Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 5 - Стас Кузнецов

— Тогда уж меня во всем винить нужно, — вдруг прервал поток обвинений Томаша Фил. — Эрик виноват только в том, что хотел спасти мою сестру от чудовища. Но чудовище убило мою сестру, сделав её таким же монстром, как он сам. Жаль, что твоя мечта стать коннетаблем, Томаш, не сбудется. Но есть в жизни вещи и поважнее.

— Тебе этого не понять, оруженосец. Это же не просто какая-то должность при королевском дворе! Коннетабль — это значит стать на страже жизни, быть связанным с Аве. Возглавить войска света против тьмы. Самому стать часть этого света. Ты хоть раз бывал на обряде посвящения? Вся моя жизнь — это путь к этой цели!

Глаза Томаша фанатично поблескивали. Он явно всю эту чушь воспринимал всерьез. Болезненно всерьез воспринимал, чтоб его черти выдрали! Мне даже как-то не по себе сделалось.

— Куда мне до таких ожиданий,– согласился Фил, — все, о чем я когда-либо мечтал, чтобы с родными мне людьми не приключилось беды. Я завидую тебе, Томаш, я потерял всех, а у тебя есть, к кому вернуться и есть за кого бороться в грядущей войне. И не столь важно, как ты выступишь на стороне света. В качестве коннетабля или рядового солдата. Важно, что у тебя есть родители и сестра и та, которую ты любишь. У меня же никого нет. И если я сгину здесь, то пусть… ведь никто не загрустит обо мне. Разве что малышка Венди… но она дитя, а дети быстро забывают смерть. А вот ты и Эрик, вас ждут дома… Вы нужны!

— Вот именно, должность коннетабля дала бы мне гораздо больше возможностей, чтобы защитить своих родных в этой войне! — продолжал свою линию Томаш.

— Ты все равно не стал бы коннетаблем, Томаш, если бы даже и успел в этом учебном году побороться за это место, — жестко отрезал Фил, — потому что коннетаблем все-равно стал бы Эрик!

— Эрик⁈ Да что он об этом знает, Эрику на все и всех плевать! Он и бороться за это место не хочет! Я очень сомневаюсь, что он заслужил бы эту честь!

— В любом случае, нам нужно вернуться домой, Томаш! — заметил я, окончательно потеряв терпения.

— Да, — согласился Томаш, — и зеркало на данный момент, это единственная ниточка, которая связывает нас с домом, а вы хотите угробить его! Как вы не понимаете⁈ Более того, я все еще сомневаюсь, что медведь сможет сменить его оптику.

— Да, Томаш, сейчас это зеркало всего лишь ниточка, которая связывает нас с домом, — кивнул я. — И нам всем не хочется её обрывать. И мне тоже страшно терять последнюю связь с домом, в ситуации, когда грядет война. Но эта ниточка может стать нашей веревкой, благодаря которой мы сможем вылезти из этой дыры. А заодно спасти пару сотен человеческих жизней. Чем тебе не битва за свет и добро?

Томаш молчал, упершись взглядом в пол.

— В любом случае, — добавил я, — других идей у меня нет и не будет. Без сведений мы, как слепые котята, так же беззащитны в этой ловушке. Я скажу прямо Томаш, наши шансы вернуться домой пока невелики.

Томаш круто развернулся на пятках и отошел от нас к окну. Он уставился невидящими взглядом в закрытые ставни. Я ждал.

Было очевидно, что Томаш слишком себя уже накрутил и дошел внутри себя до некой точки невозврата, чтобы согласиться с нами. Да и гордость не позволяла ему признать нашу правоту.

Я старался смириться с тем, что придется мне искать другой выход из ситуации.

Глава 8

Я сел на софу. Стал мысленно раскладывать вереницу возможностей. Моя чуйка подсказывала, что без зеркала мы все равно сможем вернуться домой. Вот только пока ушко иглы было слишком узким, чтобы влезть в него без потерь. Без помощи зеркальца кого-то из своих придется оставить здесь навсегда. А этого я допустить никак не мог.

Я взвесил «за» и «против». Переглянулся с Филом. Тот едва заметно кивнул на мой немой вопрос. Я решил проделать с Томашем то же самое, что и с делибашами. Усыпить. А там, если победим и вернемся домой, то победителей не судят.

Я сосредоточился на пульсе Томаша.

— Хорошо, я отдам вам зеркало, — неожиданно согласился Томаш. — Но мне нужно пару минут, чтобы попрощаться с Лейлой.

У меня гора с плеч свалилась.

— По рукам, — быстро согласилсяя, вскакивая и протягивая Томашу руку.

Томаш с подозрением уставился на мою ладонь. Я все время забывал, что рукопожатия в этом мире не в части. Я хотел было сунуть руку в карман, но Томаш вновь меня удивил и протянув в ответ свою.

— Да не эту, балда, правую нужно, — Томаш покорно протянул мне правую руку, я на расслабоне пожал, а этот же придурок ответно вцепился в мою клешню мертвой хваткой, так что кости затрещали. Я сдержал желания сломать ему запястье и терпеливо объяснил. — Руку надо расслабить. На кой черт ты мне силу свою демонстрируешь?

— Все же придурковатый ты Эрик, — буркнул Томаш, поспешно спрятав руку за спину, он скрылся в своей спальне.

Я посмотрел на Фила. Парень пристально разглядывал локон Закиры, что-то мысленно просчитывая.

— Спасибо, Фил, за поддержку, — тихо поблагодарил я своего оруженосца.

— Я сказал, как есть, — пожал он плечами, пряча локон в карман.

— Ты так давно не подставлял мне своё плечо, — невольно вырвалось у меня.

Я боялся, что сейчас Фил по устоявшейся уже традиции взбултыхнется и ударится в агрессию, перечеркнув мое назревшее доброе чувство.

— Да, Эрик, просто я забыл про своё предназначение, — миролюбиво согласился Фил.

— Предназначение? — не понял я.

— Я же твой оруженосец, — пояснил Фил, — оруженосец должен прикрывать тебе спину и играть на твоей стороне. Это благодаря тебе я из простого слуги стал сыном лорда и мне была оказана честь стать оруженосцам герцога. И благодаря тебе я смог отчасти поквитаться за мать, раскроив Роджеру череп, а этого гада Мерлина мы обязательно отыщем, и благодаря тебе я смогу отомстить за всех своих близких.

— С чего это ты вдруг вспомнил? — не удержался я от горькой иронии.

— Я всегда это помнил. Иногда зверь меня отпускает, и я вспоминаю