Вернуться затемно (СИ) - Рог Ольга

— Прошу! Это квартира матери. Так и не смог ее продать.

Повисает пауза. На мне, видимо, лица нет. Вдох-выдох. Делаю шаг за порог. Я могу с закрытыми глазами сказать, где и что здесь находится. Игорь больше не обращает на меня внимания, и рявкает в телефон, про срочный сбор сегодня вечером. Топаю на кухню и беру на полочке граненый стакан. Жадно пью воду прямо из-под крана.

— Лилька! — его руки ложатся на плечи, и носом Туман утыкается в затылок. — Ты понимаешь, что мы созданы друг для друга? При любом другом раскладе по отдельности — будем не счастливы. Понимаешь?! — пальцы сильно впиваются в кожу, будто он втирал в меня это «понимаешь».

Я разворачиваюсь и смотрю в синие глаза. Хочу, чтобы такие моменты длились бесконечно. Человеческая память устроена так, что она, как прожектор, освещает отдельные моменты, задвигая остальное в кромешную тьму. Здесь я любила его без памяти. Боролась с другими людьми, шла против ветра и шагнула за него под пулю.

— Я тебя люблю до Луны и обратно…, — мои губы снова произносят, как молитву.

Проваливаюсь в потемневшие глаза, голодные, жадные, такие бесконечные. Туман, подхватив под попу, несет в комнату. Едва ставит на ноги, как вещи летят на пол. Руки тянуться в желании прижать, обнять, гладить.

— Ты меня с ума сведешь, — мой мужчина рвано дышит, толкая меня на диван и нависая сверху.

— Игорь, у тебя кровь! — потрясенно смотрю, как первая капля падает мне на грудь.

— Да, блядь! – Туман хватается за нос, из которого бежит тонкая алая струйка.

— Ложись! — вскакиваю и давлю ему на плечи, чтобы принял горизонтальное положение.

Сама бегу в ванну и нахожу чистое полотенце в тумбочке. Смочив его холодной водой, лечу обратно.

— Ничего страшного! — гундосит Туман, приложив полотенце к носу. — Сосуды расположены близко, и когда сильно переживаю, такое случается. Но, знаешь?! Ни разу еще не было с женщиной, — швыркает носом.

— Дурная кровь! — говорим одновременно и таращимся друг на друга.

— Ты и это знаешь? — если можно еще больше удивиться, чем сейчас — у Тумана глаза, как у совы стали.

— Ты мне говорил… там. Но вижу я это впервые.

Дальше застываю от его действий. Игорь пальцем прикасается к капле, растекшейся по одной груди, и ведет ее дальше, вырисовывая нечто.

— Пентаграммы на мне рисуешь? — хохотнула, но по руке не шлепнула.

Жутко интересно, что он там пишет, макая еще палец в полотенце и снова малюя на моей коже. Подозревая, что там выбито «собственность Туманова», иду к зеркалу, встроенному в дверцу шкафа. Оу! Я примерно угадала! Над сердцем надпись: «Моя Лилия!».

— Иди ко мне! — тянет руку.

А куда я, нафиг, денусь?! Тянется не только рука! Все голосует «за», чтобы приблизилась.

Глава 42

Режим нон-стоп. Тебя катит с высокой горы и тормоза отказали. Бар, в который мы сейчас вошли, выглядит по-другому. Современный дизайн в алых тонах, канапе-диванчики, обитые кожей. Подиума, где лежала стриптизерша, нет.

— Туман! С каких это пор на наши «собрания» телок приводим? — пробасил бритоголовый, махнув граблей в мою сторону.

— Следственный эксперимент! — спокойно отвечает Игорь. — И моя будущая жена — не телка! За свою женщину язык поганый вырву и заставлю сожрать! — обводит тяжелым взглядом товарищей-бандитов.

Его рука по-хозяйски обнимает меня за талию. Не комфортно под взглядами более десятка «представительных» мужчин, но не более.

— Че за игры ты затеял, поясни? — Хрусталь стоит ближе к нам и пускает дым от сигареты в сторону.

— Реконструкция событий шестилетней давности, братва. Финал все помнят?

Мужчины загудели. Некоторые возмущались, что их здесь не было…

— Короче, так! Встали там, где были до приезда архангелов! Кого здесь не было — станут массовкой.

Начались выкрики, что Туману делать нехера, решил их от важных дел отвлекать. Для вида повозникав, массивные мужики разделились на: «был» и «не был». Я присела на ближайшую сидушку и разве что не зевала, пока они размещались «по местам». Достав из сумочки блокнот, на небольших листах писала, кого могла вспомнить: Цыган, Аркан, Серый… рыжий и усатый и так далее.

— Давай, малышка, сыграй в шахматы! — подает мне руку Туманов.

Как у него это получается? Туман держал взглядом каждого, следя за передвижениями. Игорю я тоже отдала его листочек с надписью «Туман». Из массовки выбирала для роли уже покинувших этот мир. «Цыгана» положила у входа. После этого повисло напряжение. Братва переглядывалась, когда я посадила «Аркана».

— А че это я «ушастый колобок»? — запротестовал лысый, вызвав ржач всего коллектива.

— Напиши, что я — Тихон! — отдает обратно бумажку.

Смысла пререкаться не вижу. Зачеркиваю про колобка, и вписываю Тихона. Просиял, как-будто я ему комплимент преподнесла. Хрусталь, докуривая вторую сигарету, встал за стойку бара и схватив одну из бутылок с полки, рванул пробку зубами и выплюнул. Налив в низкий стакан алкоголь, тут же опрокинул в себя. Подхожу к нему с бумажкой и показываю на стену слева от входа.

— Ты чета путаешь, серебряное копытце! Я тут, у бара был, — скривился, но клочок бумаги со своим именем взял.

— Хрусталь! Встал, куда говорят! — прорычал Туман.

— Ты че, мне не веришь? — распустил пальцы седой. — Я здесь стоял! Какого хуя происходит вообще?

Делаю шаг назад. Всем существом чувствую угрозу, исходящую от Хрусталева. Остается только пятиться, спиной к нему я больше поворачиваться не собираюсь.

— Хрусталь, ты че выебываешься? Тебя по-нормальному попросили! — опознаю раздраженный голос Серого.

Черт! Вижу, как рука Хрусталя потянулась за пояс. Холодные глаза смотрят прямо на меня. Вот она — граница между пленом и моргом! Холодное дуло пистолета врезается в шею.

— Откуда только ты взялась на мою голову?! — шипение и отморозок дергает мое застывшее от ужаса тело на себя.

— Думаешь, я не знаю к чему этот цирк? А, Туман?! Решил убрать меня, да?

Неприятна его близость. Чужой запах. Чужая рука — содрогаюсь брезгливо.

— Отпустил мою женщину, сука! Если тебе есть что возразить, ответь всем нам! — Туман напряжен.

Широко расставив ноги, его руки подрагивают от желания схватить свое оружие, но он боится провоцировать противника, за меня боится. На лице гнев, совмещенный с презрением. Туман уже все понял без слов. Тот, кого он считал другом и помощником, долгое время виртуозно водил его за нос. Оставалось только узнать, какие цели преследует «друг»…

Глава 43

Туман

Сыпались на части все остатки сомнений. Не смотрел на Хрусталя, ублюдка я уже списал мысленно. Нет-нет, Лиля! Не надо так! В глазах ее читаю прощание и прощение. Улыбаться так же в отчаянии и горе, получается только у нее. Лиля словно уверена, что уходит навсегда. Наши расступились, кидая в спину проклятья. Любой из-под земли теперь Хрусталя достанет. В той бойне мы выжили чудом. Кто-то навел на сходку. Хотели выкосить всю верхушку, чтобы занять территорию чужаками. Отсечка вышла. Я выжил. На что надеется Кирилл?

— Туман, Вовку не трогай! — и это был голос моей девочки, а не отца пацана.

Шкура не думал ни о ком, кроме себя. Я с детьми не воюю, малыш… Тем более, что Вовчик — мой крестник. Хрусталь толкает ее в спину, цедя, чтобы поторапливалась. Лиля запнулась и если бы не удержалась за стену в узком коридоре, ведущем к выходу, упала. Сцепил зубы до скрежета. Не дай Бог, Хрусталь, не дай Бог… Твой выбор: умереть мучительно или быстро.

Лилия

Как глупо проиграла даже не свою войну. Почему внутри спокойствие? Еще один виток? Осторожно посматриваю на мужчину за рулем.

— Кирилл, зачем ты предал друга и других? Ради денег? — спрашиваю, раз терять больше не чего.

— Друзья?! — удивленно повернулся ко мне и, закатив голову, раскатисто засмеялся. — Мышка, мы никогда не были друзьями, — скривил губы. — Его подачки… Вечно командует. Могли бы столько заработать бабла, что жопу им подтирали! Нет, блядь, мы — принципиальные! Хочет конфетку съесть и чистеньким остаться, — сплюнул в открытую форточку от злости.