Вернуться затемно (СИ) - Рог Ольга

— Хрусталь, ты жалеешь, что наш город не завалили наркотой? Не думаешь о других — о сыне подумай! Зло не выбирает себе жертвы, пойми! — пытаюсь достучаться.

— Заткнись! — бьет по рулю.

А потом кулак, как кувалда летит мне в челюсть. Успела дернуться, скулу задело по касательной, и обожгло болью. Глаза стеклянные залиты кровью. Похоже, Хрусталю совсем крышу сносит. Держусь за место ушиба рукой, слеза сама катится.

— Кир, уезжай, — почти шепотом. — Высади меня и уезжай, — шелестю пересохшими губами.

— Совсем дура?! Куда я, нахер, с подводной лодки? Напоследок хоть тела принцессы пощупаю, — скалится до ушей.

— Лучше убей! — мотаю головой.

— Никто не смеет посмеяться надо мной и остаться в живых, мышка, — снова шипящее гадство из него выходит.

Глава 44

Вроде бы оба на русском говорим, а не понимаю я его слов. Деньги-деньги… Глаза застланы жаждой обладания богатств. Не встречала еще людей настолько одержимых, но говорят, что однажды возникнув, такая жажда будет длиться всю жизнь. Земная душа ржавеет, если тело в золоте или стремлении его обладания. Хрусталь не видит берега. Ему плевать на всех. Пытается втолковать, что с детства недоедал, жил не просто в нищете и голоде, а буквально побирался на помойке, где его нашел Туман.

— Вот ты чем ему отплатил? — все равно вставляю свои иглы.

— Ты родилась с серебряной ложкой во рту, а мне все доставалось потом и кровью! — психует, в попытке оправдать себя.

— А я здесь причем? Туману тоже не сладко жилось со стариком! Это ведь ты, которого он считал другом, всадил ему пулю в спину!

— Заткнись, или поедешь в багажнике!

— Всяко лучше в багажнике, чем рядом с тобой! — фыркаю, размахивая руками, явно нарываясь.

Мы уже выехали за город и, как назло, ни одного патруля навстречу! Человека в гневе легче вывести на ошибки, чем я сейчас и занимаюсь. Хрусталь красный от злости. В нем все кипит, вон, даже руки трясутся от желания придушить меня прямо сейчас.

Колеса внедорожника сворачивают с трассы на проселочную дорогу. Не знаю, откуда уверенность, что сейчас Кирилл закапывать мою тушку пока не станет. Все же я — какой-никакой щит.

Туман.

Не думал, что этот день настанет! Скорее метеорит упадет в центре города, чем я позвоню Валету.

— Какого хрена надо? — рыкнул мэр, услышав мой голос.

— Лилю надо спасать, — слышу свой голос со стороны. — Хрусталев ее взял. Где они сейчас — не скажет даже гадалка!

— Что ты мелешь, Туман? — в голосе Виктора беспокойство.

— Помоги мне дочь твою спасти, Валет!

— Твой какой интерес?

— Давай, не сейчас! Скидываю тебе данные машины Хрусталя. Мои уже весь город шмонают, все окраины, но сил не хватает. Это ты ведь, придурок, решил выебнуться и сделать «розу ветров» с двенадцатью выездами из города!

— Скидывай! Хрусталева объявим в розыск! Но и ты мне за все ответишь!

Угу, только счет будет не в твою пользу. Я в компе градоначальника столько информации нарыл, что можно будущего тестя на поводок сажать и командой «к ноге» приучать к цирковым номерам.

— Туман! Засекли машину! — докладывает Серый. — Везет он твою кралю к водохранилищу.

— Понял! Погнали! Хрусталя не трогать! Он мой!

— Хрен тебе! У меня брату башку насквозь прошили, я долго искал эту тварь за горло подержать!

Гребаный Экибастуз! Сейчас начнется наперегонки, кто первый доберется! Только бы успеть Лильку отсечь, когда его рвать на части станут.

Глава 45

В былые добрые времена подобные болезни хорошо лечились ледорубом… У Хрусталя окончательно помутился разум. Бормотав что-то бессвязное про миссию очищения и «я тебя сейчас вымою начисто», столкнул с дамбы в бурлящий поток. Даже крякнуть не успела, полетев вниз размахивая руками.

Запомните главную мысль, которая заставляет вас бороться из последних сил. Темный поток закручивает в свой водоворот, затягивая на дно, которого нет. Легкие еще немного и разорвет без глотка кислорода. В голове шум монорельсов во время прохода поезда: тудух-тудух. Сотнями засечек — я должна выжить ради нас! Нельзя сдаваться, нельзя! Темно и холодно здесь без тебя, Туман…

— Лиль, открой глаза, родная! Пожалуйста!

Эй! Меня миксером взбивают? Блюю водой и слизью, выворачивая кишки наружу. Первый вдох причиняет боль, словно я глотнула скипидара. Жжет в груди. Захожусь в кашле, захлебываясь воздухом. Хрип-свист — мое дыхание.

— Все, все, любимая! Я здесь! Я с тобой! — сильно обжимает за плечи.

Луплю свободной рукой, чтобы не раздавил, детинушка. Говорить пока не могу, но зрение вернулось. Откуда столько людей? Или у меня двоиться? Есть и в форме некоторые. А вон, прямо по курсу пробираются двое в белых халатах. Шума столько из-за меня одной? «Хрусталь!» — я дернулась от воспоминания, что этот упырь где-то рядом. Словно понимая, Игорь говорит, что Хрусталева больше нет, и не будет…

Вздохнув, обнимаю, положив голову на его плечо. Туман сам сырой, но даже через мокрую одежду отдает тепло. Сердце его колошматит отбойником.

— Не хочу в больницу, — у меня прорезался голос.

— Немного придется, малыш, — Туман поднимает на руки и, в сопровождении медиков, несет к машине скорой помощи.

— Как она? Как моя дочь?! — рядом возник папенька.

Тут же он начинает раздавать команды налево и направо, требуя у врачей ускориться и доложить о моем здоровье.

— Пап! — мой голос похож на карканье.

— А?! Что, Лиля? — отец хватает меня за руку, когда Туман положил на каталку в машину.

Игорь сидит рядом и смотрит волком на Виктора Серебрякова. Им двоим тесно рядом. Слышу, как переговариваются по рации, чтобы подготовили реанимацию. Не успеваю ничего сказать, как рот закрывают кислородной маской. Да, блин! Я не умираю больше!

— Туманов, спасибо, конечно, что помог в спасении, мы дальше сами…

— Валет, я и твоя дочь поженимся, смирись!

Прибавляю глаза! Когда это успели мне сделать предложение, и я согласилась? Отец так вовсе впал в ступор, раскрыв рот.

— Калым я скинул на свою электронную почту, — без зазрения совести выталкивает хозяина города из машины и захлопывает дверь перед покрасневшим от злости носом.

«М-м-м-м!» — кручу пальцем у виска, показывая, что он явно переохладился.

— Эй, Пилюлькин! Спирт есть? — обращается к медику, сидящему в кабине, через небольшое оконце.

— Поранились? Продезинфицировать?

— Ага! Щас я все продезинфицирую! — смотрит, как фельдшер копается в чемоданчике. — Весь фуфырь давай! Че ты мне на ватку накапал?

— Ну! За тебя, русалка! — и делает глоток неразбавленного спирта.

Не-не! За алкоголика замуж не пойду! — смотрю, как он занюхивает, наклонившись и уткнувшись в основание шеи, всасывая ноздрями кожу и порыкивая зверем.

— Это от стресса помогает!

Да-да! Все пьянчужки так говорят!

Глава 46

Крадусь по коридору больнички в халате и тапочках. Ну его нафиг! Замуровали: «Поправляйся, Лиля, отдохни, сил наберись…». Некогда мне прохлаждаться! Сегодня из доставки звонили, что кровать привезут в квартиру. Я ее еще пять дней назад заказала. Выглянув из-за угла, наблюдаю, как охранник тискает медсестру, нашептывая ей на ушко приятности. Девушка хихикает и кивает на приемный покой, игриво поглядывая на кавалера. Хвала Купидону! Давайте, голубки! — потираю ладошки. Шмыганула, едва тапочки не растеряв. Фух! Главное, что телефон в кармане и ключи есть!

Забежав в соседний двор, вызвала такси. И все! Я дома!

— Лилия Викторовна, здесь распишитесь! — мне уже распаковали мебель и собрали, поставив на место, куда пальчиком ткнула.

«Класс!» — скачу чуть не до потолка, волосы в разные стороны.

Жаль, сальто сделать не могу, не отдавали меня в гимнастки.

— Серебрякова, твою мать! — раздается голос в дверном проеме.

— Игорь, привет! — шлепаюсь на пятую точку, пружиня, и спрыгиваю на пол.