Дроны над Курской дугой (СИ) - Андров Алексей

— Николай Фёдорович, восточный берег Северского Донца полностью в наших руках, — коротко доложил Ротмистров.

Ватутин облегчённо выдохнул и кивнул:

— Хорошо, Павел Алексеевич. Сообщите в Ставку: мы закрепились и готовы к дальнейшим действиям. Немцам теперь не на что опереться.

В этот момент в палатку командного пункта вошёл инженер Громов. Он выглядел обеспокоенным.

— Товарищи генералы, разрешите доложить.

— Докладывайте, Алексей Андреевич, — кивнул Ватутин, пристально глядя на него.

— Противник, безусловно, разгромлен. Мои разведывательные аппараты фиксируют массовое отступление. Но у меня есть опасения, что немцы могут снова что-то придумать против наших дронов.

— Конкретнее, — хмуро сказал Ватутин.

— До нас дошла информация, что немецкие инженеры вновь работают над усовершенствованием защиты. Есть вероятность, что в скором времени они смогут эффективно противостоять нашим аппаратам.

Ротмистров настороженно переглянулся с Ватутиным:

— Что вы предлагаете?

— Мы должны использовать этот успех максимально, пока у противника нет надёжной защиты. Но в то же время готовиться к новым трудностям. Мне необходимы дополнительные ресурсы и техника, чтобы увеличить производство и модернизировать дроны.

Ватутин задумчиво покачал головой:

— Верховный, как вы знаете, в курсе. Уверен, он ускорит решение этого вопроса.

В то же время, в немецком штабе генерал Манштейн стоял перед картой, осознавая неизбежность поражения. В палатке царила напряжённая тишина.

— Господа, — наконец произнёс Манштейн, — мы вынуждены отступить. Иначе мы потеряем не только позиции, но и армию. Немедленно отдаем приказ о планомерном отходе и подготовке новых рубежей обороны.

Один из генералов с горечью произнёс:

— Это конец стратегической инициативы на Восточном фронте, герр генерал-фельдмаршал.

— Это пока лишь потеря позиций, — жёстко ответил Манштейн. — Война ещё не окончена.

Советские войска продолжали наступать. Танки и артиллерия уверенно двигались вперёд, закрепляя освобождённые территории. Солдаты с радостью и облегчением смотрели на очищенные от противника поля и деревни.

На советском командном пункте Громов ещё раз подошёл к генералам:

— Теперь главное — не упустить инициативу. У нас есть время, но его немного.

Ватутин кивнул, соглашаясь:

— Вы правы, Алексей Андреевич. Победа ещё не окончательна. Враг хитер и коварен.

Ротмистров добавил:

— Но именно ваши аппараты дали нам шанс переломить ситуацию. Без них мы бы сейчас могли оказаться в гораздо худшем положении.

Громов сдержанно улыбнулся:

— Советская армия справилась бы и без этих аппаратов. Главное — не забывать, что противник не сдаётся и будет искать способы вновь изменить ход войны.

Ватутин твёрдо заявил:

— Что ж, тогда не будем терять времени. Наш долг — довести начатое до конца и освободить нашу землю от фашистов.

Секретно. Государственная тайная полиция (Гестапо) Рейхсминистерство внутренних дел Берлин, 21 июля 1943 года

Приказ № 2748/43

В связи с крайне неудовлетворительными результатами, продемонстрированными подразделением радиоэлектронной борьбы под командованием полковника Гельмута Рота в период проведения операции «Цитадель», и в результате чего немецкие войска понесли значительные потери от советских беспилотных аппаратов, имеются веские основания подозревать полковника Рота в умышленном саботаже и подрыве обороноспособности рейха.

Несмотря на неоднократные заверения полковника Рота в эффективности принимаемых им мер по борьбе с советской угрозой в радиоэфире, действия противника свидетельствуют об обратном: советские ударные беспилотники неоднократно беспрепятственно проникали в глубокий тыл наших войск и наносили разрушительные удары по командным пунктам и линиям связи.

Приказываю:

Немедленно арестовать полковника Гельмута Рота и препроводить его в распоряжение центрального управления гестапо в Берлине для проведения тщательного допроса.Начать незамедлительное расследование деятельности подразделения полковника Рота с целью выявления возможных сообщников, причастных к саботажу и шпионажу в пользу противника.Передать руководство подразделением радиоэлектронной борьбы временно назначенному лицу, утвержденному командованием армии, до завершения следствия.

Ответственным за исполнение настоящего приказа назначается старший следователь Гестапо, штурмбаннфюрер СС Карл Вебер.

Настоящий приказ вступает в силу немедленно.

Подпись: Оберштурмбаннфюрер СС Генрих Мюллер Начальник IV Управления РСХА (Гестапо)

Глава XIV

«Отвлекающий удар»

Часть I: «Цена манёвра»

Советский командный пункт Юго-Западного фронта (ЮЗФ), ночь на 17 июля 1943 года.

В полутёмном, освещённом приглушённым светом ламп блиндаже стояла тишина, нарушаемая лишь шуршанием карандаша по карте и негромкими переговорами связистов. Командующий фронтом генерал армии Родион Малиновский внимательно изучал карту боевых действий, стоя рядом со столом, на котором были разбросаны донесения и сводки разведки. Его напряжённое лицо выражало крайнюю сосредоточенность.

— Приказ из Ставки получен полчаса назад, товарищи, — негромко начал Малиновский, подняв глаза на собравшихся командиров. — Задача крайне важная. Нужно сковать немецкие резервы на нашем направлении и не позволить им усилить группировку под Курском.

Командующий 1-й гвардейской армией генерал-полковник Василий Иванович Кузнецов первым нарушил молчание:

— Родион Яковлевич, задача понятна, но ситуация крайне сложная. Наши силы сейчас значительно ослаблены. Немец обороняется прочно, а резервы противника хорошо подготовлены и мобильны.

Малиновский спокойно кивнул, не отрывая взгляда от карты:

— Именно поэтому и нужно действовать быстро и решительно. У нас есть преимущество в неожиданности. Если мы быстро форсируем Северский Донец, захватим плацдармы и закрепимся на правом берегу, немцы будут вынуждены подтягивать резервы сюда.

Командующий 8-й гвардейской армией генерал-лейтенант Василий Иванович Чуйков, внимательно слушавший разговор, наклонился вперёд и спросил:

— Родион Яковлевич, какова поддержка артиллерии и авиации? Нам понадобится мощная подготовка, иначе переправа через Донец станет кровавой баней.

Малиновский бросил уверенный взгляд на Чуйкова:

— Артиллерия будет вести подготовку не менее полутора часов. Авиация нанесёт удары по выявленным позициям противника. К тому же, у нас есть козырь в рукаве.

В этот момент в помещение вошёл инженер Алексей Громов. Он выглядел усталым после дороги, но держался уверенно.

— Знакомьтесь, товарищи, — представил его Малиновский. — Инженер Алексей Андреевич Громов. Отвечает за беспилотные аппараты. Думаю, вы о нем уже наслышаны. Сегодня Ставка отправила его подразделение к нам для поддержки операции.

Громов коротко поздоровался и представился генералам и начал докладывать:

— Беспилотные аппараты помогут выявить скопления немецких войск и бронетехники, а также скорректировать огонь артиллерии. Сейчас мы ограничены в количестве дронов, но даже эти силы смогут существенно помочь на первых этапах.

Кузнецов настороженно посмотрел на инженера:

— А немцы не подавят вашу связь? Насколько я знаю, они уже нашли средства борьбы с вашими аппаратами.

Громов спокойно ответил:

— Немцы действительно адаптировались к нашим старым методам, но и мы не стоим на месте. Наши новые модели работают по многоканальным прыжковым частотам. Немецкая РЭБ уже не так эффективна, хотя полностью исключать потери нельзя.

Малиновский удовлетворённо кивнул:

— Хорошо, Алексей Андреевич. Ваша задача — как можно скорее дать нам точные разведданные. От этого зависит скорость переправы и количество наших потерь.