Арагонская Ост-Индская Компания (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович

— Какие злодеи! — осуждающе покачал я головой, тайно жалея, что на их месте не оказался я сам.

— Ну и последнее, что взбесило папу, — согласно кивнул моим словам Родриго, — их отказ принять епископа в Падуе, которого назначил им Пий II, они настаивают на своих привилегиях это делать самим. Так что ты поедешь задать им всего один вопрос:

— Они с нами или против всего христианского мира?

— Папе больше некого послать? — я поднял бровь, — задать всего один вопрос.

— Ты тот, кто производит квасцы, — улыбнулся кардинал Колонна, — это общеизвестно. Так что Святой отец разрешит тебе напомнить венецианцам, от кого они получают большую часть своих квасцов после потери их фокейских рудников.

— Ну и плюс булла, о запрете торговли турецкими квасцами, я её заранее подготовил, — заметил Родриго, — так что папа точно обрадуется, когда ты скажешь, что её можно опубликовать, это будет дополнительным аргументом в разговоре с венецианцами.

— Хорошо, я понял, спасибо вам, что рассказали, — поблагодарил я всех кардиналов.

— Расскажи лучше Иньиго, что ты делаешь в Генуе? — продолжил Родриго Борджиа, а остальные кардиналы заинтересованно на меня посмотрели, — особенно тот момент, что после твоего приезда, оттуда прогнали французов, которых двумя годами ранее генуэзцы сами же и пригласили.

— Чистое совпадение, — моментально соврал я с честными глазами и скромным лицом, — я просто разместил заказ на постройку себе нескольких кораблей.

— Я насколько знаю у тебя уже есть корабли Иньиго, — удивился Просперо Колонна.

— Новые нужны, чтобы открыть морской путь в Индию, — продолжал заливать я соловьём, — они должны быть больше и другой конструкции, чтобы сопротивляться большим волнам и ветрам.

Мой рассказ заинтересовал всех.

— Я бы тоже в это вложился, — задумчиво произнёс, Ален де Коэтиви, — пряности сейчас в большой цене.

— Ваше преосвященство, брать у вас сейчас деньги, на этапе, когда нет ничего, кроме голой теории и предположений, — вздохнул я, — это значит обманывать вас, на что я не готов. Могу предложить только тот вариант, что если я всё же открою путь в Индию, то только тогда буду готов принимать деньги от других вкладчиков.

— Хорошо Иньиго, договорились, — кивнул довольно кардинал, не подозревая, что никакой Индии на самом деле не будет, от меня уж так точно.

— Ладно, предлагаю сегодня разойтись пораньше, — поднялся Родриго, а за ним и остальные кардиналы вместе со мной, — завтра с утра я хочу показать Иньиго город и то, что успел построить.

— Я к вам присоединюсь, если вы не возражаете, — изумил всех своей просьбой Пьетро Барбо.

Мы с Родриго переглянулись и не нашли, чем можно ему возразить.

— Конечно Пьетро, будем только рады твоей компании, — как настоящий дипломат, Родриго никогда не отказывал напрямую.

Когда мы вышли из зала, он заметил мне тихо.

— Отправлю к нему слугу посмазливее, он не проснётся рано утром. Уедем без него, скажем что не смогли долго ждать.

— Думаю не стоит, — задумчиво проговорил я, и видя его удивление, продолжил, — он явно хочет поговорить со мной, так что дадим ему шанс.

— Хорошо, как скажешь, — согласился со мной Борджиа и мы разошлись по своим покоям.

В комнате, в кровати меня ждала Паула, она сначала помогла мне раздеться и аккуратно разместила одежду на специальном манекене.

Со вздохом я снял тяжёлую цепь и передал её ей, чтобы она повесила её туда же, где уже видела одежда.

— Устали Иньиго? — она помогла мне лечь и устроилась рядом.

— Больше озадачен дорогая, — погладил я её по руке, заработав ласковый взгляд, — папа хочет отправить меня по двум своим делам, взамен дарит интересную награду.

— Интересную? — удивилась девушка.

— Золотая роза, — я уже посмотрел в истории информацию про неё и да, она была не высшей наградой Ватикана, но, пожалуй, самой почётной и желанной для любого правителя, что уж говорить про меня.

Паула покачала головой.

— Не слышала о такой.

— Вот и я до сегодняшнего дня, — вздохнул я.

— Завтра я вам нужна? — поинтересовалась она у меня, — я бы хотела заняться церквями и пожертвованиями.

— В первой половине дня я буду занят с Родриго, так что конечно ты свободна, — разрешил я. Девушка потянулась и поцеловала меня в щёку.

— Спасибо, Иньиго.

Глава 2

Первые два часа разъездов по городу, мы с Родриго, который мне всё показывал и рассказывал, ещё пытались не замечать скучающее лицо кардинала Пьетро Барбо, но вскоре это уже стало невозможно, он нам стал откровенно мешать своим нытьём, так что я решил ускорить события.

— Родриго, а можешь поинтересоваться у тех синьорин, о которых ты мне рассказывал вчера, не смогут ли они нас сегодня принять? — поинтересовался я у друга, который мгновенно всё понял и ответил, что да, конечно, сейчас он отъедет и отдаст приказ своим слугам.

Когда Родриго Борджиа отъехал от повозки, Пьетро Барбо тут же схватил меня за руку.

— Синьор Иньиго у меня есть к вам большая просьба!

— Какая же, ваше преосвященство? — я едва не вздрогнул, когда он меня коснулся. Я и так-то не любил, когда меня касались посторонние люди, а тут уж он, со своим чрезмерным вниманием к мальчикам.

— Вы ведь знаете, что я венецианец? — спросил он, на что я кивнул и кардинал радостно продолжил.

— У меня на родине большой конфликт между моим кланом Барбо и проклятыми Лоредано, — тут он сразу сделал нужные акценты, показывая мне кто хороший, а кто плохой в этой истории, — сорок лет назад один из их рода выступил обвинителем на процессе против моего дяди и того казнили, с тех пор огонь взаимной ненависти горит между нашими семьями.

— «И как тут замешан я? — вздохнул я оттого, что похоже Пьетро Барбо папой ещё даже не стал, а уже хочет воспользоваться моими услугами».

— Чем я могу вам помочь, ваше преосвященство? — вслух ответил я.

— Джорджо Лоредано, фактический глава Совета десяти недавно отменил решение совета о моих привилегиях в сборе церковной десятины в Венецианской республике для Рима, — тяжко вздохнул он, — а поскольку вы всё равно едите в Венецию синьор Иньиго, можете поговорить с ним с холодной головой от моего имени и выяснить, как мне можно вернуть эти привилегии?

— Конечно, ваше преосвященство, — ответил я единственно возможное, — давайте так, вы напишите рекомендательное письмо ему, что я могу говорить от вашего имени, а я постараюсь разобраться с вашей проблемой на месте. Устроит вас такой вариант?

Кардинал облегчённо вздохнул.

— Это даже больше, чем я хотел попросить у вас синьор Иньиго. Благодарю вас за доброту.

— Ваше преосвященство, друзья Родриго, мои друзья, — вежливо ответил я, хотя будущий папа мне был отвратителен и будь моя воля я бы вообще к нему и близко не подходил, — надеюсь, что и мы с вами когда-нибудь сможем стать друзьями.

— Конечно, синьор Иньиго! — радостно воскликнул он, хватая меня за руку, — я буду только этому рад, стать вашим другом!

Ему пришлось отпустить меня, поскольку к нам вернулся Родриго, мы продолжили поездку по городу, но вскоре Пьетро Барбо, как мы и думали, сослался на усталость и мы отправили его домой.

— Что он хотел? — хмуро поинтересовался у меня Борджиа, когда другая повозка увезла утомившееся тело епископа Виченцы.

— Помочь ему с личными проблемами в Венеции, — вздохнул я, — пришлось пообещать.

— А зачем тебе это Иньиго? — удивился Родриго Борджиа, — тебе совсем нечем заняться?

— Мой друг, — я посмотрел на него, — как и ты, я всегда держу в голове общаясь с кардиналами, что любой из них может стать папой. Или скажешь ты думаешь не так?

— Истину говоришь мой друг, — он тоже вздохнул и перекрестился, — приходится общаться даже с теми, кого я на дух не переношу.

— Налаживай связи, подкупай, деньги сам говоришь у тебя некуда девать, — напомнил я ему о нашем плане, сделать из него папу, — но пока не претендуй на главенство, память о правлении твоего дяди ещё свежа, не будем пока её будоражить в воспоминаниях кардиналов.