Гостинцы от Снежной Царицы. Мороженого не желаете? - Вика Рубина

вокруг изменился, девочки. — заметила я. — Когда я морозить начала, вокруг цвела буйная зелень. А сейчас что? Степь да степь кругом. Мы столько проехать за пятнадцать минут не могли, даже если бы Стормера подгоняли черти. Ну-ка признайтесь — Надолго я отключилась?

Все четверо вдруг переглянулись, и этот «обмен» мне совсем не понравился. Темнят что-то, ой темнят! Хотела уж было на них надавить, когда Элина пискнула.

— Двое суток.

— Что???

…

Скоро степь сменилась пустыней. Воздух стал сухим, горячим, каким-то желтым, будто бы весь мир превратился в фотокарточку с эффектом сепии. Лошади шли медленнее, и с каждым ударом копыт вверх вздымались облачка пыли. Вот тогда нам и пригодилась вода. Стормер поминутно ворчал и проклинал всех вокруг — особенно тех, кому пришло в голову оборудовать архив в таком далеком месте. Моего отца он в своих проклятиях обходил, но я подозревала, что делалось это не из уважения к покойнику.

Когда впереди показалась отворотка на Тархилл, меня передернуло. Слишком свежи еще были впечатления об этом славном месте. Поэтому я несказанно обрадовалась, когда орк, погоняя лошадок, радостно просвистел мимо этой отворотки.

Еще несколько миль спустя впереди возник указатель весьма своеобразного вида — кусок дерева в виде грубой стрелки, прибитый к старому фонарному столбу. «ДО ФРОСТКАМПА ПАЛТОРЫ МИЛИ. ЗДРАСТЕ НАШЕ ВАМ С КИСТОЧКОЙ» — гласили кривые буквы, намалеванные веселенькой синей краской.

— Возрадуйтесь и ликуйте, ваше пресветлое естество. — оповестил Стормер. — Мы почти на месте.

От нахлынувшего, кхм, ликования, я даже не нашлась с ответом. То есть здесь мне и придется провести свою цветущую юность? За тридевять земель и еще «палторы» мили от цивилизации.

Карета последовала за стрелкой, спустилась в небольшую долину и уже через пару минут впереди замаячили очертания домов вдоль дороги. Неведомый Фросткамп раскрывал передо мной свои объятия. Дружелюбные ли?

— Скоро выйдете на волю, протянете свои усталые ножки… — бубнил орк.

И я не сомневалась, что он вполне может попасть в точку. Чует мое сердце, что в этом благословенном месте ножки протянуть проще простого.

Глава 22

Чем ближе мы подъезжали к Фросткампу, тем более гнетущее впечатление у меня складывалось об этом городе. Даже больше вам скажу — поначалу мне казалось, что и городом-то его можно назвать с большой натяжкой. Скорее это будет такой поселок городского типа с населением не больше тысячи лиц. Очень маленький, тесный, сплоченный, да настолько, что если чихнешь на северной оконечности, то с юга тебе прокричат «будь здоров». Сохранить инкогнито в таком месте не смог бы даже самый опытный и умелый шпион. Так что скорее всего уже через несколько часов после нашего прибытия каждая собака будет о нем знать.

Я оказалась права, но лишь отчасти. После въезда во Фросткамп широкая дорога расщеплялась прямо перед нами, протягиваясь во все стороны. Как будто в центре города когда-то залег огромный доисторический осьминог, а свои щупальца протянул по окрестностям, и вот уже по их границам люди потом построили дома и лавки.

Их тут, к слову, имелось немало. Уже поблизости нам попался амбар, где ремонтировали кареты, по соседству с ним пыхтела горячими мехами кузница, а рядом трудились стеклодувы. Миновав этот небольшой рабочий квартал на окраине, мы проехали дальше и увидели большое здание с зеленым крестом на вывеске.

— Ну и ну, аптека, что ли?

— В таких местах, госпожа, без нее не обойтись, — сказала Мири. — А может быть, просто лавка в которой сидит лекарь с ножом.

— Почему с ножом? — спросила я.

Та бесхитростно моргнула.

— А чтоб плохую кровь пускать. Для простого народа это самый ходовой метод лечения. Ну еще зубы рвать умеют… а больше и ничего. Немногие могут себе позволить семейных докторов, как ваш батюшка… Ой!

Она осеклась и тут же стала тереть плечо. Элина, поджав губы, многозначительно покосилась на подругу. Но Мири и сама поняла, что сболтнула лишнего, поэтому решила исправить это единственным способом, который знала.

— Простите меня, госпожа Сафина, ваша герцогская милость, черт меня попутал, сама не понимаю, что несу от этой духоты. Клянусь вам, у меня и в мыслях не было оскорбить память герцога.

На этом фарс не закончился. Она сползла с сидения и попыталась упасть передо мной на колени. Причем страх в глазах был вполне себе настоящий.

— Брось пластаться, Миральда, это унизительно, не могу смотреть. — сказала я. — Не стоит говорить дурно о моем отце, но сказанного уже не воротишь.

Мири вновь забралась на сидение и притихла. Лицо она попыталась прикрыть рукой, замотанной длинным рукавом платья, но такие пламенеющие щеки попробуй спрячь.

— К тому же в час нужды ему даже личный доктор не помог. — добавила я.

— На все воля вышних сил. — тихо заметила Элина. — Значит, подошел срок вашего батюшки отправиться за завесу, а отдалить его никто не в силах.

Отдалить, конечно не в силах, зато если нужно приблизить чью-то кончину, тут мастеров немало» — подумала я, но промолчала. Атмосфера в дилижансе и так висела безрадостная, и я не хотела ее усугублять. Поэтому просто открыла окно и выглянула наружу. Лицо обдало сильным потоком горячего воздуха. Как будто на малую мощность выставили фен. Правда, с тем только отличием, что фен не раздувает частички пыли и не благоухает навозом.

Убрав прядь волос со лба, чтоб не мешала, я всмотрелась в неторопливо плывущие за окном лавки. Сейчас мы проезжали по центру городской торговли — мясник, молочник, бакалейщик, овощи-фрукты-зелень… что ж, кажется, на дефицит местные жители не жалуются. Улицы, к слову, несмотря на жару и дневной час, не пустовали — группа мужчин играла в какую-то настольную игру на двух составленных в ряд столах, женщина развешивала на заборе соседнего с лавкой дома белье, по тротуару бегали дети…

Один из «игроков» внезапно выскочил на дорогу. Стормер схватился за вожжи, лошади громко заржали и карета встала, отчего нас славно тряхануло.

— Куды лезешь-то? — заорал во всю глотку Стормер. — Зашибу ведь! Вот погоди, мелочь пузатая, поймаю и уши надеру!

Однако мелочь — паренек с рыжим ежиком на макушке — начисто проигнорировал угрозы нашего кучера.

— Останови-ка. — велела я.

— Тоже хотите этому оболтусу всыпать? — воспрянул духом Стормер. — По нему ж розги плачут!

— Пока воздержимся от насилия над детьми, это не лучший способ произвести первое впечатление на местных жителей.

— Ну хоть разочек, для острастки. — огорчился орк. — Я даже ручаюсь, что через пару дней он уже сможет сидеть. Не веселья ради, а для науки!

— Ты очень кстати упомянул