумал.

— Три месяца — всё равно маленький срок, — заупрямился Филимонов. — Я не знаю, где найти этот амулет!

Интересно, а в коллекции Жукова его нет? А то возникла бы очень ироничная ситуация.