Невестка слепого барона (СИ) - Полина Ром

— Ступай за матушкой. Помоги.

— Чем помочь? – вопросительный взгляд.

— Делай, что велят.

Мать настоятельница все еще стояла у сундука, протягивая баронессе резной ключ.

— Ну, невестушка, открывай и показывай! – баронесса обращалась ко мне.

Я видела на лицах окруживших сундук людей искреннее любопытство и совершенно не понимала его. Слегка улыбалась мать настоятельница, а баронесс и вовсе не прятала довольную улыбку.

Сундук был низкий, чтобы открыть замок, мне пришлось присесть на корточки. А затем меня заставили доставать каждую тряпку или одежку, сложенную в этот ящик, демонстрировать ее всем присутствующим и ждать комментариев свекрови. Звучало это примерно так:

— Эко платьице добренькое, поди, у отца с матерью в праздник такое нашивала?! Ну ничего, ничего… на огороде тоже в чем-то работать надобно! Авось оно еще и пригодится.

Вся эта свадьба, чужие любопытствующие люди, омерзительный жених и жирная баронесса довели меня до того, что в глазах начало темнеть. Большая часть содержимого сундука уже была выложена на одну из лавок. Я, почти не глядя, вынула очередную тряпку и пришла в себя под визгливые причитания баронессы:

— Ах ты ж бесстыдница! Сын, ты кого в наш дом привел?! Ты посмотри, что творит!

От этого визга я слегка встряхнулась: в руках у меня была обыкновенная сорочка, и я, с удивлением взглянув на осуждающе поджавшую губы настоятельницу, заметила, что гости мужчины не слишком торопливо отворачиваются от столь “вызывающего” зрелища. Возможно, баронесса выговаривала бы мне еще какое-то время, но тут вмешалась мать настоятельница.

— Простите глупышку, госпожа. Не стоит портить свадьбу баронета ссорой. А я хочу благословить молодых, да и, пожалуй, пора мне уже…

— Ни в коем разе, матушка! Ни в коем разе отпустить мы вас не можем. Позвольте пригласить вас на свадьбу нашу Свидетельницей. Женщина вы опытная, мудрая, лучшей Свидетельницы я в окрестностях и не найду. Просим матушку, все просим! – баронесса смотрела на гостей, и из толпы раздались возгласы: – Просим, матушка настоятельница! Уважьте, матушка!

Мать настоятельница потупилась, перекрестилась и пробормотала что-то вроде: «…с Божьего соизволения…». Служанка повезла баронессу на ее место. Наконец-то и гостей пригласили за стол. Пока что он был пустым, только по центру лежали несколько караваев хлеба, куда были воткнуты ножи.

Однако, как только гости расселись, распахнулась дальняя дверь, и несколько служанок стали заносить и выставлять блюда. Гостям ставили одну тарелку на двоих. Только у барона с баронессой были отдельные. Ничего особенного, обычные плошки как и у всех.

В мисках посредине стола ставили круто сваренную пшёнку, которую служанки прямо там нарезали на четыре части и раскладывали по тарелкам: как я поняла, это было что-то вроде гарнира. На горячее подали тушеное с тыквой и морковью мясо, несколько крупных жареных кур, вынесли головки кисловатого мягкого сыра и колобки сливочного масла.

Гости, чьи лица я более-менее начал отличать только сейчас, оживились. Возле дверей кухни на отдельном столике мужчина в поварском фартуке вбил молотком краник в бочонок с каким-то спиртным. Судя по запаху, с пивом. И мужчины, и женщины встретили первые кружки с пенными шапками возгласами удовольствия. Мой муж, ловко зачерпывая деревянной ложкой кусочки каши, с удовольствием ел, а я обнаружила, что возле моей тарелки нет ложки.

Минут пятнадцать все радостно жевали, а потом прозвучал первый тост:

— Ну, господа, за здоровье молодых!

Среди гостей была и та самая баронесса Штольгер, которую я видела, когда торговала хлебом. Мужчина рядом с ней, похоже, ее муж. Здесь же присутствовала их дочь Ранина, которая переглядывалась через стол с молодым парнем. Там сидела богато одетая семья.

Думаю, это была семья третьего барона, барона фон Брандта. Кроме трех дочерей, в семье было еще и два сына. Про остальных гостей я так и не поняла, кто они такие. Подозреваю, что просто богатые купцы. Вряд ли на такую свадьбу, как наша, приехал бы кто-то из других городов. Тем более, что до Хагенбурга, как я уже выяснила в один из торговых дней, добираться нужно было больше трех суток.

Я думала, что плотно поев и выпив, гости разойдутся. Но ничего подобного. Часа через полтора подали вторую перемену блюд, в этот раз рыбную. И открыли новый бочонок пива. Мужчины изредка выходили из-за стола, но потом неизменно возвращались назад. Девушки покидали застолье только в сопровождении матерей.

Про саму свадьбу забыли довольно быстро. Все разговоры шли про урожаи этого года, про неожиданный приезд каких-то иноземных купцов и про то, как села сейчас выплачивают налоги. Пообсуждали скорый отъезд жениха на герцогскую службу. Новость, которая придала мне моральных сил: оказывается, через восемь дней назначен отъезд.

Я прислушивалась, стараясь не упустить ни слова, но больше ничего полезного не узнала: мужчины рассуждали, сколь дорого выходит обмундировать смердов, которых баронет заберет с собой. И вздыхали, жаловались, что налоговые льготы не окупают это самое вооружение и одежду. Женщины хвастались удачными покупками и запасами на зиму. И все чувствовали себя достаточно весело и свободною. За столом молчали только двое: я и слепой барон.

Глава 18

Ближе к вечеру, когда гости были уже изрядно пьяны, а мой так называемый муж начал клевать носом, объявили танцы.

Танцевать собирались прямо на мощеной площадке двора. Оттуда к этому времени убрали все повозки и развесили снаружи дома с десяток горящих фонарей, а также появились три музыканта и зрители-селяне, молчаливой толпой стоящие за оградой.

Одежда музыкантов была с претензией на красоту и роскошь, а по сути: грязное тряпье. Один из мужчин был в жутко засаленном бархатном костюме, из которого не только торчали нитки в местах швов, но и вместо кружевных манжет остались жалкие клочья. Пятен на костюме было столько, что в сумраке разобрать настоящий цвет было просто невозможно: он казался болотно-коричневым. У этого мужчины в руках был продолговатый