Герцогиня на службе у Короны (СИ) - Ширай Вера

Несмотря на нашу взаимную холодную сдержанность, я скучала. Скучала так, что не хотела делиться его обществом ни с кем. Мне не нужен был этот торжественный прием по случаю приезда делегации, и уж точно мне были не интересны их разговоры за столом.

Феликс чуть наклонил голову.

— Я тоже. Рад. — произнёс он коротко, сухо.

Я ждала. Мне не хватило этого односложного ответа, а ждала его слов, вопросов, деталей. Хоть какого-то признака, что для него этот вечер был не просто частью обязанностей, а возвращением ко мне.

— Подождите здесь.

Мой рыцарь снял тяжёлые латы и плащ, оставив их на руках оруженосца, умыл лицо прямо во дворе, в ледяной воде умывальника. Я не могла оторвать глаз от мужа, в этих движениях, было что-то пугающее и простое, больше свойственное простому воину, а не герцогу обширных земель.

Капли стекали по его скулам, он провёл ладонью по волосам и, будто ничего не случилось, протянул мне руку. Я вложила свою ладонь в его, и мы вместе направились в большой зал на ужин.

За длинным столом нас посадили ближе к гостям из южной делегации. Феликс был одним из немногих, кто свободно говорил на их языке, и лично знал всех собравшихся. К нему тянулись, его спрашивали, его слушали. Герцог отвечал ровно, уверенно, и казалось, что весь зал сосредоточен на нём одном. А мне — его жене — доставались лишь редкие крупицы его внимания, незначительные жесты между тостами и чужими вопросами.

Муж бережно накладывал мне еду, протягивал кубок, подавал овощи. Рука его иногда ложилась на спинку моего стула, закрывая мою спину от проходящих людей. Но и этого было мне мало.

Когда делегация и принцесса, наконец, удалились в покои, герцог взял меня за руку и тихо предложил уйти. Я надеялась, что теперь, после длинного вечера, он останется со мной. Но у самых дверей моей спальни он сказал сдержанно, почти равнодушно:

— У меня дела.

Я застыла. Разочарование обрушилось на меня, как тяжёлый камень. Я ждала иного: дерзкой просьбы приготовить ванну, слов благодарности, хотя бы одной шутки или упрёка — чего угодно, лишь бы не этой холодной стены. Хотела его наглости, упрямства, несносных слов. А он уходил, как чужой.

Я устала держаться лишь за фантазии о человеке из прошлой жизни, который и тогда не был моим.

Я уже развернулась к своим покоям, когда герцог резко схватил меня за локоть. Сильная рука заставила меня обернуться, и я снова встретила его взгляд — прямой, властный, в котором мелькнуло что-то, что он так упорно скрывал.

— Возьмите.

Феликс протянул мне бархатный мешочек. Не объяснив ничего, он развернулся и направился в свой кабинет, оставив меня одну с этим странным подарком в руках.

Глава 17

СОМНЕНИЕ

Шум и веселье ещё гремели в большом зале: смех, звон кубков, запах вина и жареного мяса долетали даже сюда, в боковую галерею. Но Феликс давно покинул пир, а точнее сразу после того, как делегация южан отправилась отдыхать. Вместо музыки и танцев он хотел проверить теорию, которая прочно засела в его голове.

В комнате, где дрожал свет нескольких свечей и лежали горкой сложенные пергаменты, Феликс стоял, чуть наклонившись над столом. Он разворачивал донесения одно за другим, взгляд его был холоден, цепок, словно он готовился к битве не меньше, чем на поле боя.

— Да бросьте, Ваша Светлость, — не выдержал сэр Артур, распахнув дверь и входя без стука и приглашения. Молодой, с пылающим от вина лицом и неунывающей улыбкой, он выглядел полной противоположностью герцога Терранса. — Пир ещё в разгаре, а вы даже не с молодой женой, а здесь зарылись в бумаги, словно писарь. Это могло подождать хотя бы до утра!

Феликс медленно поднял голову.

— Сейчас темнеет рано, но ночь ещё не наступила, — сказал он ровно, снова опуская взгляд на свиток. — У нас есть несколько часов, и я намерен использовать их.

— Часов? — Артур хмыкнул, усаживаясь на край стола, хотя и знал, что герцогу это не понравится. — Да, можно и всю ночь здесь провести? Вы только что вернулись, а уже снова за работу. Хоть раз позвольте себе быть человеком, а не каменной глыбой.

Герцог бросил на него короткий взгляд — и Артур тут же спрыгнул со стола, кашлянув.

— Ладно, ладно, понял, — пробормотал он, но глаза его всё равно блестели от весёлой дерзости.

Феликс же продолжал читать донесения. Каждую строчку он перечитывал, словно искал между буквами скрытый заговор. Эта поездка выглядела слишком… подозрительной. Слишком удобной для его врагов. Кто-то убедил короля и всех советников, что именно герцог Терранс — единственный, кто способен справиться с миссией. И в компанию к нему записали графа Дюрана — ближайшего друга, союзника, человека, который разделял политические взгляды герцога Феликса.

Оба они — и герцог Терранс, и граф Дюран — бывали на Юге не раз. Принцесса Элинор была им знакома уже несколько лет, и это значительно упрощало общение: они знали её характер, обычаи её народа, и уважали её верность собственной религии. Впрочем, в замке было добрых пять человек, кто тоже имел честь бывать при южном дворе и встречаться с её отцом. Выходит, сопровождение делегации вовсе не казалось такой исключительной миссией, чтобы поручить её именно им.

Феликс был уверен: во время их путешествия нападение неизбежно. Слишком удобное совпадение, что в одной процессии оказались и южная принцесса — будущая жена короля, и он сам, и граф Дюран. Устранить сразу троих было бы на руку многим противникам идеи объединения с Югом.

Он ждал удара из леса во время привала, на постоялом дворе в прибрежном городе, его люди обыскивали судна и любые здания в которых останавливалась делегация. Любой шорох, любая тень нуждалась в проверке и осмотре. Но на их пути встретились лишь раз местные разбойники — да и те, испуганные, даже не рискнули напасть, завидев силу войска.

И чем спокойнее они продвигались, тем яснее становилось: угроза не в дороге. Всё куда хитрее.

Мысли не давали ему покоя. Дорога была тяжёлой — мало сна, много тревог. Герцог гадал: неужели за его спиной, пока он вдали, при дворе протолкнули какое-то сомнительное решение, использовав момент, когда некому было возразить?

Но по возвращении во дворец его ждал ещё больший парадокс. Никто из их сторонников даже словом не обмолвился о законотворчестве. Ни одного нового указа, ни одного спорного постановления. Герцог тщательно проверял протоколы совещаний, которые соответствовали заявленным темам, всё до последней запятой. Ни дополнительных собраний, ни тайных встреч. Даже увеселения и балы проходили в обычном, привычном ритме, словно во дворце не происходило ничего важнее музыки и танцев.

— Ваша светлость, — Карл, управляющий покоями герцога во дворце, вошёл в кабинет, прикрыв за собой дверь. Слуга научился ходить практически бесшумно, но герцог сразу же почувствовал его присутствие.

Феликс сидел за массивным дубовым столом, устланным донесениями и картами. Он поднял взгляд, холодный и сосредоточенный.

— Докладывай. — сказал Феликс, давая понять, что не собирается ничего скрывать от сэра Артура.

Карл склонил голову.

— Ваша супруга, миледи Оливия, вела себя в полном соответствии со своими обязанностями. Её распорядок оставался неизменным. Много времени она проводила в библиотеке… — он слегка замялся, — иногда к ней присоединялся лорд Дербиш.

— И что? — голос герцога прозвучал глухо, но в нём чувствовалась сталь.

— Ничего особенного, Ваша светлость, — ответил Карл, ни разу не моргнув. — Он лишь присылал ей книги. Те же, что читают и остальные обитатели дворца. Ничего противозаконного.

Герцог не изменил выражения лица, но взгляд его стал тяжелее. Он смотрел так, что любой другой уже запнулся бы, но Карл выдержал, стоял прямо, не пряча глаз.

Феликс медленно откинулся на спинку кресла, переплёл пальцы на груди.

— Продолжай. — Слова герцог произносил спокойно, но каждое — словно приказ, не допускающий промедления.