Последний Герой. Том 8 (СИ) - Дамиров Рафаэль

— Ну-у… борделей нет, не тот масштаб города, — замялся оперок. — Скорее всего, это индивидуалка.

— Вот! — сказал я. — И таких-то вы должны знать наперечёт.

— Да не знаю я, — вздохнул парень.

К нам подошёл другой — уже седой, в возрасте опер. Посмотрел на экран, прищурился, кивнул.

— Так это ж Анжелка, — выдал он. — Да, принимает клиентов на дому. Ага, похоже, наш Барабашек к ней хаживал.

— Адрес есть? — спросил я старого.

— Найдем, — кивнул он.

Он защёлкал пальцами по клавишам компьютера, потом развернул монитор ко мне:

— Вот, улица Луговая, дом 154, квартира 18.

Я записал.

— А чего ты к ней хочешь наведаться? — спросил старый опер, глядя с усмешкой. — Думаешь, она пришила таксиста? Ну, плёткой хвощет, это да… но вряд ли бы она убила и протащила его столько по лесу, да ещё и закопала.

— Не думаю, что она убийца. Тут сила нужна, — согласился я. — Но одинокие мужики часто любят жаловаться женщинам. Может, он ей что и шепнул на ушко.

Опер хмыкнул, почесал ус и одобрительно кивнул:

— Ну, так-то да… Как я сам до этого не додумался.

Мы с Шульгиным направились на улицу Луговую, чтобы навестить Анжелку.

Поднялись на нужный этаж, позвонили в дверь. Дверь распахнулась, на пороге появилась та самая девица из видеоролика, только без плетки, а в шелковом халате, запахнутом абы как, так что из образовавшегося декольте едва не вываливалась грудь.

— Вас двое? — удивилась она. — А вы записывались? Если вдвоем сразу, то тариф совсем другой.

— Мы поговорить, — хмыкнул Шульгин.

— Да? Если разговор с алкоголем, то сделаю вам скидку.

— Ты не поняла, Анжела, — сказал я, показывая удостоверение. — У нас бесплатный абонемент, так сказать, на разговоры.

— Ой! Мальчики, простите, не признала. Не шибко-то вы на ментов похожи, да и я знаю местных. А вы откуда?

— От верблюда, — хохотнул Шульгин, уже входя в квартиру.

Я вошёл следом.

— Но я так-то не одна, — тревожно бросила проститутка.

— Давайте на кухню пройдем, — предложил я. — Мы тебе работать не мешаем.

— Ой, да что вы, — заверила она. — Я родной полиции всегда готова помочь. Бесплатно.

Жеманно стреляя глазками то на меня, то на Колю, она недвусмысленно давала понять, что с ней можно договориться.

Мы прошли на кухню. Анжела крикнула в комнату:

— Олесь, ты не торопишься же? Погоди чуток, я тут с мальчиками из полиции разберусь.

— Вообще-то тороплюсь, — послышался из комнаты знакомый женский голос.

Мы с Шульгиным замерли, как вкопанные. Это был голос Олеси Марковой.

— Кто там у тебя? — нахмурился Коля.

— Да подруга пришла, — ответила Анжела. — Ты думал, клиент? Нет. Сегодня у меня выходной. Но для вас я готова сделать исключение, если что… — она опять игриво улыбнулась.

Коля прошёл в комнату. Там, на диванчике, действительно сидела Олеся.

— О, Коля, привет… А ты как здесь? — нахмурилась она.

— По работе, — сказал Коля. — Ты же слышала уже, что мы из полиции.

— Получается, ты меня обманул? — спросила Олеся. — Никакой ты не инженер.

— Ну, знаешь, — сказал Коля язвительно, — вообще-то ты меня тоже обманула.

Он прикрыл дверь комнаты, подошёл ближе. Глаза Олеси бегали — она не знала, как реагировать. Коля вытащил из кармана куртки свернутую газету, развернул, показал ей.

— Смотри. Ничего не хочешь сказать? — ткнул пальцем в фотографию.

— Ну я тут… открываю… то есть, освещаю открытие спортивной площадки, — пробормотала девушка, оправдываясь.

— Да? А рядом кто с тобой? Это же тот мужик из бара, которому я фингал посадил! Он хоть тут и в тёмных очках, но всё равно, смотри — фингал-то видать! Что за дичь такая происходит, Олеся батьковна?

Шульгин испытующе уставился на нее.

— Какого чёрта это было в баре? — голос у него стал жёстким. — Он к тебе там якобы приставал… как первый встречный с улицы! А тут? Почему он стоит рядом с тобой? Получается, что вы знакомы.

— Да нет, ничего мы не знакомы, — отнекивалась Олеся. — Это мы просто случайно встретились… Это… — она замялась.

— Это кто? — переспросил Шульгин. — Говори.

Журналистка вздохнула и созналась:

— Ну… это телохранитель мэра.

— Мэра, — повторил Коля, нахмурившись. — Что-то всё тут крутится вокруг мэра…

Глаза Шульгина сузились.

— И знаешь что? — продолжил он. — Я навёл справочки кое-какие. Пробил, пошарился по соцсетям, по пабликам, где ты ведёшь свою информационную войну с этим мэром. И выяснил вот что… Знаешь, что твоя деятельность мне напоминает?

— Что? — переспросила Олеся.

— Вся эта шумиха яйца выеденного не стоит, — сказал Шульгин. — Ты поднимаешь бучу, собираешь подписи, всё это ведёт на какие-то непонятные сайты по сбору голосов. Народ успокаивается, с чувством выполненного долга думает, что всё — хана этому коррупционеру, что они проголосовали, подписи поставили, петицию подписали.

Он поднял указательный палец вверх.

— А дальше никакого хода этому нет. И более того — после начинаются опровержения со стороны других журналистов. Якобы, смотрите, как конкуренты и недоброжелатели нашего уважаемого Льва Сергеевича используют против него грязные методы, очерняют бедного-несчастного.

— Но я же не… Я все объясню… — тихо проговорила Олеся.

— Я уже все понял, — протянул Коля. — Хитрый пиар-ход получается. Одни мэра марают, другие очищают. В общем, всегда вокруг него движ. И в итоге он выходит жертвой и победителем одновременно. А наш народ — он же всегда такой, любит жертв, обиженных, угнетённых. А тут мэр против всех и на белом коне. И никто его не может втоптать в грязь, потому что он выше этой грязи.

Он посмотрел прямо в глаза Олесе.

— Такая у тебя тактика, да?

— Нет, нет, Коля, что ты… — пробормотала Олеся. — Ты всё не так понял…

Но было понятно — она в эти оправдания и сама не верит, уж больно виновато и бессмысленно они звучали.

— Да всё я правильно понял, — хмыкнул Шульгин. — Ты же сейчас даже не удивилась, что я мент. Потому что знала. Потому что тебя подослал мэр. И там, в баре, была постановка — с его телохранителем. Да? Вот теперь я чётко вижу. Он крепкий мужик, двигается правильно, стойка у него есть… но почему-то я слишком легко его вырубил. Он даже не попытался дать мне сдачи.

Он говорил всё громче, уже не сдерживаясь.

— Теперь мне всё стало ясно. Пазл сложился. Все странности, которые мне казались странностями, — сложились в одну логическую цепочку… И ты…

По щеке Олеси скатилась слеза.

— Прости, Коля, я не хотела тебя обманывать…

— А здесь что ты делаешь? — спросил он.

Спросил так, будто бы даже этот факт был доказательством её лжи.

— Анжела — моя подруга с детства, — выдохнула Олеся. — Я пытаюсь вытащить её из этой ямы. Она… она неплохая девчонка. Просто у неё сложный период.

— А ты у нас такая благодетельница, — ядовито проговорил Шульгин. — Проституткам помогаешь, мэрам, всем. Может, ещё и трахаешься с мэром?

— Замолчи! — вспыхнула Олеся.

— А что? Подложил он под меня свою любовницу!

Олеся встала и залепила ему хлёсткую пощёчину.

— Не имеешь права так со мной говорить! — воскликнула она.

— Имею, — медленно проговорил Шульгин. Глаза его горели.

Олеся подхватила сумочку, схватила с вешалки пальто и выскочила из квартиры.

Я увидел, как Олеся проскочила мимо, на выход.

— Что там у вас произошло? — спросил я, заглянув из кухни.

— Всё нормально, — кивнул Шульгин, но сам был мрачнее тучи.

Встал в уголке и молча смотрел, как я беседую с Анжелкой.

— Давай, золотце, рассказывай нам про Барабаша своего, — кивнул я жрице камнегорской любви.

— Так, а что? Он был мой постоянный клиент, — протянула Анжела. — Его же убили, Барабашку моего.

— Вот мы как раз и занимаемся этим преступлением, — ответил я.