Не в этот раз (СИ) - Владимов Максим

— Эй, как тебя… Ивдель! Ты там живой вообще?

Собрат по несчастью только возмущённо фыркнул. Очухался, это хорошо. Вообще, интересно, сколько времени прошло? Часов-то у меня так и нет, беда-печаль… Вот смеху будет, если окажется, что пожарные примчались, побив все нормативы — сколько там, 20 минут? А я тут жизнь проживаю, геройствам нет числа…

Снаружи стукнуло раз, другой, выглянув, я обнаружил лестницу, утыкающуюся в стену под окном. Почти сразу за стеклом показалась усатое лицо пожарного в шлеме, он делал мне какие-то непонятные знаки руками и периодически морщился от дыма. Присмотревшись, я сообразил, что он просит свалить с окна… пять сек!

Труднее оказалось оттащить от стекла ивдельского — он уходить ни в какую не хотел. Пришлось играть в эдаких сумоистов, оттесняя упирающегося пацана подальше, поэтому момент, когда и как пожарный вынес стекло и распахнул раму, я пропустил. Просто в какой-то момент осколки стекла перестали звенеть, пацан перестал вырываться, а сзади стукнула створка окна, и пахнуло морозным воздухом.

— Ну что, натерпелись, щеглы? — добродушно спросил усач. — Кто первый?

Пацан явно запереминался с ноги на ногу в нетерпении, и я посторонился, давая ему дорогу. Но когда они вдвоём неуклюже полезли вниз, не утерпел и высунулся — подышать.

Внизу ко мне сразу же с квохтанием подбежала какая-то тучная мадам, накинула на плечи одеяло, заодно обнимая, а у меня некстати совершенно закончились силы, так что я не смог не только высвободиться, но даже и протестовать. Пришлось стоять и терпеть, благо, долго это не продлилось — со мной жаждали пообщаться пожарные. Впрочем, их интересовал только один вопрос: не осталось ли там ещё кого на третьем, и, получив отрицательный ответ, они от меня отстали.

Зато пристала Раиса. Она развернула меня таким богатырским рывком за плечо, что я чуть не упал. Но не упал.

— Ну, Литвинов, — в бешенстве выдохнула она, — это твоя первая и последняя олимпиада!

А мне почему-то стало смешно. Секунду помедлив, я подумал: а какого хрена, собственно? И, не сдерживая себя, в голос рассмеялся.

Глава 10

Знаете, в чём преимущество битой жизнью копеечной сумки перед модными дипломатами? Уже догадываетесь, уверен. Её не жалко. Конечно, где-то в глубине души я испытывал чувство вины из-за своего злорадства, но рожи товарищей по команде, когда им сказали, что третий этаж выгорел полностью, надо было видеть. Видимо, открытая дверь на лестницу сыграла свою роковую роль… Или выбитое окно, которое, конечно, уже не было решительно никакой возможности закрыть.

Круче всех устроился мальчик Серёжа — мой одногодок, кстати — с которым мы вдвоём бедовали на третьем, пока нас не эвакуировали пожарные. Оказывается! он каким-то образом ухитрился всё это время таскать на себе свою сумку, почти такую же с виду, как и моя. И даже в окно вылезал с ней, как мне удалось этого не заметить — ума не приложу. Вот тут я, кстати, себя обругал за несообразительность: уж свою-то точно мог бы прихватить, пока ивдельский медленно и боязливо сползал по шаткой лестнице вниз. И даже вещи остальных парней мог бы повыкидать в то же окно быстренько, ситуация вполне позволяла. Но мне тогда больше всего хотелось подышать чем-нибудь, кроме дыма, и о бренном я не вспомнил. Ну и всё — пока огнеборцы героически бодались с основным пожаром в середине корпуса, наша дверь то ли открылась, то ли прогорела, и всем вещам пришёл бесповоротный каюк.

Хотя нет, насчёт Серёжиного чемпионства — ошибочка, лучше всех себя чувствовали девочки: они успели даже одеться в раздевалке на первом этаже. И тоже не сообразили: надо было им вынести (или хотя бы выбросить) всю остальную одежду на улицу… Впрочем, чего с них взять — их там и было-то пятеро всего. Взрослых — и то больше! В смысле, сопровождающих и сотрудниц интерната. Куда они смотрели, спрашивается? Чем думали? Сами-то — вон, все одетые!

В итоге, когда нас загнали греться в одноэтажную пристройку лыжной базы, все пацаны щеголяли в одинаковых накидках из клетчатых интернатовских одеял, которые притащили с какого-то склада, судя по затхлому запаху. В этом бункере было даже сесть негде, кроме как на холодный бетонный пол, потому пришлось слоняться между рядами, разглядывая стоящие вертикально лыжи. Интернатовские, к слову сказать, жили в этом вопросе вполне себе неплохо — я б с лёгкостью подобрал себе пару-тройку «комплектов мечты»! Даже чистый пластик вполне был представлен, не говоря уж о полупластиковых — обычные для нас «дрова» встречались совсем редко. Правда, ближе к выходу были сосредоточены комплекты довольно неприглядные, порядком поюзанные, часто — составленные из разных лыж, значит, вполне может оказаться и так, что всё это пластиковое счастье у интернатских проходит мимо рта.

К счастью, долго там куковать не пришлось, подали шикарный «Икарус», мы все в него с воодушевлением загрузились, но тут пожарные снова решили поговорить. На этот раз, их интересовали обстоятельства возгорания и описание процесса нашего спасения, под протокол. Отдуваться пришлось нам с Игорем и какой-то тётке из местных. Точнее, сначала-то отчитывался только Игорь, но он довольно быстро перевёл стрелки на меня — пришлось вылезать из тёплого автобуса на мороз, да ещё и выдержать по дороге словесную баталию с Раисой Ивановной, которая никак не хотела осознать, что я собрался не за очередными неприятностями персонально для неё. И не по своей воле даже. Интересно, где вторая сопровождающая? Она вроде поадекватней…

Надолго нас не задержали, слава богу, поскольку всё-таки одеяло — неважная замена верхней одежде. Вопросы задавал один из пожарных, второй записывал, а за их спинами стоял незнакомый мужчина в понтовой дублёнке. За всё время он не произнёс ни слова, зато слушал так внимательно, что я даже забеспокоился и начал тщательно обдумывать свои слова — как бы чего не вышло! Вряд ли он из пожарных — те все в униформе, даже явное начальство, которому в огонь лезть уже по возрасту никак не положено. Значит, кто? Ну контора же, ясен пень… Но «третий лишний», вопреки моим опасениям, никак себя не проявил. Когда мы окончательно погрузились в автобус, вслед за нами заскочил и этот непонятный гражданский, но вглубь автобуса не пошёл, а наклонился к водителю и что-то зашептал ему на ухо. А дальше я просто заснул.

Тот самый мужик в дублёнке меня и разбудил, тут же приложив палец к губам — тише. Zitti, zitti. Я обнаружил, что почти все пацаны уже встали и тихонько пробираются к выходу, а вот девочки и сопровождающие-женщины спят. Мы с Игорем и Яном были последними, кого дублёночный разбудил, потому что сидели на заднем ряду — Ян занял нам место, пока мы с Игорем удовлетворяли любопытство пожарных. Впрочем, беспокоился он зря, мест в Икарусе было с лихвой.

Проходя мимо Раисы, я поразился тому, как она некрасиво спит — злое, всё какое-то перекошенное лицо, рот открыт, позволяя увидеть две стальные коронки на коренных зубах, выбившаяся из-под шапки прядь прилипла ко лбу… хорошо, хоть не храпит. Прямо захотелось рявкнуть ей в ухо — moviamo a vendetta! Или вовсе Голосом, чтоб только она слышала! Но это всё глупости, конечно, ничего такого я делать не буду.

Привезли нас, оказывается, в ЦУМ. На улице уже почти рассвело — около восьми утра, значит, плюс-минус. Магазин-то, однако, по-любому ещё закрыт — зачем мы здесь, спрашивается? Неизвестность продержалась недолго: одна из дверей с тонким скрипом открылась, и нашу организованную толпу впустили внутрь. Там дублёночный толкнул короткую речь, по смыслу — «не курить, не сорить и по пастбищу не разбредаться!», и мы потянулись куда-то в глубину торгового зала, где на нас накинулись сразу несколько не по-утреннему активных женщин. Слава богу, девочек с нами не случилось, поэтому буквально минут через десять мы все стали несколько пришибленными обладателями сразу двух фетишей текущего времени: финских «дутых» курток и «дипломатов», внутри которых что-то болталось. Лично я, сразу сообразив, как нам попёрло, договорился с обслуживающей меня продавщицей и куртку урвал с расчётом на то, что летом вырасту сантиметров на десять, потому для меня она была дутая в квадрате. Хулиганы так и носят, кстати — уж не потому ли, что в такой человек выглядит больше? Шире, во всяком случае. Поговорку про громче падающий большой шкаф тут ещё никто не знает пока, пацаны вполне ранжируются по росту и прочим измерениям: чем больше — тем авторитетней!